Геннадий Левицкий - Ягайло - князь Литовский
Анна бережно положила голову мужа на войлоки и вышла из темницы. Восхищенный ее мужеством, стражник провожал Анну взглядом до тех пор, пока она не скрылась на крутых ступенях лестницы.
В тот же день Витовта, по требованию Анны, перенесли из мрачного подземелья в одну из верхних комнат башни. Особым комфортом новое жилище узника не отличалось, но зато в узкие стрельчатые окна комнаты проникали настоящие солнечные лучи, а свежий ветер доносил душистые запахи лугов, скошенного сена и поспевших хлебов. Кроме того, Анна добилась от Ягайлы разрешения дважды в день посещать мужа.
Чаще всего Анна приходила к Витовту вместе с Еленой. Пока Елена убирала в комнате, княжна, как ребенка, кормила мужа из своих рук, рассказывая в это время какие-нибудь забавные истории, хотя сама при этом едва сдерживала слезы. Заботе о муже Анна отдавала не только свое время, но и сердце, и душу.
И чудо случилось: Витовт, которого даже охранявшие стражники считали обреченным, начал поправляться. К нему снова вернулись силы и ясность ума. Лишь только иногда по ночам обитатели замковой башни просыпались от голоса узника. Это ему снились кошмары и тот ужасный крик в ночи, но все становилось на свои места, когда Витовт просыпался. Анна так искренне радовалась выздоровлению мужа, что порой забывала, что жизнь и судьба Витовта находится в руках его врага.
Однажды вечером Анна, как обычно, несла Витовту ужин. Навстречу ей вышел Ягайло.
— Как твой муж, Анна? — участливо спросил Ягайло. — Говорят, он уже здоров.
— Не совсем, князь, но, благодаренье богу, дело идет на поправку.
— Очень хорошо, — обрадовался Ягайло, — значит, скоро можно будет перевести его в темницу.
— Зачем в темницу? — вздрогнула Анна.
— Мне так будет спокойнее, — холодно произнес Ягайло и пошел своей дорогой.
Витовт встретил Анну радостной улыбкой.
— Как ты себя чувствуешь, дорогой? — спросила Анна.
— Прекрасно. Как будто второй раз родился. Ты спасла меня, — и только сейчас Витовт заметил, что с женой творится что-то неладное. — Что с тобой, радость моя? Отчего потуплен взор? Почему печальны глаза?
— Ягайло намерен опять бросить тебя в темницу, — призналась Анна. — Вот что, Витовт — притворись снова больным, а мы с Еленой постараемся что-нибудь придумать.
На следующий день Анна пришла к мужу в сопровождении служанки позже обычного. На землю уже спустились сумерки, и Витовт хотел зажечь свечу.
— Не надо, — остановила Анна мужа. — Огонь может нам помешать.
— Что ты задумала, Анна? — спросил удивленный Витовт.
— Елена нашла выход, как спасти тебя. Ты наденешь ее платье и выйдешь со мной, а она ляжет на твое место.
— Нет, Анна, я не могу принять в жертву невинное создание.
— Витовт, дорогой мой, Ягайло убьет тебя, если ты не сделаешь это. Заклинаю тебя неотомщенной памятью Кейстута, спаси свою жизнь — она нужна литовскому народу.
— Князь, умоляю тебя, сделай так, как сказала жена. Мы не выйдем отсюда, пока ты не наденешь мое платье, — присоединилась к просьбам госпожи Елена.
Долго еще пришлось женщинам со слезами упрашивать благородного потомка Кейстута, пока Витовт не понял, что Анна с Еленой не откажутся от своего замысла.
Елена с Витовтом стали друг к другу спиной и начали снимать одежды. Анна в это время отвернулась лицом к стене. Вот дрожащая белая рука передала князю платье и приняла от него кафтан. Витовт несколько неудачно принялся наряжаться в непривычную для него одежду. Едва Анна услышала треск рвущейся материи, тотчас же бросилась на помощь мужу. Вдвоем они кое-как натянули на Витовта разорвавшееся в нескольких местах платье, Елена, наоборот, чувствовала себя весьма свободно в чужом наряде.
Но вот переодевание закончилось, и все трое застыли в нерешительности. Пришла пора расставаться с Еленой.
— Князь, дозволь сказать на прощание то, что не решалась многие годы, — подала голос девушка.
— Конечно, говори, Елена.
Но Елена вдруг замолчала, нервно ломая пальцы рук. Если бы к этому времени на землю не опустилась ночь, можно было заметить, как она густо покраснела.
— Ну что же ты, Елена, говори, не бойся, — успокоил ее Витовт.
— Я люблю тебя, князь. Люблю с того дня, как впервые тебя увидела…
Высказав то, что столько времени носила в сердце, девушка заплакала. Витовт положил руку на голову Елены и нежно погладил светло-русые волосы. Елена доверчиво прислонила голову к плечу князя. Анна, на время объяснения в любви ее мужу опять отвернулась к стене.
— Князь, дозволь попросить на прощание…, — жарко прошептала девушка.
— Конечно, Елена, я сделаю все, что ты пожелаешь.
— Поцелуй меня.
Их губы слились в пламенном первом и последнем поцелуе. Наконец к Елене вернулся разум, и она отпустила Витовта.
— Вот и все, — с тоской промолвила девушка. — А теперь идите, и да пошлет вам бог удачу.
Супруги благополучно миновали сонных стражников, и подошли к двери, за которой начинался потайной ход. Замок оказался заблаговременно подпиленным, и Витовт без труда сорвал его. Спустя четверть часа Витовт с Анной вышли на лесной поляне. В двадцати шагах от подземного выхода стоял человек и держал на поводу трех оседланных лошадей.
Оставим Витовта с женой в пути, а сами вернемся в Кревский замок и посмотрим, что же там произошло после их бегства.
Спустя три дня после этого события Ягайло вызвал начальника стражи.
— Когда ты в последний раз видел Витовта? — спросил великий князь.
— Сегодня утром я относил ему еду.
— Гм…, — задумался Ягайло. — Только что мне доложили, что вчера Витовта с женою видели в Слониме.
— Не может быть?! — удивился начальник стражи. — Не выросли же у него крылья.
— Видел ли ты лицо Витовта, когда носил завтрак? — снова спросил Ягайло, видимо, начиная что-то понимать.
— Нет, он, как обычно, лежал в углу лицом к стене.
— Пойдем, посмотрим, кого ты охраняешь.
Вместе с начальником стражи Ягайло вошел в комнату узника. Мнимый Витовт все также лежал лицом к стене. Ягайло схватил его за волосы, и их взору предстало лицо прекрасной Елены.
— Болван, ты мужчину не можешь отличить от девушки! — в бешенстве закричал Ягайло на стражника, и вслед за этим, набросился на Елену. — Где Витовт!? Куда он скрылся!?
— Далеко. Он там, куда не дотянутся твои грязные руки, чудовище.
Ягайло понял всю бессмысленность допроса: у него не осталось ни малейшей надежды схватить Витовта.
— Зачем ты это сделала? — спросил он Елену, когда немного успокоился.
— Так велел бог и мое сердце, — гордо ответила девушка.
— Знаешь ли ты, глупая, что тебя ожидает смерть?
— Я к ней готова.
— Так умри же, несчастная.
Печальную участь Елены разделили начальник стражи и два воина, стоявшие на посту в последний приход княжны Анны.
32. Князь Остей или нашествие Тохтамыша
В то время как Анна прилагала все усилия, чтобы спасти Витовта, другой беглец Кревского замка приближался к Москве.
Утром 23 августа 1382 года с московских крепостных стен воины заметили двигающийся по направлению к городу небольшой отряд всадников. Так как установить личности всадников не представлялось возможным, московиты принялись рассуждать между собой.
— На татар они не похожи — наверное, наш Дмитрий Иванович шлет вести.
— Что-то я не припомню на службе у московского князя таких бояр, — подал голос другой воин, когда всадники сократили расстояние между собой и городской стеной.
— Может это литовцы? — высказал догадку третий.
— Может и литовцы, — согласился первый, — только их что-то мало.
— Кажись, это разведка, — подвел итог старый воин.
А тем временем отряд подъехал к крепостным вратам.
— Московитяне, пустите к вашему князю! — крикнул один из всадников, доспехи и одеяние которого, выдавали в нем человека, наделенного властью и небедного.
— Зачем тебе наш князь понадобился?
— Еду на службу к нему наниматься.
— А кто ты такой?
— Князь Остей.
— Что-то не помним на русских землях такого князя, — отозвались воины на стене, предварительно переговорив между собой.
— Я из Литвы.
— Из Литвы? В Литве мы Ягайлу знаем, Ольгерда — с ним в былые времена славно повоевали…
— Я с Ольгердом три раза на Москву ходил, — признался гость.
— Вот поганец! А чего ж теперь едешь нашему князю служить?
— С нынешним господарем литовским не поладил.
Воины на стене получили всю информацию и замолчали.
— Так пустите вы к Дмитрию или нет? — потерял терпение Остей.
— Нет в Москве князя, мил человек. И князь, и митрополит, и бояре, и богатые гости сбежали от страха перед грозным татарским владыкой. Одни сирые да убогие в Москве и остались, потому что бежать им некуда.
