Жанна д"Арк из рода Валуа. Книга 2 - Марина Алиева
Городским колокольным мастерам это, конечно, прибавило работы, но и платили им щедро. За короткий срок мэтр Ноден Бушар и мастер Жан Дуизи сумели отлить пять гигантских бомбард. Пушкам дали собственные имена и расставили вдоль стены, выходившей на мост, чтобы обстреливать, захваченную англичанами Турель. Бомбарды «Монтаржи», «Жиффар» и уже известная «Пастушка» делали это постоянно, даже нанесли крепости серьёзный ущерб, обрушив в Луару часть стены одной из башен.
Бомбардами гордились… Более того, едва в город пришли первые вести о Жанне, мгновенно родилась и первая городская легенда о том, что именно из «Пастушки», с башни Нотр-Дам, был произведен выстрел, убивший графа Солсбери35, как раз в тот момент, когда Гласдейл, со словами: "Милорд, извольте взглянуть на свой город", пригласил его поглазеть через бойницы Турнельской башни на Орлеан. И даже те, кто сомневался, была ли «Пастушка» вообще отлита в то время, предпочитали держать свои сомнения при себе – уж больно складно всё сходилось с реальностью, легендой и высшей справедливостью…
* * *
Тщательно прорисованная – не хуже картинки в каком-нибудь часослове – карта Орлеана пестрела значками, которые отмечали расположение английских укреплений. Сведения о них регулярно обновлялись опытными шпионами, так что без внимания не оставались изменения в численности гарнизонов, перемещения командиров, их смена, состояние здоровья, наполненность и содержание продовольственных обозов, что шли из Парижа, а также количество денежных средств, поступающих для выплаты солдатам.
Рано утром, на следующий день после приезда Жанны, Бастард собрал своих командиров на совещание и первым делом, как всегда, ознакомил с новыми донесениями.
– А пыла-то у них поубавилось, – заметил он скорее озабоченно, чем злорадно, обнаружив, что денежное довольствие на солдат изрядно поредело.
– Нормандия бунтует, – сонно сообщил де Гравиль, – дополнительный налог собирается трудно.
Действительно, с тех пор, как Лондонский парламент занял жесткую позицию в отношении первых герцогов государства, Бэдфорду всё дороже обходилась эта осада. Дополнительный налог, который он ввёл на подчиненной территории, проблему решил лишь частично, потому что очень мешал братец Глостер, который никак не хотел оставить в покое спорные, по его мнению, земли герцога Бургундского. Грызня между родственниками36 мало того, что разоряла Нормандию, но ещё и оттягивала часть войска и совершенно выводила регента из себя.
Хорошо что на бедственном положении орлеанцев это пока не сказывалось ни в худшую, ни в лучшую сторону.
– Что ж, свои проблемы они себе создали сами, – вздохнул Бастард.
Он поставил сжатые кулаки на карту, ещё раз окинул взглядом давно знакомые значки и кивнул на один из них головой.
– Вот сюда, по Сен-Лу, мы и ударим.
Командиры зашевелились, двигаясь ближе и, одновременно, поглядывая в сторону командующего – кто с интересом, кто с опасением.
Все знали, что он раздражен!
Уже сегодня гарнизон Орлеана мог бы пополнится свежими силами, не отправь их Жанна обратно в Блуа, чтобы возвращались другим берегом – прямиком на английские укрепления! Из-за этого теперь приходилось перекраивать всю спланированную тактику в соответствии с новыми обстоятельствами.
– Гарнизон там – человек триста пятьдесят, – устало говорил Бастард. – И они хорошо обучены. Из укреплений – только ров, обсаженный кольями. Артиллерия слабая… Мы увеличим свои отряды силами хотя бы тех солдат, что пришли с Ла Иром. Как я понимаю, им без боя не сидится.
Ла Ир, который к карте не подошёл и сидел чуть в стороне, широко осклабился. Большой любитель грабить и мародёрствовать, он, действительно, успел уже совершить вылазку, которая оказалась весьма успешной: удалось захватить английскую баржу с кое-каким провиантом и отличной меховой накидкой. А самое главное – на барже оказался бочонок отменного вина. Так что теперь от закутанного в меха Ла Ира исходил крепкий винный дух, дурманя всех присутствующих.
– Я хоть куда готов, лишь бы дело того стоило, – не столько сказал, сколько рыгнул он. – Но, может, лучше было бы позвать сюда Жанну?.. Это я к тому, мессир, – быстро добавил он, заметив свирепый взгляд Бастарда, – к тому, что дева она оч-чень непростая. Чуть что не по её – может и по уху съездить, мне уже раз досталось за… Впрочем, неважно. А кто ей чего скажет? Формально – она командующий, так что лучше с ней считаться.
Он многозначительно поднял брови, но продолжать не стал, замолк, позволив себе только неопределённо пожать плечами.
Молчание повисло над собравшимися, словно грозовая туча, потом палец командующего снова упёрся в карту.
– Пятьдесят лучников Гравиля – сюда, на случай отступления. Командирам ополчения быть готовыми для защиты ворот на тот случай, если к Сен-Лу подойдет подкрепление с севера. Мы с тобой, Ла Ир, зайдём с этой стороны и… Что за чёрт?! Кто пустил?!
Бастард, набычившись, развернулся в сторону вошедшего, а когда увидел, что перед ним оруженосец Девы – д'Олон, совершенно потемнел лицом.
– Чего надо?
– Меня прислала Жанна, мессир, – поклонился д'Олон. – Она желает осмотреть городские укрепления.
– У меня совещание…
– Она ждет во дворе, мессир.
Бастард выпрямился. Пальцы на руках неприятно задрожали, как бывало всегда в минуты крайнего бешенства. Захотелось отвесить шутовской поклон и сказать что-то язвительное, вроде: «Передайте её девичеству, что мы смиренно просим позволить нам закончить», а потом выставить этого наглого посланца вон! Но прямо за спиной стоял мессир де Вийер – его старый воспитатель – и командующий вдруг вспомнил не раз повторяемое: «Унижение цепляется к тому, кто сам готов себя унизить». Стало ещё неприятней, чем было, но уже как-то не так – более стыдно. Поэтому, проглотив раздражение и злость, Бастард только хмуро буркнул:
– Сейчас буду.
Зло он сорвал на карте, скатав её, как совершенно бесполезную, потом швырнул на стол и, не говоря никому ни слова, вышел.
Во дворе Жанны не было. Но долго гадать, куда она могла деться, не пришлось. Сбежавшиеся со всех сторон слуги, пажи и кое-кто из горожан образовали внушительную свиту, следующую за девушкой, как растревоженный пчелиный рой. И теперь, галдя и беспорядочно размахивая руками, они направлялись к Трактирной улице, которая вела в мостовую башню над воротами святой Екатерины.
Бастард едва не застонал.
Он прекрасно знал, что Жанна полночи провела за составлением письма Саффолку, поэтому и назначил своё совещание на рассветные часы, очень надеясь, что здоровый девичий сон избавит их от вмешательства и бестолковых советов. Но она, черт её дери совсем, словно железная! И подскочила ни свет ни заря, и посовещаться не дала, и теперь ещё вон как вышагивает – не догонишь!
Малопочтенно командующий припустил по
