Екатерина Великая. Владычица Тавриды - София Волгина
На следующий день, невзирая на то, что в кабинете находился английский поверенный в делах, мистер Оак, он устроил ей сцену ревности, вопрошая, как это она могла без него ехать к бывшему полюбовнику Орлову. Аглицкий посол, вестимо, быстро ретировался, и Потемкин, захлопнув за ним дверь, прорычал:
– Ведаешь ли, государыня, что с огнем не шути, с водой не дружи, ветру не верь! Паки Орлов! А ты отрезать желаешь махом, а я не богатый Филат, чем богат, тем и рад! Ты уж семь раз отмерь один раз отрежь! Сей хохол – секретаришка тоже без мыла тебе в душу влез! – сыпал он пословицами подобного рода и еще какое-то время грозно изражал все, что думал.
Расхаживая вокруг стола скорым шагом, изражая свой гнев, он брызгал слюной, глаз его сверкал, рот перекосило, длинные его волосы разметались.
Засим, с побелевшим лицом, разъяренный, взглянув в последний раз на бледную, испуганную Екатерину, он выскочил из кабинета, хлопнув дверью так, что она чудом не отвалилась. Перекусихина побежала к заплаканной государыне, уложила вместе с Протасовой поскорей в постель. Обе они отпаивали ее водой, ставили примочки, доколе она более-менее не пришла в себя.
Потемкин не показывал носу два дня. Имея готовый доклад для императрицы, он отправил его Екатерине вместе со своей ревнивой цыдулькой. Через час получил записку:
«Сухое Ваше письмо я получила и при оном Ваш доклад. Теперь у меня правилы читают, и я с Вами о докладе изъяснюсь, когда зделаете мне честь ко мне прийти».
«Так-с, – сказал он сам себе, – уж очень спокойный ответ. Что бы это значило? Неужто, она распрощается со мной?»
С разгоряченной головой он лег в постель с надеждой забыться и заснуть. Но сон не шел. Вдруг в голову пришло, что, может статься, лучше описать свои чувства в нежном и задушевном письме, как тогда в начале их романа. Он должен напомнить, естьли она забыла, жизненное кредо ее тайного мужа: быть верным ей по смерть, служить ее интересам, интересам России.
Вскочив, он единым духом написал письмо и тут же отослал ей. Каково же было его удивление, когда он получил его назад, буквально через полчаса. Супротив некоторых его строчек, рукой императрицы стоял ее ответ.
Потемкин не ожидал, что Екатерина, несмотря на его дебоширное поведение в ее кабинете два дня назад, все еще питает к нему чувства любви. Окрыленный, он написал ей еще письма, на которые получал почти немедленный ответ.
* * *
Граф Потемкин явно избегал встреч с императрицей Екатериной. Обиженная, она в ответ тоже стала избегать его, отсутствовать на больших приемах, где ему долженствовало присутствовать. Обедала одна или в узком кругу близких лиц, среди коих были Безбородко, Завадовский, Перекусихина, Протасова, Брюс.
Потемкин понял, что так может начисто потерять ее. Он паки забросал ее нежными письмами и подарками. Первую записку в ответ на подарок, он поспешно развернул и быстро прочитал:
«Благодарность и чувствование соединились во мне, получа, батинька, письмо твое и прекрасный подарок. Прошу быть уверен, что моя к тебе искренная дружба и чистосердечная привязанность никогда непременно во мне пребудет. Будь сам здоров и весел, умножишь тем самым мое удовольствие. Прощай, любезный питомец, желаю тебе добрая ночь. Теперь ложусь спать».
Ноздри Потемкина зло раздулись: она ложится спать… С кем – любопытно знать?
Он тут же отписал ей письмо, что она не появляется, понеже просто притворяется и желает его помучить, понеже обижена на него. И получил в ответ:
«Что моя голова дурна, кружится и слаба, сие непритворно. Я не зла и на тебя не сердита. Обхождения твои со мною в твоей воле. Мучить тебя я не намерена. Напрасно беспокоишься. Я желаю тебя видеть спокойным и сама быть в равном положении. Друг мой сердечный, истину говорю, приклони слух твой к правде. Некому тебе говорить ея, окроме меня самое».
Она не появлялась, но изъявила желание его видеть у себя.
«Естьли ваша компания развлекает вас, я весьма тому рада. Но из-за этого не надо забывать ваших друзей. Помните, что гордость не есть достоинство. Могу ли я иметь честь видеть вас, милостивый государь?»
Невесть от чего уязвленный, он написал ей резкое, предерзкое письмо, лейтмотивом которого было: «лучше умирать в поле, чем в бабьем подоле». На что получил спокойную цыдульку.
«Подобного ответа на простое предложение о моем желании видеть – нарисовано то, чего меня фраппировало. Я не ожидала и теперь не знаю, в чем мое любопытство тебе оскорбительно. Еще менее ведаю, кто тебя шиканирует».
Потемкин пребывал в совершенной растерянности. Он написал несколько едких и одновременно просительных писем, на кои получил поочередно следующие короткие записки:
«Весьма резонабельное твое письмо я получила сей час, и на оное буду ответствовать подробно, чего бы теперь учинила, буде бы не время было выйти. Будь спокоен и надежен, что я тебе отнюдь не враг».
«Верности первейший знак есть покорность. Неблагодарность оказать я непривычна. Жизнь Ваша мне драгоценна и для того отдалить Вас не желаю».
«Прочитав, душатка, твои письмы, нетрудно решиться: останься со мною. Политичные же твои предложения все весьма разумные».
На нервной почве Потемкин паки слег. Екатерина, узнав об том, пришла навестить, но он как раз спал. Найдя на столе записку, был страшно зол на себя, что проспал ее приход. Он паки перечитал послание.
«Больного совестно будить мне, батинька, Штакельберг сказывал, что спишь, – писала она. – Теперь посылаю сие, чтоб узнать, каков ты? Я велела, чтоб от себя написал инструкцию, и чаю, дело так и пройдет. Душа, я все делаю для тебя, хотя б малехонько ты б меня encouragировал ласковым и спокойным поведением. Я никогда себя так хорошо не чувствую, как в тех случаях, когда движения моего доброго сердца не стеснены. Сударка, муж любезный».
Потемкин с горечью скривил губы: надо же еще помнит, что он муж
