Женщина в Древней Руси - Александр Петрович Торопцев
Кроме того, Воспитательному дому указаны были специальные источники доходов (налог на привозные карты) и разрешено было учредить сохранную и ссудную казны, доходы которых впоследствии достигли громадных цифр и дали возможность поставить дело призрения на широкую ногу. Чтобы упрочить благосостояние нового учреждения, ему предоставлены были значительные по тому времени привилегии: Воспитательные дома получили значение самостоятельного ведомства, имели свою собственную юрисдикцию, были освобождены от пошлин при заключении контрактов, могли покупать и продавать деревни, дома, земли и т. п., не входя в сношение ни с какими присутственными местами, заводить фабрики, заводы, мастерские, не испрашивая ничьего разрешения, устраивать лотереи и получать четвертую часть доходов от театров, общественных балов и всякого рода игр на деньги. Особенно важные привилегии предоставлены были питомцам Воспитательных домов, а именно:
1) все питомцы и питомицы, дети их и потомки навсегда остаются вольными и ни под каким видом закабалены или сделаны крепостными быть не могут; если питомец женится на крепостной, то жена его делается свободной; если питомица выйдет за крепостного, то она лично всегда остается вольной;
2) все питомцы и питомицы, дети их и потомство имеют право покупать себе дома, лавки, устраивать фабрики и заводы, вступать в купечество, заниматься всякими промыслами и вполне распоряжаться своим имуществом.
Эти весьма важные привилегии стояли в связи с надеждами, которые возлагались на В. дома их учредителями. Установив тайный прием детей без всяких удостоверений личности приносящих, они прямо объявляли, что В. дома открываются не только для детей, вне брака рожденных, но и для законных детей, оставляемых своими родителями по бедности. Из этих безродных и бесприютных детей, воспитанных в В. домах, они надеялись создать в России недостававших третьего чина и нового рода людей. Все эти мечты самым беспощадным образом рассеяны были действительностью. Принос детей в В. дома начал быстро возрастать. В то же время начал быстро возрастать недостаток в кормилицах, стали увеличиваться духота и теснота в грудных отделениях, а с тем вместе непомерно усиливаться и смертность. В московском воспитательном доме:
в 1764 году принято детей 523, умерло 424;
в 1765 году принято детей 793, умерло 597;
в 1766 году принято детей 742, умерло 494;
в 1767 году принято детей 1089, умерло 1073.
Тогда опекунский совет признал самою лучшей мерой для предупреждения такой смертности детей раздачу их на воспитание по деревням. После принятия этой меры смертность в московском В. доме уменьшилась вдвое, а потом даже втрое и уже не доходила до процента первых 5 лет (в 1768 г. она составляла 61,67 %, в 1769 г. – 39,12 %, в 1770 г. – 24,65 %), но смерть, значительно ослабев в самом доме, последовала за детьми в деревни (развозка детей В. дома по деревням самым неблагоприятным образом отражалась на местном населении).
Правила приема «незаконнорожденных» в воспитательный дом
Тем, кто приносил ребенка, задавали один лишь вопрос: крещено ли дитя и какое ему дано имя. За каждого ребенка платили 2 рубля. Караулы оказывали всяческое содействие приносящим детей ночью. При каждом воспитательном доме был открыт секретно-родильный госпиталь, где роженицы имели право не называть свое имя. Позволялось даже рожать в маске. Но жизнь «незаконнорожденных» в воспитательных домах была очень тяжелой. Многие из них умирали в течение года из-за нехватки кормилиц. Например, в первые четыре года существования московского Воспитательного дома выживал лишь каждый 5-й ребенок. Так, в Архангельске из 417 принятых детей умерли 377.
Уже с 1821 года из-за недостатка средств правительство стало ограничивать устройство воспитательных домов в провинции. Начались и поиски путей ограничения приема детей: установили прием только младенцев; отменили плату за принос безродного ребенка. Большинство же детей стали отправлять на вскармливание и воспитание в благонадежные крестьянские семьи, сначала до 9 месяцев, потом до 5 лет, затем до 7 лет. В конце концов, «казенный ребенок» оставался в крестьянской семье до совершеннолетия, и в 17 лет мальчиков причисляли в казенные крестьяне.
Денежное вознаграждение доставившему ребенка в воспитательные дома явилось вполне ожиданной причиной возникновения промысла по торговле детьми. Торговки скупали в деревнях у многодетных матерей новорожденного и отвозили его в воспитательный дом как котят: в кошелках и корзинах под скамьями вагонов. Смертность в таких случаях была семь из восьми. Часто под видом «зазорнорожденных» нередко попадали и законные дети. Поэтому тайный прием детей прекратился.
В 1867 г. приюты для подкидышей перешли в ведение губернских земств от Приказа общественного призрения. Незаконнорожденные дети, брошенные родителями, передавались полицией в богоугодные заведения, где они вскармливались кормилицами, а затем раздавались желающим или безвозмездно, или с платой по 1 рублю 50 копеек в месяц до 5 лет и по 70 копеек до 12 лет. В отчетах врачей указывалось, что часто в отделениях отсутствовало белье, «если не считать ужасных рубашечек и тряпок, в которые скручивали детей. Детское белье шилось из обрезков и остатков больничного полотна и имело рубцы, врезавшиеся в тела несчастных. Ребят отдавали в те семьи, где не было своих детей, при наличии у приемных родителей земельного надела.
Указами XVIII–XIX вв. «незаконнорожденных» детей рассортировали по ведомствам в зависимости от состояния и сословной принадлежности матери: одних приписывали в посады и цехи, других прикрепляли к помещикам, к фабрикам, заводам, третьи отбывали рекрутскую повинность – зачислялись в кантонисты или солдаты. «Незаконнорожденные» дети солдаток часто принадлежали помещикам и были приписаны к ним. Если помещики действительно содержали кого-нибудь из этих детей, то законодательство разрешало им закрепощать такого ребенка, если родители или родственники не обеспечивали его пропитание.
Иногда фамилия незаконнорожденного образовывалась от имени деда или крестного отца. В данных о крещении до конца 1880-х гг. фиксировался факт незаконного происхождения ребенка. Даже у женщин, состоящих в браке, ребенок мог быть записан «прижитым блудно». В случае рождения ребенка, свадьба матери которого состоялась менее чем за 9 месяцев до его рождения, вносилась запись, что он незаконнорожденный, поскольку мать «венчалась, будучи беременною девицей». Таким образом, венец не покрывал греха. При этом ребенку впоследствии чаще всего давалась фамилия мужа матери, но отчества у него не было.
Небольшой житейский словарик
Бабничать – принимать роды.
Бажа(е)ть – сильно хотеть, желать. Баженая – милая, желанная.
Божатка – крестные мать
