Личный тать Его Величества - Николай Александрович Стародымов
С ещё большей тревогой ожидал решение своей участи и Воейков. Всё же много грехов на нём, слишком многие его считают верным подручным покойного царя Бориса. Да что там считают – таковым он и являлся! Опять же, тюремщиком государева спасителя служил на протяжении нескольких лет… Как-то расценит Самозв… Как-то вернувший себе законный царский трон царь Дмитрий расценит его преданность его предшественнику?..
Оно, конечно, приезжавший с тайной миссией Стефан Сийский именем Самозв… Именем чудесно спасённого и провидением Господним воссевшего на московский трон царя Димитрия его посланец Стефан обещал не забыть содействия, которое оказал Воейков… Но только чего ни пообещает властитель, и уж тем более его именем посланец, когда им что-то нужно – затем таковые обещания забываются легко и просто. Уж кому это знать, как не Меньшому!..
И вот – делегация.
Во главе её приехал любимец царя Дмитрия Пётр Басманов.
Басманов происходил из рода, представители которого верно служили царю Иоанну Васильевичу в опричном войске, а потом от него же пострадали. Потом Петька поднялся при Годунове… И славно воевал против Самозв… Против царевича Дмитрия, который с литовским да казацким войском шёл на Москву отвоёвывать отчий трон. А потом, вовремя сориентировавшись, перешёл на сторону царевича, и с тех пор верой и правдой служил ему.
Встретил новоиспечённого боярина самолично отец настоятель. Басманов подошёл под благословение, коротко перекинулся с ним несколькими словами… А потом решительно повернулся к Филарету – тот оказался тут же, стоял чуть в стороне, высокий, гордый, дородный… Басманов низко поклонился ему, попросил уделить некоторое время для разговора с глазу на глаз.
И вскоре стало известно, что отец Филарет назначается епископом в Ростов Великий – должность в церковной иерархии очень высокая и значимая. Сомнений не осталось: в чести вчера ещё опальный схимник!
Через какое-то время Басманов призвал к себе Воейкова.
Они были знакомы и раньше, хотя и не особо дружили. Да и как тут сдружишься, коль Пётр всегда в столице служил, а Ивана по острогам отдалённым государева воля мотала?..
Басманов при царе Дмитрии принял на себя ту миссию, которую Сёмка Годунов исполнял при своём царственном родственнике – ведал внутренней безопасностью государства и тайным сыском. Страшный человек. И царю Дмитрию всецело предан, сказывают…
– Царь Дмитрий у нас человек добрый, – заговорил Басманов, сидя за столом и сурово глядя на стоявшего перед ним Воейкова. – Старается всегда справедливость соблюсти… А есть она разве – такая справедливость, чтобы для всех?.. Как думаешь, Ваня?..
– Хотелось бы, чтоб была, – осторожно отозвался тот.
– Хотелось бы – это да, это верно, – со значением согласился Басманов. – Только ведь, если по справедливости, по тебе уж в Разбойном приказе каты соскучились. Согласен?
– Своей волей я ничего такого не совершал, чтобы в Разбойный-то волочить… – мрачно отозвался Воейков.
– Да ладно тебе! – досадливо отмахнулся от его слов Басманов. – Мало ты лютовал, да мздоимствовал!..
– Да я…
– Молчи и слушаю государеву волю! – посуровел голосом Басманов. – Ехать тебе в город Вязьму, выборным дворянином. Там послужишь государю… И молись за него, за его доброту!..
Так и оказался Иван в Вяземском городке.
Поначалу расценил назначение как благо – оно ведь и в самом деле в период Смуты легко и головы лишиться.
Однако потом затяготился. Что ж выходит: он, что при Годунове по отдалённым острогам служил, что при новом царе, Дмитрии, на ту же участь обречён? Конечно, ничего не скажешь: Вязьма – не Верхнетуринск, не Антониево-Сийская монастырская слобода. Но с другой стороны, и выборный дворянин – не воевода, пусть и второй, не личный государев поручик!..
Что ж это за жизнь такая, к Меньшому Ивану неблагодарная, всё-то норовит в углы царства куда засунуть!..
…И тут забурлили слухи, что, во-первых, Димитрий-государь решил жениться, а во-вторых, надумал сразу после свадебных празднеств походом идти на низ Дона, у османских басурман крепость Азов отвоёвывать, чтобы выход из Руси в Азовское море под контроль взять.
Как эти события отразятся на судьбе Ивана, он не знал. Однако понимал, что перемены грядут.
Вязьма и Годуновы
Ждал я, кто бы поскорбел со мной, и не явилось никого; утешающих я не нашёл – заплатили мне злом за добро, ненавистью – за любовь.
Иван Грозный
Вязьма издревле занимала важное военное положение в системе бережения западных рубежей Московского княжества, а потом и всей России. Оно, конечно, мало найдётся населённых пунктов, о которых можно сказать: мол, вовсе никакого значения он не имеет. Однако есть среди всех укреплённых мест обитания такие, значимость которых несравненно выше иных прочих. Вязьма – из их числа.
В сотне вёрст западнее располагался Смоленск – сильная и важная крепость на самой границе с Великим княжеством Литовским. За него постоянно шли войны, он не раз переходил из рук в руки. А за его спиной как раз и примостилась Вязьма. Она прикрывала спину Смоленску когда он подчинялся Москве, и становилась приграничной, когда Смоленск отбивала Литва. Вязьма прикрывала кратчайший тракт на столицу царства, который вёл от западной границы. Так что городок в оборонительной системе государства играл огромную роль.
Речка Вязьма, которая текла с севера, выписывала петлю и потом резко устремлялась на запад, к Днепру. В этом-то месте, в излучине, и построили некогда самый первый острог. Получалось, что с трёх сторон его бревенчатые стены прикрывались естественной водой. А со стороны открытой – места всё топкие… Увязнешь – потому и Вязьма.
Более века до описываемых событий усиливавшаяся и решительно раздвигавшая границы Москва отбила городок у Литвы. Местного князя, лишив прав на город, а также его бояр разослали в другие города княжества, подальше от границы. А сюда переселили на поместную службу знатных людей с востока царства, пожаловав им тутошние земли. Так вязьмичами стали Скуратовы, Бельские, Годуновы, Клешнины, Шуйские, Глинские, Грибоедовы…
Вообще изначально многочисленный род Годуновых происходит из костромских земель – у его основателя Ивана Годуна родилось всего два сына, которые, однако, на двоих оставили десятерых внуков. Так что размножился род, и через три поколения потомки Годуна уже считали Вязьму своей родиной. Многие и упокоились здесь на погосте при Болдинском монастыре. Множество деревенек, возникших по всей округе, названы по именам представителей семьи: Степаньково, Фёдоровка, Андрейково, а также Годуново, Кривалёвка (по прозвищу Фёдора Кривого), две деревеньки Чёрное (по прозвищу Ивана Чёрмного)…
С воцарением Дмитрия Иоанновича род Годуновых впал в немилость. Борис умер, его жену и сына Фёдора убили, дочь Ксению молодой царь взял к
