Блиц-концерт в Челси - Фавьелл Фрэнсис
Когда начинался очередной налет, магазины закрывались. Перед вашим носом могли захлопнуть дверь, оставив вас ни с чем. То же происходило на вокзалах и на автобусных станциях; что касается такси – по словам доктора Керр, таксисты, соглашавшиеся отвезти ее в больницу, требовали огромную сумму сверх положенного тарифа, ведь по инструкции после объявления тревоги все население должно было находиться в укрытии. Это была даже не инструкция, жесткий приказ. Однако власти не могли предвидеть, что налеты будут происходить и днем, и ночью и инструкции отпадут сами собой. Ведь людям нужно покупать еду, ходить на работу – жизнь продолжается, несмотря на бомбежки.
Доктор Керр отметила, что многие пациенты жалуются на общее недомогание, симптомы варьировались от «ноющая головная боль» до «не могу проглотить ни куска». Чаще всего она связывала это с бессонными ночами в бомбоубежищах и тревогой, ставшей постоянной спутницей многих обитателей Лондона. Издерганные люди отчаянно пытались приспособиться к новым условиям жизни. Многие сетовали на то, что постоянно приходится быть на глазах у других, зачастую наспех одетыми и неумытыми. И в то же время признавались, что не могут долго находиться в одиночестве – их охватывает страх, а среди людей они чувствуют себя гораздо спокойнее.
«Блиц» принес кое-что помимо бомбежек. Он заставил людей начать разговаривать друг с другом. Теперь люди в магазинах, в автобусах, на улицах часто обращались ко мне, удивительным образом открываясь в своих мыслях и чувствах, делясь тем, что и как они думают, и тем, что и почему ощущают. Всем нравилась форма медицинской сестры. Мои случайные собеседники восхищались медиками, пожарными, спасателями, дежурными отрядов гражданской обороны, но их раздражало, что приходится спать на узких лежанках в убежищах среди сотен незнакомцев. «Блиц» послужил толчком к еще одному процессу, медленному и трудному, начавшемуся до войны, – разрушению классовых барьеров в британском обществе.
И вновь в Челси от прямого попадания бомбы пострадало одно из крупных общественных убежищ, где скрывались жители многоквартирного дома и близлежащих коттеджей, расположенных на Флад-стрит. Это случилось рано утром 13 сентября. В результате удара разорвало водопроводные трубы. Пострадавшие, которых доставили к нам в пункт первой помощи, были покрыты грязью и промокли насквозь. Мы заворачивали их в одеяла и сажали отогревать ноги в тазах с горячей водой, пока волонтеры искали сухую одежду. Многие находились в состоянии шока, и у всех был серьезные ушибы и глубокие порезы. Судя по всему, большие убежища приобретали дурную славу. Попавшие под удар люди были убеждены, что эти конструкции видны с воздуха и представляют собой отличную мишень. В соседнем квартале на Полтонс-сквер жители остались без газа. Один из дежурных на улице погиб.
Рассказы о бомбардировках вообще, а также истории о конкретном налете, который человеку довелось пережить лично, стали предметом всеобщего интереса и главной темой бесед, предоставляя рассказчику возможность поразить своих слушателей. Однако налеты случались так часто, а истории плодились с такой невероятной скоростью, что теперь почти у каждого была своя собственная легенда, гораздо более захватывающая, чем у собеседника.
Четырнадцатое сентября – день, который мы вряд ли забудем. Во время дневного налета снова было поражено укрытие, на этот раз находившееся под церковью Святого Искупителя, старинным зданием с массивными каменными стенами. Я бывала там пару раз и видела укрытие, сооруженное в крипте собора. Некоторым из беженцев так понравилась сама идея прятаться от бомбежек в церкви, что они попросили перевести их туда, и я отправилась проверить, действительно ли оно надежное, – благо церковь находилась рядом с больницей. Хотя позже мы отговорили наших подопечных от этой затеи, поскольку от их дома до церкви путь был неблизкий. Однако среди жителей Челси убежище пользовалось популярностью: как и беженцы, люди считали, что под церковной крышей они будут в большей безопасности. В результате в тот момент, когда в собор угодила бомба, в крипте было полно народу.
Сообщение о взрыве в церкви Святого Искупителя на Аппер-Чейн-роуд поступило в диспетчерскую в 18:32, в нем говорилось, что в здании начался пожар, есть пострадавшие. Затем один за другим полетели запросы: выслать пожарные расчеты, нужна скорая, жертв много, требуются простыни – накрывать погибших.
Бомба влетела в здание под углом, пробила пол и взорвалась в крипте, где находились в основном женщины и дети. Один из наших коллег-волонтеров – Джордж Троп, которого мы звали Бертом, – погиб: он специально заглянул в убежище, чтобы успокоить и подбодрить людей. Берт знал, как сильно они нервничают во время налетов и нуждаются в словах поддержки. Он всегда так поступал, хотя визиты в бомбоубежище не входили в его обязанности. Берт отправил Джо Окман патрулировать улицы, а сам спустился в крипту собора, мгновение спустя ее разнесла бомба. Снаряд разорвался в самой людской гуще. Одна из бывших там женщин, которую я после навещала в больнице Святого Луки, сказала, что это было похоже на настоящую бойню – точнее, она сравнила увиденное с гравюрой «Резня в Канпуре», где изображено убийство британцев во время восстания сипаев в Индии. Искалеченные тела, оторванные конечности, кровь и плоть вперемешку со шляпками, пальто, туфлями, детскими игрушками и разными мелочами, которые люди считают нужным прихватить с собой в бомбоубежище. «Их буквально разодрало на куски. В центре крипты возвышалась груда трупов», – добавила женщина. Сама она была серьезно ранена, но в момент взрыва находилась за колонной, и это спасло ей жизнь.
Лен Лэнсделл и Джо Окман первыми примчались на место происшествия, вскоре прибыли спасатели и пожарные. Дежурным не сразу удалось попасть в крипту, поскольку дверь с другой стороны оказалась прижата телом тучной женщины. Каменный уголь, которым отапливали собор, был свален здесь же возле одной из стен. От взрыва уголь воспламенился, помещение заволокло дымом, в густых клубах ничего невозможно было разобрать. Джо и Лен принялись тушить его с помощью ручных насосов, пока церковь не превратилась в крематорий. Тело Берта лежало лицом вниз. Джо перевернула его. «Лучше бы я этого не делала», – призналась она позже. Лучше бы Джо запомнила Берта таким, каким видела его в последний раз, за несколько минут до гибели. Позже снаряжение Берта принесли на пост, оно было насквозь пропитано кровью.
Прибывшие спасатели творили настоящие чудеса! К девяти часам все раненые были извлечены из-под завалов и уложены на носилках в церковном зале под присмотром служащих отряда гражданской полиции и священника, отца Фали. Доктор Кастилльо, как всегда, потрудился на славу. К нам в пункт первой помощи также доставили пострадавших. Ими занималась доктор Грэм Керр, она показала нам несколько случаев редких переломов и прокомментировала свои действия. Волонтеры слушали ее открыв рот. Наблюдать за работой доктора Керр – быстрой, ловкой и аккуратной – само по себе было потрясающим уроком.
После таких налетов с большим количеством жертв возникала необходимость сделать одну крайне важную вещь, но наши начальники всячески противились тому, чтобы поручать ее выполнение волонтерам: помочь собрать расчлененные тела воедино и подготовить их к захоронению. Тяжелое и мрачное занятие. Тела, а точнее, куски тел хранились во временных моргах. Бетти Комптон считала, что мы слишком молоды и неопытны для подобной работы, однако кто-то должен был ее делать. Когда выхода не оставалось, нас отправляли в морг парами. Бетти спросила, согласна ли я помогать собирать тела, тем более что мне уже приходилось видеть трупы, когда в Художественной школе Слейда мы изучали анатомию. В первый раз меня отправили в паре с девушкой по имени Шейла, которую я не очень хорошо знала. Работа была не из приятных, но мы старались избегать лишних эмоций, действуя деловито и слаженно. Требовалось сформировать тело так, чтобы при погребении родственники (не видя покойного) могли думать, что их любимый человек более-менее цел. Задача порой оказывалась достаточно сложной, поскольку многих частей не хватало. «Настоящая головоломка, правда, мисс?» – сказал однажды работник морга. Зловоние – самое ужасное, с чем приходилось сталкиваться при решении этой головоломки, а еще осознание того, что лежащие на столе разрозненные ошметки плоти совсем недавно были живым дышащим человеком. Когда работать становилось совсем невмоготу, мы выходили во двор – выкурить сигарету. Однажды какой-то не в меру ретивый поборник порядка увидел Шейлу с сигаретой в руке и написал жалобу на медсестру, которая курит, находясь при исполнении служебных обязанностей. Бетти Комптон, неизменно защищавшая волонтеров, была возмущена кляузой, как и тем, что нас вообще отправляют собирать расчлененные трупы. Я была согласна с ней: на мой взгляд, этим следовало бы заниматься мясникам.
