Граница - Станислава Радецкая
- Поглядим, - туманно заявил Лисица. – Если не выйдет так, то придется действовать иной методой.
Роксана покачала головой и насмешливо сложила губы, словно хотела добавить: «…которую ты еще не придумал», но промолчала. Убегать ей пришлось в спешке – баронесса сильно задержалась внизу, и верная Камила звоном колокольчика предупредила ее об истекшем времени.
Прошли очередные три дня невыносимого безделья; карточные игры, бесконечные разговоры о прошлом и будущем, планы, как выбраться с Военной Границы и доехать хотя бы до Вены – вот все, чем они занимались в те дни. Уивер был, по обыкновению, весел, положившись во всем на Лисицу, но тот тревожился – многое зависело от удачи и смекалки, а фортуна, как казалось Йохану, покинула его еще по прибытии сюда. Вечером последнего дня Герхард вызвал его к себе и, глядя с очевидным пренебрежением на пыльного и грязного Лисицу, заявил, что этой ночью они должны убраться из его дома и идти на дело.
- Я не собирался делать этого ночью, господин Цепной Пес, - заявил Йохан, вольготно развалившись в кресле.
- Не смей меня так называть, - ровно сказал тот и склонился над письмом. – Мне нет дела, в какое время суток ты выполнишь обещанное. У тебя есть время до полуночи завтрашнего дня.
- А если мы не успеем?
Герхард поднял на него хмурый взгляд, и Лисица готов был поклясться, что его верхняя губа чуть дрогнула, словно слуга баронессы вознамерился оскалиться.
- Тогда я тебе не завидую, - равнодушно ответил он. – У Шварца несколько слуг, чтобы ты знал: кухарка и два лакея. Я разрешаю тебе прикончить их, если возникнет надобность.
- А ты подтвердишь свое решение на суде, коль что случится? – вновь не утерпел поддразнить его Йохан и получил еще один усталый и раздраженный взгляд.
- Болван, - коротко обронил Герхард. – В их доме слуги встают рано, хозяин ложится поздно. Надеюсь, ваш дуэт Скарамуччи и Пульчинеллы не провалит столь простое дело.
- Если оно так легко, отчего же ты сам не сделал его?
Герхард неожиданно покраснел, словно опустил голову в кипяток, и краснота проступила даже меж его тонких и светлых волос. Сочно хрустнуло гусиное перо, сломавшись в его пальцах, но голос Цепного Пса остался спокойным.
- Пошел вон, - велел он.
Лисица не стал больше играть с огнем и откланялся, не утерпевши, впрочем, отвесить нарочитых комплиментов, которые взбесили Герхарда Грау едва ли не больше всего прочего. Только за дверью Йохан вспомнил, что не уточнил самого главного: как они должны отдать письма, и как эти письма выглядят, и беспокойство чуть охладило его. Уиверу он говорить об этом не стал; англичанин слепо ему верил и вряд ли мог посоветовать что-нибудь путное.
- Прикончить без оружия? – возмутился Уивер, после того, как Лисица передал ему слова Цепного Пса. – Да не люблю я убивать людей. Я доктор. Может быть, плохой, но все-таки доктор!
Йохан безнадежно пожал плечами. Убивать ему тоже никого не хотелось. Не стоило давать в руки Герхарду Грау опасных козырей.
- Я жду подвоха от нашего недоброго хозяина, - наконец сказал он. – Сдается мне, он спит и видит, как отправить нас назад, в тюрьму. За это дело он наверняка должен получить немало гульденов и считает, что расплатился с нами своим кровом и пищей.
Уивер помрачнел.
- Знаешь, я долго думал в тюрьме, - против обыкновения неторопливо начал он, - мол, если выберусь отсюда, то начну новую жизнь. Вернусь домой, займусь почтенным делом, может быть, даже женюсь на богатой красотке! Мне казалось, что стоит выйти из застенка, избавиться от кандалов, и все само собой наладится. А оказалось, - англичанин брезгливо сморщил нос, - на свободе до новой жизни добраться трудней.
- Так оно всегда и бывает.
Платье Камилы с легким шорохом упало на пол со стола. Лисица поднял его и встряхнул.
- Вероятно, я неправильно живу. Неправедно, - Уивер хмуро смотрел на него. - Не могут же беды валиться просто так.
Йохан усмехнулся. Нравом своим Честер был легче многих и принимал неприятности стойко. Несмотря на возраст, англичанин во многом был открыт и наивен, как младенец, и это не было игрой. Людям завистливым, хитрым такие качества нравились, а среди пьяниц и шлюх, с которыми Уиверу часто приходилось водиться, таких было немало.
- Еще как могут, поверь мне. Если зашел в воду, ноги сухими не останутся.
- Не понимаю твоих слов, - с досадой отозвался англичанин. – Но ты не думай, что я не помогу тебе. Клянусь, ты можешь положиться на меня во всем! Раз мы плывем на одном корабле, то и держаться должны вместе.
- Я знаю, - просто сказал Йохан и не покривил душой.
Честер просиял и от избытка чувств сжал Лисицу в дружеских объятьях. Йохан вдохнул сквозь зубы воздух; шов болел, когда на него давили, но это было лучше, чем прижигания смолой и раскаленным железом по дедовскому способу.
Ближе к ночи они собрались и ждали назначенного часа, когда явится Герхард, чтобы выпроводить их из убежища. Лисица не мог усидеть на месте, его мучило, придет ли Роксана, но баронесса исчезла и не давала о себе знать. Уивер подшучивал над его волнением, называя монашкой, которая впервые увидела мужчину, но шутки не достигали цели, и англичанин
