100 великих катастроф на море - Евгений Викторович Старшов
«Мачтами этими гордился «Генералиссимус», гордились его офицеры, флот и последний кадет, покупавший открытки военных судов российского императорского флота. Это были огромные решетчатые башни спирально закрученных стальных труб, мощным штопором ввинченных в небо на высоту семнадцати саженей и схваченных десятью круглыми кольцами толщиной с человека каждое, – две Александровские колонны в натуральную величину, поставленные на палубу. Гордились ими потому, что они были точной копией решетчатых мачт американских дредноутов, и потому, что ни один из дряхлеющих кораблей русского флота не имел подобной красоты, и потому еще, что сложное их очертание, напоминающее Эйфелеву башню, говорило о последнем слове военно-морской техники: башни были увенчаны тяжкими марсами, где должна была быть сосредоточена центральная наводка всех крупных орудий, облегчающая стрельбу. Но с центральной наводкой что-то не заладилось с самого начала, и на нее плюнули. Мачты же остались на страх врагам и на утешение друзьям великолепные и небывалые, прибавляющие «Генералиссимусу» еще более грозной величественности. 14 июля 1914 года вдруг оказалось, что решетчатые мачты – это не гордость корабля, а его гибель.
Две Александровские колонны, разгуливающие по Балтийскому морю, заметны на крайнем пределе видимости. Они торчат в прицелах «Мольтке» и «Дейчланда» превосходной точкой наводки. Они предательски указывают курсовой угол «Генералиссимуса», облегчая этим пристрелку немецких орудий. Привлекая, как огромные магниты, к себе чужие снаряды, они при первом попадании готовы рухнуть на палубу тяжкими своими марсами и всеми тоннами своей стали, заклинивая башни, пробивая рубки, убивая своих же людей. Бесполезные украшения, лишенные всякого смысла при отсутствии на них центральной наводки (так и не задавшейся, хоть брось!), они торчат над кораблем заранее приготовленными надмогильными памятниками. Так усовершенствование, отмщая небрежение им, обратилось во вредоносность… Четырнадцатого июля утром командующий морскими силами, почуяв наконец, ввиду надвигающихся событий, полноту власти и ощутив некоторую свободу действий, приказал: «Снять!»
Подъем итальянского линкора «Леонардо да Винчи» в 1919 г.
И действительно – с началом войны их моментально сняли – с «Андрея» почти «под корень», с «Павла» – до уровня дымовых труб.
Интересна и печальна изданная в Санкт-Петербурге в 1908 г. Обществом ревнителей военных знаний брошюра «Краткое описание линейного корабля «Андрей Первозванный» и сравнение его с английским броненосцем «Дредноут»: обратите уже внимание на названия типов кораблей – наш броненосец подается как линкор, а их дредноут – как броненосец. Одним заглавием уже выиграли, дальше можно и не читать. А кто прочтет, с удивлением узрит, что наш корабль – сильнее «Дредноута»… Четыре двенадцатидюймовки против десяти – а сильнее! Ну чем? Оказывается, духом. Читаем заключение: «Андрею Первозванному», дающему большее количество попаданий (с чего бы?.. – Е.С.), легче, нежели «Дредноуту», убить дух противника. Следовательно, из них тот победит, у кого процент попаданий будет больше, вследствие лучшей организации, лучшего обучения, и тот, у кого дух будет крепок и стоек, ибо и на море, как и на суше, сражаются не корабли, не пушки, а люди, и следовательно, к морскому бою вполне применимо изречение Наполеона: «Три четверти успеха зависят от морального состояния». Каково? Без комментариев. Словно не было 3 года назад Цусимы, когда японцы утерли нас именно техникой. Общество ревнителей военных знаний, видимо, пребывая в слепоте и глухоте, полагало, что на «Андрее» будут воевать лихие новгородские ушкуйники?.. Сразу вспомнился М. Е. Салтыков-Щедрин, писавший в «Добродетелях и пороках»: «Родившись в навозе, они предпочитали задохнуться в нем, лишь бы не отступить от староотеческих преданий». Но мы отвлеклись: полагаем, о дредноутах сказано достаточно.
«Леонардо да Винчи» относился к типу «Граф Кавур», в котором было всего три линкора, и третьим был «Юлий Цезарь», к которому мы позже вернемся, ибо он взорвался в Севастополе в 1955 г., уже будучи нашим «Новороссийском». Эти дредноуты, заложенные в 1910 г., были интересны тем, что сочетали два типа башен главного калибра: в оконечностях и посередине, между дымовыми трубами, стояли трехорудийные башни, две другие, возвышавшиеся над оконечными, – двухорудийные. Таким образом, бортовой залп этих линкоров давался из 13 стволов, а били они на 24 километра! Кроме этих 12-дюймовок, «Графы» несли так называемую противоминную артиллерию – восемнадцать 120-мм пушек. «Леонардо», построенный в 1910–1914 гг. на верфи Сестри Поненте в Генуе, имел водоизмещение около 25 000 тонн, длину 176 метров, ширину 28 метров, осадку 9,3 метра; 4 турбины на 20 котлах обеспечивали ему скорость в 21,6 узла.
В бою он себя, однако, так и не проявил. Во-первых, Италия вступила в Первую мировую войну позже ее главных участников, в 1915 г., да и дредноутами итальянское флотское начальство (как и балтийское русское) предпочитало не рисковать. Но гибель настигла «Леонардо» и в его базе в Таранто. В начале августа 1916 г. он только вышел из дока, и, чтобы не расходовать на тренировочные стрельбы драгоценные боевые снаряды, на дредноут погрузили учебные. Считается, что они и взорвались в ночь на 2 августа (так датирует Х. Вильсон, но иногда встречается – в ночь на 3 августа), а от них сдетонировали боевые снаряды и торпеды. Но это не было одномоментным действием. В 23.00 ощутили легкий хлопок – словно вытравили якорную цепь, потом заметили дым, пошли взрывы по кормовой противоминной батарее правого борта, потом задымила пятая башня. Был отдан приказ затопить артиллерийские погреба двух кормовых башен, но пламя и взрывы продолжали распространяться к носу (23.16). Еще через шесть минут раздался сильнейший взрыв, разорвавший линкору оба борта в районе дымовых труб, в 23.40 дредноут начал садиться кормой и крениться на левый борт, через 5 минут перевернулся и затонул на глубине 10–11 метров. При этом погибли 21 офицер из 34 и 227 матросов из 1156 (по данным Х. Вильсона – всего 203).
Как обычно в таких случаях (внутреннего беспричинного взрыва), исследовались все те же версии: разложение пороха, халатность и диверсия. Последняя благодаря бурной итальянской национальной фантазии со временем обратилась в широкий заговор по целенаправленному уничтожению боевых кораблей Италии, в который врагами был вовлечен аж представитель папской курии. Актуальной была и версия о технических проблемах корабля; учитывая, что дредноут только-только вышел из дока, она куда вероятнее, чем террорист-монсеньор.
Немедленно начались работы к подготовке линкора к подъему. С него подняли боезапас, всевозможно разгрузили, срезали трубы, но поднять его удалось лишь спустя два года, уже после войны (сентябрь 1919 г.). Подняли его кверху днищем, залатали разрушенные взрывом палубы, после чего перевернули (январь 1921 г.; именно так планировали у нас поднять и ремонтировать «Императрицу Марию»). На этом дело и встало. Планы по
