Наследство опального генерала - Лев Альтмарк
Мы шли по широкой кладбищенской аллее мимо маленькой православной часовни, и с обеих сторон нас обступали высокие платаны и кипарисы. Идти нужно было почти в самый конец кладбища, где находились захоронения шестилетней давности. Игаль и Йоси шли впереди и о чём-то оживлённо переговаривались, а мы со Светланой немного отстали, но шли молча. О чём можно было бы завести разговор, я так и не смог придумать. В руках у Светланы был букет, купленный у ворот кладбища, а я нёс пакет с бутылкой вина и фруктами, которыми мы собирались помянуть покойного.
– Вот, пришли. – Игаль повернулся к нам и указал на могилу с простенькой гробницей без плиты и с очень скромным памятником из дешёвого розового мрамора.
В разрыхлённую землю внутри гробницы воткнута щепка с пыльной дощечкой, на которой было выведено по-русски уже выцветшими фломастерными чернилами «Зенкевич С.Ю. 6.08.39-6.08.12». Такие таблички ставят сразу после похорон и убирают после установки памятника. Но как она сохранилась здесь спустя столько лет?
– Памятник был заказан, как и положено, – удивлённо развёл руками Игаль и беспомощно огляделся по сторонам, – всё было оплачено нашим ведомством. Через месяц после похорон его должны были установить. Но мы не проконтролировали… А тут вон что творится! Даже не знаю, что сказать… Но мы обязательно всё исправим – слово даю! Сам займусь этим.
Я присел на корточки у могилы и потрогал ладонью высохшую и просевшую землю внутри гробницы.
– Может, есть возможность перенести его прах к нашему отцу? – вдруг пришла мне в голову идея. – Пускай хоть после смерти окажутся рядом. Всё-таки не чужие. Что им сейчас делить?
– Не знаю, – замялся Игаль, – я такими вещами никогда не занимался… А кстати, ваша мама, Игорь, тоже похоронена рядом с отцом?
– Да.
– Ей бы это было приятно?
– Вы правы. – Я встал с корточек и отряхнул руки. – Не стоит этого делать.
Йоси тоже подошёл к могиле, постоял минуту с постной физиономией, похлопал, как и я, ладонью по сухой земле и отошёл к Игалю.
Потом ко мне подошла Светлана, и я сперва хотел минуту постоять с нею молча, но вдруг не выдержал и быстро, словно боялся утерять мысль, заговорил:
– Света, я всё это время думал о тебе, прикидывал, что будет с тобой завтра и что будет завтра со мной, но это, честное слово, совершенно не важно сейчас. А важно то, что мне без тебя будет плохо… Это не минутная прихоть и не громкие слова. Так оно и есть, и я не знаю, что в таких случаях нужно делать. Со мною ни разу такого не случалось. Мне очень не хочется потерять тебя, потому что… Я не знаю, почему! Просто не хочется, и всё!
– Я тоже много думала… – сказала она и замолчала.
– Ты должна будешь уехать в Россию, но что это меняет? Я приеду к тебе, если ты захочешь. Но ты должна мне ответить прямо сейчас. Приехать?
– Не знаю. Как сам решишь…
Йоси осторожно похлопал меня по плечу и протянул пластиковую бутылку из-под сока с отрезанным горлышком, наполненную водой:
– Цветы поставь, не забудь.
Я снова прикоснулся ладонью к земле на могиле. И мне показалось, что она неожиданно стала тёплой и мягкой, а вдобавок чуть покачнулась…
– Прощай, генерал Зенкевич, – прошептал я, и почему-то мне очень не хотелось, чтобы кто-то из окружающих слышал мои слова, – нам не удалось встретиться с тобой при жизни, а удастся ли там, где ты сейчас, никто не знает. Но я к тебе не тороплюсь, каждому своё. Увидишь там, где ты сейчас, папу – попроси у него прощение. Тебе есть, за что. И за меня попроси. Всё-таки мы – не чужие люди…
Я поднял голову и оглянулся. Игаль, Йоси и Светлана стояли в сторонке и ожидали меня.
– Дай я тебе вытру слезинку, – сказала Светлана и вытащила носовой платок из сумки, в которой я когда-то ремонтировал колечко.
Я и сам не заметил, что плачу. Но это были, как ни странно, светлые слёзы. Таких слёз у меня раньше никогда не было. Но ведь всё же, что должно случится, случается когда-то в первый раз, не так ли?
Приложения
Избранные документальные материалы, использованные при написании романа:
«…Анатолий Кунцевич: краткое досье
Анатолий Демьянович Кунцевич родился 6 августа 1934 года в деревне Свислочь Могилевской области. После окончания Военной академии химзащиты им. С. К. Тимошенко в 1959 году служил в Центральном военно-химическом центре, с 1972 года начал активно заниматься разработками химического оружия.
В 1980 году в составе научно-технической комиссии проводил в Афганистане экспертизу американских химбоеприпасов, участвовал в системной физико-химической и экологической экспертизе на Кубе, а затем во Вьетнаме.
В 1984 году стал заместителем начальника химических войск минобороны СССР. Занимал пост главного специалиста оперативной группы политбюро КПСС по дезактивизации аварии Чернобыльской АЭС.
В 1990-х возглавил программу по переработке химоружия, параллельно создал и возглавил Центр экотоксиметрии при Институте химической физики им. Н. Н. Семенова РАН.
В 1993 году был назначен представителем РФ в сирийском Экологическом центре в Джамрайне.
В 1995 году госдепартамент США утвердил персональные санкции против Кунцевича, обвинив его в контрабанде вещества двойного назначения.
Скоропостижно скончался 29 марта 2002 года, находясь в служебной командировке в Сирии. Тогда сообщалось, что с ним случился инфаркт в салоне самолета. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.
Автор и соавтор более 280 научных работ, свыше 40 авторских свидетельств…»10
«…Израильские СМИ раскрыли, как погиб советский «Генерал-газ»
Израильские СМИ, в контексте разгоревшегося скандала по «делу Скрипаля», вспомнили об Анатолии Кунцевиче – погибшем советском генерале МО СССР по прозвищу «Генерал-газ». По мнению израильских журналистов, к смерти офицера может быть причастен «Моссад».
Издание «Едиот Ахронот» раскрыло возможную версию гибели советского академика, специалиста в области органической и прикладной химии, разработчика химического оружия Анатолия Кунцевича. Офицер советской армии также занимал пост координатора с Западом по ликвидации запасов химического оружия. В архивных секретных документах Кунцевич значится как «Генерал-газ».
Израильский журналист и автор книги про операции Моссада Ронен Бергман рассказал, что Кунцевич был очень спорной личностью. В СССР он являлся важным специалистом в области разработки химического оружия. «Генерал-газ» понимал всю важность своего статуса, а потому частенько пренебрегал государственной безопасностью и верностью, продавая разработки опасных химических веществ другим странам.
Бергман пояснил, что Израиль заинтересовался химическими разработками СССР в 70-х годах прошлого столетия. В тот же период стало известно, что собственный «ядовитый арсенал»
