И на дерзкий побег - Валерий Николаевич Ковалев

— Остановились у этого дома и начали выгружаться. — показал рукой. — Гоминьдановцы из окон и амбара открыли огонь, перебили половину бойцов. Меня и оставшихся в живых захватили в плен.

— Что за гоминьдановцы?

— Те, которых вы убили. Из армии Чан Кайши. Скорее всего, это была разведгруппа.

— Смотрю на них немецкие каски, а у вас такой же бронетранспортер. Откуда? — поинтересовался Лосев.

— До конца тридцатых годов Гитлер поставлял гоминьдановцам оружие, боеприпасы и технику. Машину отбили у них.

— Понятно.

Вошли в избу. Она состояла из двух половин, на стенах, над нарами висело солдатское снаряжение. Стол с пустыми жестяными банками, плошка с масляным фитилём, по бокам две лавки. В углу закопченная русская печь, рядом гора поленьев.

— А вот и мой маузер, — снял с гвоздя лакированную деревянную колодку, Фенг проверил оружие и нацепил ремешок на плечи.

Поскольку на землю опускалась ночь, а воздух похолодал, решили остаться в деревне до утра. Трофейное оружие составили в угол. Китайцы вышли на двор, где умылись из бочки с дождевой водой, утершись подолами рубах. Лосев с друзьями сняли вещмешки, потом осмотрели усадьбу и в амбаре напротив дома обнаружили пять тел. Это были убитые бойцы Фенга.

Выставив у «ханомага» часового из китайцев, затопили печь, организовали ужин. Он состоял из трофейных консервов и рисовых галет. К этому добавили кусок солонины из вещмешка Шамана, вскипятили два котелка чаю, всыпав туда заварки. После ужина угостили китайцев табаком. Свернув цигарки, прикурили от горящей плошки.

— Откуда так хорошо знаешь русский, Фенг? — сплюнул Лосев табачную крошку.

— Я албазинец, — тот выпустил ноздрями струйку дыма. — Потомок русских казаков.

И рассказал, что ещё триста лет назад его предки ушли с Амура в Манчжурию от притеснений русского царя и присягнули китайскому императору. А поскольку были воинственными и храбрыми, стали служить в его гвардии. После ассимилировались с китайцами, однако албазинцы — люди православные, чтят свои обычаи и помнят язык.

— Так, получается, ты из военных? — взглянул на него Трибой.

— Нет, — повертел головой, — им был мой дед. Отец стал лавочником в Мукдене, а я в прошлом студент. Учился на историка в Пекине.

— А как попал к Мао?

— Был в марксистском кружке, где проникся коммунистическими идеями. Пять лет назад вступил в Красную армию.

— Офицер? — поинтересовался Лосев.

— У нас нет офицеров. Я младший адъютант командующего маньчжурской Объединённой демократической армией Линь Бяо. Он находится в Харбине.

— И как оказался здесь?

— Выяснял возможность размещения в селении одной из её частей.

— Ясно.

— А кто вы, если не секрет? — прищурился албазинец.

— Не секрет. Мы — советские офицеры. После окончания войны попали в лагеря, откуда бежали. Шли в эту деревню. Здесь жили русские староверы, хотели остаться у них.

— Только староверов, как оказалось, нету, — заплевал окурок Шаман. — И тут полным ходом идёт война.

— Мы сражаемся за светлое будущее Китая и строим пролетарское государство, — сжал губы Фенг. — И лучшее, что вы можете сделать, вступить в нашу армию, — обвел собеседников глазами.

Возникла долгая пауза, стало слышно, как потрескивает фитиль в плошке.

— Да, куда ни кинь, всюду клин, — первым нарушил его Трибой.

— А что? Неплохое предложение, — тряхнул чубом Шаман. — Почему не помочь братьям-китайцам?

— Где гарантии, что твое командование не выдаст нас обратно? — исподлобья взглянул на штабника Лосев.

— У нас хронически не хватает военспецов. А у вас необходимый опыт, в чём я убедился. Так что насчет этого можете быть спокойны, — заверил новый знакомый.

— Ладно, мы подумаем до утра. А теперь давайте спать. Утро вечера мудренее, — поднялся с лавки майор.

После этого адъютант ушёл во вторую половину избы, где отдыхал его боец, а друзья, подбросив в печь несколько поленьев, улеглись на нары.

— Не спишь, Никола? — спросил спустя час Трибой, лежавший рядом. За ним мирно похрапывал Шаман.

— Нет, — шевельнул губами Лосев. — Думаю.

— И я тоже. Так что будем решать?

— Полагаю нужно соглашаться. Иного выхода не вижу.

— Вот и я так считаю, — Шаман поворочался на сеннике. — А то будем бегать как зайцы. Пока не шлепнут гоминьдановы или эти «революционеры».

Тихо потрескивали дрова в печи, на стене плясали блики, где-то в щели заскрипел сверчок. Уснули.

Глава 12

Война после Победы

Чжунго Жэньминь Цзефан Цзюнь — официальное название вооружённых сил КНР, крупнейших по численности в мире (2 390 000 человек на действительной службе).

Армия основана 1 августа 1927 года в результате Наньчанского восстания как коммунистическая «Красная армия», под руководством Мао Цзэдуна во время гражданской войны в Китае (1930-е) организовывала крупные рейды (Великий поход китайских коммунистов).

Название «Народно-освободительная армия Китая» стало использоваться по отношению к вооружённым силам, сформированным летом 1946 года из войск КПК — 8-й армии, Новой 4-й армии и Северо-Восточной армии; после провозглашения КНР в 1949-м это название стало употребляться по отношению к вооружённым силам страны.

Законодательство предусматривает воинскую обязанность для мужчин с восемнадцати лет; добровольцы принимаются до сорока девяти лет. Предельный возраст для военнослужащего армейского резерва — пятьдесят лет. В военное время теоретически (без учёта ограничений по материальному обеспечению) может быть мобилизовано до 400 000 ООО человек.

НОАК подчиняется непосредственно руководству Коммунистической партии или народному правительству как таковым и двум специальным Центральным военным комиссиям — государственной и партийной. Они идентичны по своему составу, а термин ЦБК употребляется в единственном числе. Пост председателя ЦБК является ключевым в системе государственного управления.

Вооружённые силы КНР разделены на семь военных округов и три флота, организованных по территориальному принципу: в Пекине, Нанкине, Чэнду, Гуанчжоу, Шэньяне, Ланьчжоу и Цзинане.

Утро выдалось неприветливым и хмурым, в пожухлой траве серебрился иней, над дальними гольцами курились туманы. Умывшись и позавтракав, прихватили в сенях две ржавых