Ведуньи из Житковой - Катержина Тучкова
ЮСТИНА РУХАРКА
На другой день к вечеру Дора постучала в дверь Ирмы. Тишина — даже шаркающие шаги хозяйки не доносились изнутри! Неужели ее нет дома? Дора постучала снова, и спустя какое-то время послышался слабый голос:
— Заходи!
Еще из сеней Дора увидела, как Ирма медленно спускает с кровати босые ноги, чтобы встать и выйти ей навстречу:
— Здравствуй, девочка! — приветствовала она ее.
— Не вставайте, тетенька, лежите, я ненадолго!
— Почему же ненадолго? Нет, ты проходи, садись, побудь со мной…
Дора вошла в комнату, пропахшую смолой от долго-долго сжигаемого здесь дерева.
В комнате было тепло, но в остальном она выглядела довольно запущенной. На столе — тарелки, кружки и полупустые бутылки самогона. На полу валялась метла. Дора подняла ее и прислонила к стене в углу.
— Ну, тебя-то я могу попросить, чтобы ты сама себя обслужила. Там в ведре вода, а вон из тех мешочков возьми себе трав на чай.
Дора сделала все так, как ей велела Ирма. Из ведра рядом с плитой набрала воды в кастрюльку и поставила ее на горячую плиту. Убирая со стола, она поинтересовалась:
— А что с вами такое, тетенька, что вы легли так рано?
— Да ну, — отмахнулась Ирма, — я уже который день так… Слабость, Дорличка. Недолго мне осталось.
Дора внимательно посмотрела на нее. Казалось, что Ирма — если такое вообще было возможно — сморщилась еще больше. Щеки ввалились, пергаментное лицо покрылось сетью глубоких морщин. Ее руки, лежавшие поверх одеяла, выглядели уже не совсем как человеческие руки — только кости да кожа.
— Ну что ты на меня так смотришь… ведь мне уже девяносто пять!
Дора удивленно поморгала. Ирма заговорила о смерти?
— Да это пройдет! Через пару дней вам станет лучше, вот увидите!
Ирма усмехнулась.
— А ты вообще-то зачем пришла, а? — спросила она.
Дора смущенно переминалась с ноги на ногу.
— Тебя что-то мучит, верно?
Дора подошла к столу, накрытому скатерью с пестрой, разноцветной копаницкой вышивкой, и присела на краешек скамьи. Но тут в кастрюльке на плите как раз закипела вода, и нетерпеливое шипение капель, падающих на раскаленный металл, заставило ее встать. Она осторожно перелила кипяток в кувшин с травами, которые, следуя указаниям Ирмы, набрала по щепоткам из полотняных мешочков, подвешенных на брусе над печью, и наконец поставила благоухающий чай вместе с черпаком и кружками посреди стола.
— Я вас кое о чем в тот раз так и не спросила.
— Гм, — буркнула Ирма, сверля ее взглядом.
— Почему вы не сказали мне, что старая Магдалка доводилась нам теткой? Что это была сестра Сурмены?
Ирма приподнялась и придвинулась к столу так, чтобы сидеть, опираясь спиной о подушку. Из-под одеяла высунулись тонкие лямки ее белой ночной рубашки.
— Почему-почему… Мое ли это дело? О том, что меня не касается, я и не говорю.
Дора нахмурилась.
— А если я попрошу вас об этом?
Ирма недовольно фыркнула:
— Да зачем тебе? Разве ты мало знаешь об этой семейке? Если бы тебе полагалось знать больше, Сурмена тебе наверняка бы рассказала.
Дора пожала плечами:
— Может, не успела. Вы же помните, она ушла тогда так быстро…
— Не успела? Ты это серьезно? — искоса взглянула на нее Ирма. — А о других родственниках рассказать успела — или их ты тоже не знаешь?
Доре показалось, или в ее глазах действительно промелькнула насмешка?
— Знаю, — кивнула она.
— Ну вот видишь! Ты знаешь всю свою родню, знаешь, кто как с кем связан от Житковой до самого Лопеника и даже кто кому был кумом в последние сорок лет… Самое важное ты знаешь, а до остального тебе докапываться незачем.
Ирма хрипло закашлялась. Дора хотела было встать, чтобы как-то помочь ей, но старушка остановила ее решительным жестом. Она несколько раз неглубоко вдохнула и выдохнула, после чего успокоилась.
— Это ничего, от такого хорошо действует собачье сало. Налей мне чаю, я запью.
Дора с готовностью поднялась и черпаком разлила настоявшийся чай в кружки. Одну из них она подала Ирме. Меж тем как старушка прихлебывала горячий напиток, Дора задумчиво сжимала свою кружку в ладонях. Наконец она спросила:
— Вы думаете, Сурмена не рассказала мне о Магдалке, потому что о ней шла нехорошая слава?
Ирма разразилась смехом, похожим на воронье карканье. Глухим влажным смехом пожилого человека.
— Нехорошая слава, говоришь? Ну ты меня, девочка, и насмешила, — сказала она и примолкла — резко, словно отрезало. — Я ее боялась и вздохнула спокойнее, только когда ее не стало, — прохрипела она потом, так что Дора даже испугалась. — А от кого ты вообще узнала, что Магдалка была вашей теткой? — поинтересовалась она сердито.
— От Багларки, — призналась Дора.
На какое-то время в комнате повисла тишина. Наконец Дора решилась ее нарушить:
— Ну и в архиве я нашла кое-какие документы, где была ее девичья фамилия: Сурменова. Кроме того, мне попалось описание одного случая еще довоенных времен. Когда Магдалка помогла уморить какого-то Млкву. Его жена потом тоже умерла. Вы ничего об этом не слышали?
Ирма склонила голову набок и сказала:
— Нет, об этих не слышала. Но это все равно, их было так много, что кого-то одного и не упомнишь. Она была ведьма, я же тебе говорила, разве нет? Ну и стоит ли удивляться, что она кого-то уморила.
Ирма притихла, рассматривая свои ладони, как будто ожидала там что-то найти.
— Я этого никогда не понимала, как и моя мама, как и Сурмена. Мы не могли взять в толк, откуда в нее вливается эта злая сила, которой она людям столько крови попортила. Ни у одной из нас подобного не было. Разве только Рухарка знала, что это такое и как с этим справиться. Жаль лишь, что она ни с кем этим не поделилась. Умерла — и с тех пор Магдалке уже ничто не мешало.
Дора слушала, затаив дыхание.
— Но ты ведь не об этом меня забыла спросить в тот раз? — помолчав, осведомилась Ирма.
— Нет, — ответила Дора. — В прошлый раз я не расспросила вас о том, что вы как-то быстро
