Над Нейвой рекою идем эскадроном - Олег Анатольевич Немытов
Ясно было одно: большевикам были не нужны его знания – ни юридические, ни военные. Вскоре окольным путем через знакомого офицера, который служил теперь у большевиков, Николай пробрался в Пензу и присоединился к идущему на восток эшелону. Здесь он неожиданно встретил своего друга по студенческим временам, балагура, весельчака и душу компании штабс-капитана Корнилия Цветкова, ехавшего ещё с двумя офицерами.
Корнилий их представил:
– Штабс-капитан Шипицын, штабс-капитан Метелёв.
– Он домой к семье, – указал на Метелёва Цветков. – А мы едем в Европу продолжать помогать союзникам добивать германца. Может, они потом помогут и нам.
– Я, наверное, с вами, – отозвался Николай. – Мне путь домой закрыт, у нас в Томске восстание, и большевики взялись в первую очередь за офицеров. Только вот что с моими? С Зоей, с моей Сашей? Отправил их двумя месяцами раньше в Омск, из Петрограда…
– Коля, мы наслышаны о тебе, о твоих подвигах на Моонзундских островах! Конечно же, твоё место с нами, – ободряюще сменил тему Шипицын.
– Значит, решено! Едем помогать союзникам.
– Извините, господа, у меня семья, мне нужно сначала их определить куда-нибудь. Забрать бы с собой в Европу…
– Будем стоять в Омске – вот и поищи своих! Поговорим с комендантом поезда, и вперёд! – отозвался никогда не унывающий Цветков.
– Было бы всё так просто, Корнилий, давно бы все свободные места в вагонах были заняты, а то смотри, как они просторно едут, – обронил штабс-капитан Метелёв. – И сами-то мы тоже с трудом сюда попали.
Эшелон медленно полз на восток, подолгу простаивая на встречных станциях. Как-то на одном из крупных полустанков Корнилий, прогуливаясь по перрону, увидел молодую женщину с чемоданом в руках. Офицер подошёл к ней:
– Извините! Я могу быть вам чем-нибудь полезен?
Дама подняла голову, и Цветков увидел красивое светлое лицо с голубыми глазами, подернутыми дымкой печали.
– Русский офицер в чешском эшелоне? Мне… очень нужно добраться до одного места… это совсем маленький городок… У меня там старый больной дядя. Доехать бы с вами хотя бы до Челябинска!
– Так едемте! Я вас уверяю: вы проведёте время в неплохой компании.
И взяв её чемодан, пошёл в вагон. Друзья, увидев их, поднялись и каждый представился. Так или иначе, на лице каждого отразилась радость от такого приятного и нежданного вторжения… Она также представилась каждому из них по очереди:
– Елена Орловская. Мой муж, поручик Орловский, погиб в начале этой кампании.
Она задержала свой взгляд на Корнилии, давая понять, что хотела бы, чтобы он был её покровителем в этой поездке. И с грустью обратилась ко всем:
– Значит, убегаете, господа офицеры? А кто нас будет защищать? Спасать Россию?
– Что вы, мы ещё сюда вернёмся! – с той жаркой уверенностью, которая свойственна лишь молодости, воскликнул Цветков. – И пусть попробует вас кто-нибудь обидеть!
Стояли тёплые майские дни. Поезд всё чаще и чаще стал останавливаться, и остановки становились все дольше. Теперь во время длительных стоянок эшелона Корнилий Цветков и Николай Казагранди проводили время в прогулках, которые сопровождались долгими беседами о настоящем и будущем. Николай рано потерял отца, итальянского инженера, которого пригласили в Россию для строительства железнодорожных тоннелей. Их строительство во второй половине девятнадцатого века только начало развиваться. Молодой инженер, приехав в Россию, с энтузиазмом взялся за дело. Вскоре женился на дочери сибирского купца. В семье родились двое детей: сын Николай и через два года сестра Анна. Но суровый сибирский климат подорвал здоровье итальянца. И отец, тяжело заболев, умер. Николай, с трудом пробивая себе дорогу, окончил Владивостокскую гимназию. Затем поступил в Казанский университет, где изучал правоведение.
Во время учебы он женился на Зое Жуковской, дочери русского дворянина и интеллигента. Всё свободное время ему приходилось зарабатывать деньги на проживание и учёбу. И вот, наконец, успешное окончание университета! Но не успел новоиспечённый адвокат приступить к работе, как разыгралась великая война с Германией. Казагранди в числе добровольцев почти с первых дней оказался на фронте. Вместе с женой приехал в Петербург, где окончил краткосрочное инженерное военное училище и участвовал в тяжёлых боях за Моонзундский архипелаг. В разгар войны у Николая родилась дочь…
Его друг Корнилий, а если точнее Корнилий Адрианович Цветков, был железнодорожным инженером. Случившуюся революцию встретил в звании штабс-капитана. Остроумный и заводной, он располагал к себе женщин, но в вихре военной смуты молодой офицер еще не встретил ту единственную, которая могла бы стать его женой. Однако приходит время, и такая встреча случается с каждым из нас, не выбирая ни места, ни времени. Так случилось и с ним, молодым офицером. Молодая незнакомка, встреченная им на полустанке, ставшая вдовой в двадцать четыре года, пленила его сердце. Узнав, что он родом из Тверской губернии, а его родной дядя живёт в Тобольской губернии, где до последних дней находилась царская семья, Елена поведала ему, что путь её лежит как раз в те места, в Алапаевск, куда сейчас большевики вывезли Великих князей. Дядя, известный горный инженер на Алапаевских рудниках, обещал устроить её работать учительницей в женскую гимназию.
При расставании на станции Челябинск молодой офицер уже чувствовал, что любит. Прижав её руку к своему сердцу, он попросил:
– Обещайте мне, Елена, что будете ждать моего приезда с предложением… разделить мою судьбу.
Ему показалось неуместно напыщенным и драматичным произнести здесь, в этом вокзальном бесприюте, ритуальные слова с предложением руки и сердца… Елена все поняла.
– Я вам отвечу «да»! Корнилий Адрианович, хотя идёт война, и кто знает, что с нами будет завтра, но пообещайте и вы, что при первой же возможности там, в Европе, вы поставите вопрос перед союзниками о спасении вывезенных в Алапаевск Романовых! Быть может, этим вы и мне поможете, и приблизите день нашей встречи.
И офицер Цветков дал слово при первой же возможности вернуться в родные места, разыскать её и сделать всё, от него зависящее, для вызволения Великих князей из большевистского плена.
А друзья вместе с чешским эшелоном двинулись дальше. Но на станции Курган к поезду
