Это застряло в памяти - Ольга Львовна Никулина
– Маша, у вас есть муж? Хотя, дорогая, вы ещё слишком молоды. Или бойфренд, с которым вы проводите больше времени, чем с остальными? И в маленькой розовой тетрадочке, где вы расписываете свои рандеву на неделю, его имя встречается чаще? – начинает Милдред.
Только она способна залепить такую слащавую пошлятину. Голосом избалованной, всеми обожаемой крошки. Она немного похожа на целлулоидную куклу, с которой я играла в детстве. Только Милдред огромная и ароматная, даже кофе пахнет её духами. Да разве это кофе? Рыженькая бурда, которую дают туристам по меню первого класса. Губы Милдред поверх ярко-красной помады и весь подбородок в масле, она смачно уплетает вторую порцию, точнее, полпорции киевской котлеты, пожертвованной ей истощенной на вид подругой Элис. Глаза голубые, невинные, в обрамлении густо намазанных тушью, стоящих торчком ресниц, растопыренных, как лапки у паука. Она хлопает глазками, в упор смотрит на меня и засыпает вопросами, типичными для особо тупых и неотёсанных, а я отвечаю ей бегло и всё по-честному. «Не хочу напрягаться, выдумывать, пошла ты» – написано у меня на лице, а она не сечёт, дурёха. У неё в голове не укладывается, что можно жить на мою зарплату, которую я перевела в доллары для ясности, – сидит, замерла с вилкой у рта. Ей всё непонятно: как это четыре человека в двух комнатах, с одним сортиром и одной ванной на всех?! Как ей объяснить, что отдельная квартира на семью из сколько угодно человек у нас, советских, большой привилегией считается. Недоверчивая улыбка на устах: «O, no!»
– Милли, дай девочке поесть, – сухо говорит Элис. – Маша, дело в том, что Милдред с детства очень любопытна, её приходится иногда одёргивать, как ребёнка.
– Как любимого беби! – кривляется Милдред и кладёт свою большую, кудрявую, золотую голову на острое плечо подруги.
Элис приподнимает уголки губ, как будто улыбается, и быстро проводит рукой по шикарной причёске Милдред. Её глаза ничего не выражают.
– Элис, – говорит позади меня приятный низкий голос, точно, это Джон Рустер, тот самый ковбой, – пожалуйста, зайдите к нам в номер. Кэрол неважно себя чувствует. Милдред, вы можете воспользоваться её порцией, она не ужинает сегодня. Маша, не могли бы вы распорядиться, чтобы Кэрол принесли в номер чай с лимоном? Без сахара. Попозже, сейчас Элис её осмотрит. Благодарю. Нет, больше ничего не надо. Милдред, не держите девочку долго, ей пора отдохнуть (это про меня). – И уходит.
За ним из-за стола поднимается Элис.
– Кэрол на шестом месяце беременности, но она молодец! Нас немного поболтало сегодня в самолёте. Я думаю, всё обойдётся. Бегите домой, Маша.
Элис пожимает мне плечо и спешит к Кэрол. Час от часу не легче! В группе беременная, на шестом месяце! Большой подарок для гида. Первый раз такое. Может, и были девушки в положении в моих группах, но мне о том не сообщали. И потом – не на шестом же месяце! Разродится ещё где-нибудь по туру. Нет, они ненормальные, эти штатники! Сидела бы дома да мужа стерегла. Он глазами по залу так и шарит, длинноногий, светло-серый свитер, синие джинсы, белоснежные кроссовки, и рост, и голос…
Только я собираюсь выскочить из-за стола, чтобы Милдред снова меня не атаковала, она, повернувшись ко мне всем корпусом и удерживая меня за руку, говорит:
– Моя подруга доктор, она путешествует со мной. У меня слабые нервы, я очень впечатлительная, меня баловали в детстве, я росла, как принцесса. Когда вышла замуж, меня стал баловать мой муж. Мой муж великолепный хирург, его знает весь штат. Мой отец был очень знаменитый на всю Америку дантист, он помог моему мужу открыть частную клинику. О, мой муж обожает меня. Вы должны быть терпеливы со мной, что поделаешь, я немного испорчена. Но вы ведь добрая девочка, да? Я тоже очень добрая и часто плачу. Мой муж делает всё, чтобы меня развлечь. Он говорит, что для меня необходимо время от времени менять обстановку. Мой муж очень занят, он много зарабатывает. Он не может сопровождать меня в путешествиях. Он знает, как я рассеянна и ранима, как легко меня обидеть, и поэтому всегда просит Элис присматривать за мной во время путешествий. Конечно, мой муж за это хорошо ей платит. Элис была его ассистенткой, они в юности учились и работали вместе, они большие друзья. Мой муж имеет право просить её о такой услуге, потому что она многим ему обязана, понимаете, Маша, honey?[25] Мой муж очень богат и может целиком оплатить не только моё турне, но и турне Элис как моей компаньонке с медицинским образованием и практикой в прошлом. Я уже полтора года путешествую, совершенно счастлива. В Венеции меня катали в гондоле, пели мне серенаду, это было восхитительно, грандиозно! Я была в восторге! На бое быков в Мадриде – вы были когда-нибудь на бое быков? – о, это отвратительное зрелище, я потеряла сознание. Если бы со мной был мой муж, он не позволил бы мне пойти на бой быков, зная, какая я впечатлительная и как мне жалко животных. Я обожаю кошек, а вы? Элис кошек не выносит, и мой муж тоже, но терпит ради меня, у меня их пятнадцать. Моя негритянка…
– Как ваш муж может работать без ассистентки? – без всякого подвоха, просто из вежливости спрашиваю, чтобы закончить разговор.
– О, у него теперь новая, молодая ассистентка. Мой муж говорит, что Элис слишком устала, ей надо отдохнуть. Он очень хороший человек. У него много учеников и несколько ассистентов, он очень знаменитый. Новая ассистентка очень способная, Элис с ней ссорилась, и он решил, что будет лучше, если Элис станет моим личным врачом. Я ведь такая хрупкая! О, мой муж – замечательный человек, слёзы Элис его так огорчали, и я её тоже очень жалела. Такая преданность моему мужу, понимаете? Эта девушка, Грейс, вылитая Элис в молодости. О, нам так не повезло, у нас нет детей из-за моего слабого здоровья. Но мой муж меня обожает и бережёт от всяких осложнений в моём организме. Поэтому, наверное, он любит всё молодое, как добрый отец относится к Грейс, разве можно на него за это сердиться? Он имеет большое, доброе, щедрое сердце, вы понимаете меня, Маша, honey?
Ситуация, думаю я, потихоньку выбираясь из-за стола. Извиняюсь, ссылаясь на дела, и с улыбкой на лице (лицевые мускулы уже сводит), бегу на кухню, где у меня дела, куча дел.
