Екатерина Великая. Владычица Тавриды - София Волгина
Екатерина».
Князю не хватало денег, и он в ответном письме отписал об том, прося дополнительные средства. Екатерина обещала:
«Из Царкого Села.
1. Об экстраординарной сумме, надеюсь, что остановки не зделается, ибо Князю Вяземскому экстраординарные деньги на сей неделе даны.
2. На заведение литейного дома в Киеве нельзя не согласиться, тем более что в Малороссии еще находятся тамошней артиллерии литейщики и другие мастеровые, от коих помощь ожидать можно, а иного и сберечь от лишней пересылки людей и вещей.
3. Хотя не люблю, когда ты не у меня возле бока, барин мой дорогой, но признаться я должна, что четырехнедельное пребывание твое в Херсоне, конечно, важную пользу в себе заключает, как сам упоминаешь.
Bonjour, mon Ami, portes Vous bien.
О наборе рекрут еще нужно промышлять».
При сем прилагаю письмо к тебе Александра Дмитриевича Ланского, который чуть не плачет, что к нему нет ни строки от тебя. Прощай, любезный друг, будь здоров и возвратись к нам скорее веселехонько.
Сказывают, у агличан пропал стопушечный корабль на рейде в Спитеге от неосторожности, и на оном утонул искусный адмирал Кемпенфельд и из 900 человек лишь триста спаслось. Хотели что-то чинить и перевезли пушки на одну сторону, а в самое то время ветр опрокинул и потопил корабль».
Несмотря на дурные дороги, князь Потемкин объездил Крымский полуостров и назначил место строительства нового порта в Ахтиарской бухте, а такожде города Симферополя. Название новым городам давала, всегда со смыслом, императрица. Осматривая природные богатства полуострова, он, размышляя о будущем Крыма, пришел к выводу, что его надобно бы его присоединить к России, как можливо скорее. На сей волне своих мыслей, он написал длинное письмо, со своими мыслями на сей счет:
«Я все, Всемилостивейшая Государыня, напоминаю о делах, как они есть и где Вам вся нужна Ваша прозорливость, дабы поставить могущие быть обстоятельства в Вашей власти.
Ест ли же не захватите ныне, то будет время, когда все то, что ныне получим даром, станем доставать дорогою ценою. Изволите разсмотреть следующее.
Крым положением своим разрывает наши границы. Нужна ли осторожность с турками по Бугу или с стороны Кубанской – в обеих сих случаях и Крым на руках. Тут ясно видно, для чего Хан нынешний туркам неприятен: для того, что он не допустит их чрез Крым входить к нам, так сказать, в сердце.
Положите ж теперь, что Крым Ваш и что нету уже сей бородавки на носу – вот вдруг положение границ прекрасное: по Бугу турки граничат с нами непосредственно, потому и дело должны иметь с нами прямо сами, а не под именем других. Всякий их шаг тут виден. Со стороны Кубани сверх частных крепостей, снабженных войсками, многочисленное войско Донское всегда готово.
Доверенность жителей в Новороссийской губернии будет тогда несумнительна. Мореплавание по Черному морю свободное. А то, извольте рассудить, что кораблям Вашим и выходить трудно, а входить еще труднее. Еще в прибавок избавимся от трудного содержания крепостей, кои теперь в Крыму на отдаленных пунктах.
Всемилостивейшая Государыня! Неограниченное мое усердие к Вам заставляет меня говорить: презирайте зависть, которая Вам препятствовать не в силах. Вы обязаны возвысить славу России. Посмотрите, кому оспорили, кто что приобрел: Франция взяла Корсику, Цесарцы без войны у турков в Молдавии взяли больше, нежели мы. Нет державы в Европе, чтобы не поделили между собой Азии, Африки, Америки. Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит. Удар сильный – да кому? Туркам. Сие Вас еще больше обязывает. Поверьте, что Вы сим приобретением безсмертную славу получите и такую, какой ни один Государь в России еще не имел. Сия слава проложит дорогу еще к другой и большей славе: с Крымом достанется и господство в Черном море. От Вас зависеть будет запирать ход туркам и кормить их или морить с голоду.
Хану пожалуйте в Персии, что хотите, – он будет рад. Вам он Крым поднесет нынешную зиму и жители охотно принесут о сем прозьбу. Сколько славно приобретение, столько Вам будет стыда и укоризны от потомства, которое при каждых хлопотах так скажет: вот, она могла, да не хотела или упустила. Естьли твоя держава – кротость, ту нужен в России рай. Таврический Херсон! из тебя истекло к нам благочестие: смотри, как Екатерина Вторая паки вносит в тебя кротость християнского правления.
Раб Вашего Величества
Г. П. Потемкин».
Ответ Екатерины был коротким, но абсолютно ясным:
«Благодарю, друг мой сердечный, за прекрасный подарок и за письмо с начертанием твоих ко мне чувствований. Видит Бог, что я тебя люблю и чту, яко вернейшего и умнейшего друга.
Письмо паши к Хану доказывает весьма твои предсказания к моменту весьма благоприятному, чтобы многое решить и для того надлежит начать занятьем Ахтиарской гавани.
Екатерина».
Воодушевленный князь Потемкин принялся давать первые свои распоряжения касательно всего полуострова и Ахтиарской гавани.
Записки императрицы:
Пришло известие о смерти французского философа Жан Жака Руссо.
* * *
Перекусихина сидела напротив императрицы и беспокойно перебирала бахрому своего батистового носового платка. Она не спускала с государыни внимательных глаз. Наконец, Екатерина, не выдержав ее взглядов, обратилась к ней:
– Ну, что Саввишна, ты меня гипнотируешь? Что ты желаешь услышать от меня?
Перекусихина сразу же ласково отозвалась:
– Вижу, что кручинишься, душа моя, что-то не дает тебе покоя.
– Откуда будет покой, голубушка, Анна Саввишна, когда из Франции прибыл князь Григорий Григорьевич Орлов явственно не в себе.
Перекусихина, поняв в чем дело, перевела дух, широкое ее лицо посветлело. Она взяла ее за руку, погладила:
– Вестимо, будешь не в себе после смерти ребенка и жены, матушка моя. Сие – временно, время излечит.
