Серо Ханзадян - Царица Армянская
мы покоряемся тебе, признаем твою власть над собой! Клянемся, что дадим
тебе и войско, и сколько потребуешь скота и масла. Только не вели
разрушить наш город! Мы дадим тебе еще пятьсот шатров со всем необходимым
в них.
Каранни не без удивления отметил, что люди из Каннувара приветствуют
его так, как это делают армяне: поднимая правую руку, сжатую в кулак.
Пришельцам был оказан почет, их отменно угостили и оружие за трапезой
оставили при них.
И хетты, в свою очередь, предложили царевичу расположиться на постой
в пределах своего города.
— Ночи у нас прохладные, божественный, — сказал властитель
Каннувара, — живите в наших домах, так будет теплее и удобнее, на мягких
постелях, с хорошей едой, с вином!..
— Наши ребра не избалованы мягкими постелями...
Лагерь раскинули неподалеку от города, в открытом поле.
Каранни с ненавистью озирал это поле. Именно здесь в одной из схваток
с врагом его отец понес поражение от Мурсилисова отца, в ознаменование
чего и высится тут памятный столп.
«Здесь я победил царя Страны Хайасы и вернул все наши земли и всех
ранее угнанных в плен наших людей!» — было начертано на камне.
Волна гнева и возмущения подкатила к горлу Каранни. Прошло тридцать
лет с тех пор, как эта беда обрушилась на его страну. Надо стереть
надпись!
И он распорядился уничтожить свидетельство былого поражения и выбить
на камне иные письмена, о его нынешних победах над хеттами.
Прошел день, потом другой.
Посланные в сторону Хаттушаша лазутчики вернулись с вестью о том, что
Мурсилис уже выступил с многочисленным войском.
— И он сам идет во главе? — спросил царевич.
— Да, божественный!..
— Что ж, это — великая честь для меня.
И Каранни вдруг ощутил прилив небывалой силы и отваги. Вот он, тот
час, когда ему самому предстоит дать бой царю хеттов, дотоле сотрясавшему
полмира.
И он, не откладывая, выслал гонцом навстречу Мурсилису арцахского
конника. «Знай, спесивый Мурсилис, — писал Каранни, — я не отступлю при
появлении твоего войска. Не надейся испугать меня мощью своих полков и
слонами своими. Бой тебе будет дан на твоей земле, на той самой, которой
мы уже завладели и которую так усеяли трупами твоих людей, что полям твоим
от их смрада пятьдесят лет не родить!»
Как только поступила весть о том, что Мурсилис идет на них войной,
Каранни через жрецов велел оповестить все войско. Один из арцахских конных
полков он придал военачальнику Сисакана Татану и приказал выехать
навстречу Мурсилису.
На совете военачальников было объявлено, что Мурсилиса предстоит
встретить здесь, неподалеку от Каннувара.
Лагерь ожил.
Все сразу ощутили значимость наступающего момента и изготовились.
Вынесли из шатров изваяния богов, стали молиться. Жрецы совершили должный
обряд, призвали богов покровительствовать им в бою.
Каранни все время проводил в войсках. Но стоило ему хоть на миг
заглянуть в шатер, он неизменно видел там Нуар коленопреклоненной, молящей
о милости бога Мажана-Арамазда.
— Всемилостивый бог наш! — шептала она. — Пошли победу божественному
Каранни! Он достоин твоей любви и покровительства! Он так молод, о великий
Мажан-Арамазд!..
Царевич слушал и посмеивался. Но не мешал ей возносить молитвы и лить
слезы.
У него была своя забота. Он никак не мог запомнить, какое племя в его
войске какого из богов почитает. А знать это следовало, чтобы невзначай не
обидеть людей, готовых служить ему верой и правдой.
И он опять злился, что так их много, этих богов.
Ну да ладно. Сейчас не до богов. Важно, что в войске царит единение и
все готово к бою.
Арцахский полк целых два дня шел навстречу войску Мурсилиса.
К рассвету третьего дня они перехватили хеттского жреца-лазутчика.
Военачальник Гатан отправил его к царевичу. Там жреца обыскали и нашли
грамоту Мурсилиса, адресованную властителю Каннувара.
«Я выступил из Хаттушаша, — писал Мурсилис, — иду войной против
Каранни. Со мною сын мой Наназити и его войско. Одобряю твои действия. Ты
поступил верно, вняв моему совету и сделав вид, что покорился врагу. Скоро
мы дойдем до Каннувара. Едва завяжется бой, ты должен со своим войском
ринуться на армян с тыла, как мы договаривались ранее. Береги себя, мой
верный наместник, и да помогут тебе боги и люди твои!»
Каранни сам обо всем расспросил жреца-лазутчика и затем приказал тут
же у себя в шатре обезглавить его...
Итак, час настает.
Каш Бихуни и престолонаследник, стоя в колесницах, объехали вместе с
конным полком телохранителей весь лагерь.
А вот и властитель Каннувара со своим войском. Он расположился между
васпураканцами и тавруберанцами. Властитель, почтительно кланяясь,
поспешил навстречу престолонаследнику:
— Счастлив видеть тебя, божественный наследник армянского престола!..
Отвечая на приветствие, Каранни обнял его и сказал:
— Я хочу принести жертву к подножию твоего божества, мой дорогой
властитель Каннувара. И еще у меня есть желание оказать честь твоим женам
и детям, посетить их у тебя дома. Мудрейший из подданных Мурсилиеа, ты
достоин высокого внимания. Итак, проводи меня к себе в дом.
— Ты хочешь войти в город, божественный?
— Да, именно сегодня я хочу пировать с тобой в твоем городе!
— О, это великая честь для меня!
Властитель не мог скрыть радости. Он приказал своим людям быстро
собраться и выехать в город.
Каннувар был недалеко. Расположен он на возвышенности, окружен
высокими стенами с круглыми башнями.
Властитель взял с собой сыновей и кое-кого из военачальников. Ехали в
колесницах. Сопровождали их арцахские конники, вызывавшие неудержимый
восторг хеттов.
Увидев во главе процессии своего властителя и его знамя, каннуварцы
тотчас отворили крепостные ворота.
— А войско зачем тебе понадобилось, божественный? — не без робости
спросил властитель города, когда подошел Каранни.
— Мой личный полк всюду сопровождает меня, дорогой друг. Надеюсь,
такой хозяин, как ты, не сочтет для себя обременительным оказать
гостеприимство моим приближенным и попотчует мое воинство вином и хлебом.
К тому же они помогут мне в принесении жертвы твоему богу.
— Да, да, божественный. Я рад достойно принять твоих людей. Город мой
не беден...
Подъехали к центральной площади у храма. Горожане собрались
приветствовать наследника армянского престола. Хеттские жрецы вынесли из
храма статую богини Иштар, и начался молебен.
По знаку Каранни армяне незаметно оцепили всю площадь. И тут царевич
схватил смиренно стоявшего рядом с ним властителя Каннувара и бросил на
землю:
— Прикинулся овцой, бесовское отродье?! Жалкий заговорщик!..
Голова властителя слетела с плеч.
Каш Бихуни, разъяренный, стоял в колеснице. В руках он держал меч, с
которого стекала кровь.
Извлеченный из храма идол пустыми глазницами безучастно взирал на
происходящее. Каранни не без иронии подумал, что боги извечно на стороне
сильного и разящего. Вот и эта богиня хеттов, превеликая Иштар, —
обыкновенная бездушная глыба!..
— Лживые все эти боги! — воскликнул он.
А из храма тем временем послышался шум. Оказалось, что властитель
Каннувара именно там укрыл часть своего войска. И сейчас эти воины
пытались открыть врата и выйти наружу.
Каранни приказал поджечь храм.
В эти дни как раз каннуварцы отмечали праздник богини Иштар. И потому
весь город был расцвечен и украшен гирляндами, всюду звучала музыка.
И вот как повернулось...
Каранни вскочил в седло и приказал гнать весь храмовый скот в обоз
его войска.
Хеттский город Каннувар пал. В ознаменование этой победы были
принесены жертвы богине Эпит-Анаит, радением которой живет и славится
Страна Хайаса. И велено было запись о сем подвиге начертать на том столпе,
воздвижением коего некогда был унижен досточтимый царь Уганна.
Откуда ни возьмись подле Каранни вдруг возник ассирийский купец.
