Наследство опального генерала - Лев Альтмарк
– Откуда же тогда появились все эти Викторы Николаевичи или… как его?.. Владимир Супрун?
Игаль нервно мотнул головой и продолжал:
– Нам с самого начала было ясно, что охота на генерала не закончится, а перейдёт на новый уровень. Рано или поздно разведки, заинтересованные в его наработках и координатах секретных центров и складов, выйдут на его след и определят, что он находится у нас. Слишком лакомая добыча, чтобы её упускать. Поэтому необходимо было круглосуточно охранять его и не допускать к нему никого из посторонних. Изменили имя и фамилию, составили новую легенду и поселили в элитном бейт-авоте, побывать в котором ты имел честь… А тут ещё он сам от вынужденного безделья воспылал к более активному продолжению поиска своих еврейских корней. Ведь раскапывать-то архивы он начал, ещё находясь в России. О том, что ты существуешь, он узнал задолго до того, как перебрался в Израиль, и даже задолго до того, как ты сам узнал о его существовании…
– Как?! Это же почти пятнадцать лет назад или ещё раньше! – ахнул я. – Почему мне тогда ничего не сообщили?
– Наше руководство в то время сочло нецелесообразным вовлекать тебя в эти игры, и так бы это всё осталось в секрете на веки вечные, но тут появился Виктор Николаевич, у которого на руках оказались те же архивные документы, и он решил воспользоваться вашими родственными связями, чтобы через тебя выйти на генерала. Он это пробовал и раньше, но без особого успеха, а через тебя у него появлялся хоть какой-то шанс прорваться сквозь наши кордоны. Теперь тебе понятен смысл игры, которую он затеял?
– Мне это понятно было с самого начала. Непонятно лишь, на кого он на самом деле работал? Ради кого рисковал собственной жизнью и убивал ни в чём неповинных людей?
Игаль помрачнел, вспомнив, наверное, про Евгения, но продолжал:
– Между разведками разных стран, какие бы противоположные задачи ни стояли перед ними, всегда существуют тайные контакты и обмен информацией. Российским разведчикам и даже сирийским мы ясно дали понять, что Зенкевича им достать не удастся, поэтому не нужно строить планов на этот счёт. И они, кажется, поняли и успокоились. Но оставался ИГИЛ, с которым, по определению, невозможно договариваться… Супрун сперва работал в различных российских спецслужбах – от низовых ФСБ до ГРУ, потом его уволили за какие-то неблаговидные служебные проступки, и он тотчас отправился на поиски нового работодателя. Тут-то его ИГИЛ и подцепил. Почти в рифму, правда?.. Сегодня Исламское государство при последнем издыхании, хотя никто понятия не имеет, сколько ещё зла они успеют людям причинить до момента своей бесславной кончины, а раньше, когда Супрун только связался с ними, они были на коне – успешно воевали с неверными, захватывали целые провинции, резали горло сотням своих недругов, повсеместно размахивая чёрным знаменем шариата… Теперь у них одна единственная цель – любыми способами выжить, и для этого им, кровь из носа, нужно получить в руки оружие массового поражения. До ядерного оружия им не дотянуться – силёнки уже на исходе. Остаётся химическое – всякие «Новички» и прочая мерзость. Вот перед Супруном и поставили первостепенную задачу: срочно добыть его всеми возможными и невозможными способами. Никаких денег на это не жалели. Здесь-то ты ему и пригодился.
– Ну, ладно, с этим негодяем всё понятно, не хочу про него больше ничего слышать, – махнул я рукой, – а скажите мне, пожалуйста…
Увидев, что я немного замялся, Игаль с улыбкой подсказал:
– Хочешь узнать, что сейчас с его напарницей Светланой?
– Да, – ответил я тихо и покраснел, как юный пионер.
– С ней-то всё как раз проще простого. Хоть её и трудно назвать случайным человеком во всей этой истории, потому что Супрун целенаправленно готовил её себе в помощницы, и многому она от него научилась, но, по большому счёту, она ни в чём так и не успела замараться. Сейчас девушка находится у нас, и наши следователи проводят с ней определённые следственные мероприятия.
– А можно мне с ней как-нибудь встретиться?
– Очень хочется? – Игаль снова усмехнулся и даже взмахнул руками. – Не отвечай, знаю, что хочется… Думаю, что ещё несколько дней с ней побеседуют, а потом – депортация на родину. В тюрьму её сажать не за что. Но перед отправкой побеседовать с ней ты сможешь, я попытаюсь это устроить.
– А можно было бы обойтись без депортации?
– Думаю, что нет. Но не расстраивайся. Вернётся она к себе в Россию, все формальности будут улажены, а потом сам решай – ты уже взрослый мальчик. Можешь поехать к ней и попробовать порешать вопросы на месте… Кстати, Игорь, почему ты интересуешься этой женщиной и так пока ни разу не поинтересовался, как твой брат, что с ним? Ведь ты же так хотел с ним поначалу встретиться…
И в самом деле, не очень красиво получается с моей стороны, подумал я. Игаль абсолютно прав. Я у него выпытал всё, что можно, а о брате даже не вспомнил! Позор на мои седины!
– Извините, – я даже опустил голову. Краснеть дальше, вероятно, было уже некуда, потому что после упоминания о Светлане я и без того сидел красный, как рак. – Наверное, я и в самом деле мог бы уже встретиться со Станиславом Юрьевичем Зенкевичем? Теперь препятствий для этого, надеюсь, нет?
– К сожалению, это невозможно. Станислав Юрьевич Зенкевич скончался шесть лет назад в возрасте семидесяти трёх лет. Точь-в-точь на свой день рождения, 6 августа.
– Не понял… – у меня даже выпала пустая чашка из-под кофе и покатилась по полу. – Кто же тогда жил всё это время в апартаментах на восьмом этаже бейт-авота? Кого там охранник стерёг?
– Никто там не жил. Просто проводилась банальная операция ловли на живца, – только и ответил Игаль. – Мы эту игру затеяли, чтобы выявить и задержать всех, кого до сегодняшнего дня интересуют секреты Зенкевича. Вот Супрун и купился на нашу подставу…
– Значит, будете и дальше продолжать играть в отставного опального генерала?
– Думаю, что больше не получится. Всё-таки задержание агента ИГИЛ не прошло без огласки, да и в прессу нужно дать
