Горничная Карнеги - Мари Бенедикт
— Клара. Как раз ты-то мне и нужна.
Я вошла в спальню следом за ней.
— Вам помочь переодеться к обеду, мэм?
Она обернулась ко мне. В ее взгляде читалась странная смесь отвращения, триумфа и горькой обиды. Она больше не улыбалась.
— Ты прямо-таки идеальная горничная, Клара. Всегда предвосхищаешь мои потребности. Всегда такая услужливая и внимательная.
— Да, мэм. Я стараюсь, — нерешительно ответила я. Ее слова вовсе не походили на комплимент. И даже не потому, что она всегда была скупа на похвалу. Сам ее голос звучал неприятно и жестко.
— Всегда готовая дать совет по поводу подходящих нарядов, правильного поведения, грамотной речи. На основе богатого опыта службы в лучших дублинских домах, как я понимаю?
— Да, мэм.
— Но до того, как попасть ко мне в дом, ты же нигде не служила горничной, верно, Клара?
У меня внутри все оборвалось. Ей известна правда.
— Знаешь, с кем я сегодня встречалась?
Я покачала головой, не решаясь заговорить.
Миссис Карнеги принялась нервно расхаживать по комнате.
— Я встречалась с миссис Сили. Ты ее помнишь, конечно? Она заплатила за твой билет до Америки. Организовала карету из Филадельфии до Питсбурга. Определила тебя ко мне в дом.
— Да, мэм.
— Я попросила ее провести для меня небольшое расследование. Я уже несколько месяцев наблюдаю за тобой и моим сыном и захотела проверить одну догадку. Миссис Сили с большим изумлением выяснила, что Клара Келли, которую она наняла для меня, скончалась на корабле по пути в Америку. Как оказалось, в Ирландии у нее остался сердечный друг, почти жених, по имени Томас, который пытался ее разыскать. По моей просьбе миссис Сили написала ему письмо, поскольку Клара была сиротой без семьи и больше никто, кроме этого Томаса, не интересовался ее судьбой. Изучив записи судового журнала «Странника», корабля, на котором Клара отправилась из Дублина, миссис Сили собрала всю историю воедино и разобралась, что произошло. Каким-то образом, явно обманным, ты — кем бы ты ни была — заняла место настоящей Клары Келли. — Миссис Карнеги почти кричала, брызжа слюной. — Я так тебе доверяла…
Я невольно попятилась.
— Я сейчас же покину ваш дом, мэм.
Она угрожающе шагнула ко мне.
— Ты не просто покинешь мой дом — и этот город — немедленно. Ты навсегда прекратишь все контакты с моим сыном. Я подозревала, что между вами зарождаются некие отношения, и поэтому затеяла разбирательство. Я никогда не позволила бы своему Эндре жениться на горничной, но я скорее умру, чем допущу, чтобы он связал свою жизнь с самозванкой и лгуньей!
Она шагнула назад, сделала глубокий вдох, провела рукой по волосам и сказала:
— Если ты попытаешься так или иначе связаться с Эндрю, то я сообщу ему, что ты обманщица и мошенница худшего сорта. Что ты притворилась погибшей девушкой ради собственной выгоды. Если же ты уйдешь прямо сейчас и прекратишь всякое общение с моим сыном, то я не стану его разубеждать, будто ты сбежала из-за вашей вчерашней любовной размолвки.
Она снова приблизилась ко мне и ткнула пальцем в мою грудь.
— И не смей думать, что я отпускаю тебя с добром из милосердия к тебе. Я забочусь о сыне. Я хочу, чтобы он шел навстречу своей судьбе, не испытывая унижения от твоего отвратительного обмана.
Миссис Карнеги не оставила мне выбора. Я сама не оставила себе выбора. Если Эндрю узнает, кто я в действительности такая, — если узнает, что все эти годы я ему лгала, — то он и сам не захочет иметь со мной дело. А вдруг он решит отомстить мне за обман? Тогда пострадает моя семья. Я не знала, мог ли он закрыть мой банковский счет, чтобы я не сумела забрать деньги, в которых так сильно нуждались мои родные. Но я видела темную сторону Эндрю и не имела права рисковать их благополучием — даже если и существовал некий призрачный шанс, что Эндрю простит мою ложь и все равно захочет на мне жениться. Эндрю не должен узнать, кто я такая на самом деле, а значит, я должна исчезнуть — сразу и навсегда. Это единственный выход.
— Прощайте, миссис Карнеги, — тихо произнесла я и закрыла за собой дверь. Не только в спальню хозяйки, но и в наше с Эндрю будущее.
Тихо всхлипывая на ходу, я поднялась по черной лестнице в свою теперь уже бывшую комнату на этаже для прислуги. Я пыталась утешить себя мыслью, что, оставшись в памяти Эндрю дочерью англо-ирландского торговца из Дублина Кларой Келли — женщиной, вдохновлявшей его в бизнесе и в любви и призывавшей его проложить для себя другой, лучший путь, не отмеченный корыстолюбием и жаждой наживы, — я, возможно, сохраню свое влияние на него. Даже если при этом больше не буду с ним рядом.
Глава сорок седьмая
11 апреля 1867 года
Питсбург, штат Пенсильвания
Сборы в дорогу заняли считаные минуты. Вытирая текущие по щекам слезы, я переоделась в подержанное черное платье, которое выкупила у миссис Сили два с лишним года назад. Моя форма служанки и лазурно-голубое платье для вечера в Музыкальной академии останутся здесь. Там, куда я отправлялась, они мне не понадобятся. Я пришла налегке в этот мир поддельной Клары Келли — и уйду налегке.
Я взяла с собой только «Аврору Ли» и два конверта: с акционным сертификатом и уведомлением из банка. Символы несбывшейся любви и нового будущего моей семьи.
Я тихонько спустилась в кухню по черной лестнице, не желая привлекать внимание к своему уходу и надеясь выскользнуть из дома никем не замеченной. Но мистер Форд не дал мне так просто уйти.
Он перехватил меня прямо у лестницы, затащил в кладовую и закрыл дверь, чтобы отгородиться от любопытных глаз Хильды и Энни, которые мыли посуду в примыкающей к кухне судомойне.
— И куда это вы собрались с дорожной сумкой, мисс Келли? — шепотом спросил он.
— Вы были правы, мистер Форд. Для служанок все это добром не кончается.
Он взял меня за руки и вздохнул.
— Все хозяева сделаны из одного теста, рабовладельцы они или нет.
— Мистер Карнеги ни в чем не виноват. На самом деле я очень многим ему обязана. Я сама навлекла на себя беду, притворяясь не той, кто я есть.
— Если бы это было преступлением, то мы все сидели бы в тюрьме, мисс Келли. Мы
