Скандал в Чайна-тауне - Стив Хокенсмит
Однако, несмотря на тщедушность, нас малышка, видимо, совсем не боялась.
– А? – настойчиво повторила она, поскольку Старый не спешил с ответом. – Зачем хочешь Хок Гап?
– Она каким‑то образом связана с нашим знакомым, доктором Гэ Ву Чанем, – объяснил мой брат. – И теперь он мертв.
– Чань… мертв? – ахнула девочка.
Густав кивнул.
– Убит. И некоторые считают, что Хок Гап была у него в квартире, когда это случилось.
Девушка покачала головой, но это был не ответ. Она лишь отрицала весть, которую не хотела признавать правдой. Китаянка опустила голову, и глаза у нее заблестели, хотя слез я не увидел. Казалось, она и хотела бы заплакать, но забыла, как это делается.
– Хок Гап – ваша подруга? – тихо спросил Старый.
Девушка подняла глаза и неохотно кивнула.
– Боитесь за нее?
– Да, – глухо пробормотала она.
– Дорогая… для этого есть все основания. – И Старый протянул руку и легко коснулся ее плеча.
Мимолетное прикосновение моего брата – это все равно что тесные объятия.
Разбитая кукла в квартире покойника? Довольно странно.
Окаменелый скорпион? Немного необычно.
Густав Амлингмайер, нежно утешающий юную проститутку? Не лезет ни в какие ворота!
– Как вас зовут? – спросил Старый девушку тем же осторожным шепотом.
– А Кам, – твердо ответила она, вытерла глаза и расправила плечи, словно собственное имя придало ей сил.
Густав тоже выпрямился и заговорил быстрее и жестче:
– Видите ли, мисс Гам, вы сами сказали, что времени мало – и у нас, и у вас, и у вашей подруги. Поэтому лучше отвечайте поскорее: почему Хок Гап была у Чаня?
– Потому что он ее купил, – ответила А Кам.
– Что-что? Купил? В смысле… – я изобразил, что пересчитываю невидимые бумажки, – за деньги?
– Нет, на рыбу обменял, – съязвила А Кам и закатила глаза, в точности повторяя частую гримасу моего брата. Малышка уже явно оправилась от потрясения. – Ну конечно, за деньги! Что, по-вашему, значит «купить»?
– Так, постойте секундочку, – сказал я. – Это не рабовладельческий Юг, и на дворе не шестидесятый год. Людей больше не продают с молотка. Во всяком случае, в Америке.
– Девушки с молотка каждый день в Чайна-тауне! – фыркнула малышка. – Как я здесь, думаешь? Вот так? – Она зажала в кулаке шелк своей рубашки и яростно дернула, словно силясь сорвать ее с себя. – Мадам Фонг меня купила!
– У кого? – негодующим тоном спросил Старый.
– Меня сюда отправила семья, – ответила А Кам. – Женщина пришла в деревня. Говорит, искать муй чай – служанки – для мужчин с Золотой Горы. И жен тоже.
– Золотой Горы? – переспросил я.
– Калифорнии, – вмешалась Диана. – Так ее называют китайцы.
Девушка кивнула.
– У нас думают, здесь все богатые. Попасть Золотая Гора – удача! Могу посылать домой деньги, а дальше приедет вся семья. Я пошла с женщиной. Другие деревенские девушки тоже. А потом мы здесь и… – Она широко развела руками: «Сами видите…»
– А Хок Гап? – спросил Густав. – Она тоже девушка из твоей деревни?
– Нет. Она особенная. Она… – А Кам согнула пальцы, как когти, и схватила воздух. – Взяли, – пояснила она. – Украли.
– Похитили? – подсказала Диана.
Девушка медленно, по слогам повторила слово, словно диктуя кому‑то.
– Да. Год назад, с южных островов. Там есть девушки, стоят много денег. Волосы длинные, черные. Глаза темные. Особо красивые.
– Черная Голубка, – протянул Старый, и взгляд у него остекленел.
– И когда доктор Чань купил вашу подругу? – спросила Диана.
– Сегодня утром. Но сперва пришел посмотреть вчера. С Йи Лок. Старик, который проверяет нам… – Она указала пальцами на ту часть тела, которой, увы, ей приходилось зарабатывать себе пропитание.
– С белой бородой? – Густав сгорбился и заложил руку за спину: – Ходит согнувшись, квакает, как лягушка.
– Да. Это Йи Лок.
– Этот старый сморчок еще и доктор? – нахмурился я.
А Кам кивнула, не забыв заодно закатить глаза.
– Кхуонтук платят ему смотреть за чансань. Чтобы не болели, работали… пока красивые. Когда старые, – она пожала плечами, – всем плевать.
– Простите великодушно, мисс. Я, кажется, не расслышал, – перебил я. – Вы говорили, старику платит… бамбук?
Девушка смерила меня взглядом, показывающим, что мои умственные способности в ее глазах упали еще ниже. Если поначалу я был просто недоумком, то теперь скатился до придурка или даже ниже.
– Тонг Кхуонтук. Владеет мадам Фонг.
– А-а. – Я повернулся к Густаву: – Так вот о каких «мы» говорила мадам.
Братец лишь хмыкнул и рассеянно огладил усы.
– Итак, – его взгляд снова стал осмысленным и обратился на А Кам, – док Чань с Йи Локом пришли сюда вчера. А дальше?
– Зашли к Хок Гап. Потом Чань вышел и говорил с мадам Фонг. Хочет Хок Гап. Предлагал двести долларов, но мадам Фонг только смеялась. А сегодня пришел снова с две тысячи.
– Эй, постой-ка! – вскинул руки Старый. – Чань дал мадам Фонг две тысячи долларов наличными?!
– Да. А потом Хок Гап собрала вещи, и мы все плакали, такое счастье. – При этих словах глаза девушки снова увлажнились. – Думали, она стать гамсанпо – жена человека с Золотой Горы. Думали, будет свободная.
– Может, еще и будет, мисс Гам. – Слова Густава прозвучали не как пустое утешение, а почти как обещание. – Скажите, могло ли кому‑то не понравиться, что ваша подруга прекратила… ну, понимаете… – Брат покраснел и закашлялся: фальшивые сияющие доспехи свалились, обнажив обычного скромника Густава Амлингмайера. – …Предлагать свои услуги на рынке. Возможно, постоянный клиент, который…
– А Кам, – произнес кто‑то у нас за спиной.
Мы обернулись и обнаружили, что по проулку к нам вперевалку спешит Вонг Вун, при каждом шаге почти подметая мостовую огромным брюхом. Приближаясь, он не переставая лопотал что‑то по-китайски – конечно, не нам, а девушке. Я сумел разобрать только ее имя, однако отметил интересный факт, что детектив с ней знаком.
А Кам огрызнулась на толстяка, но явно не слишком уверенно.
– Что вы ей сказали? – набросился Старый на Вуна.
– Сказал, что она дурочка. Болтала с вами, вместо того чтобы бежать в миссию, к слугам Иисуса. Может, они бы спрятали, помогли. А теперь… – Он приподнял многочисленные подбородки, указывая куда‑то дальше по проулку.
Дверь черного хода ближайшего здания отворилась, и оттуда показалась мадам Фонг. Под лучами солнца ее напудренное лицо выглядело еще более бледным и застывшим, нелепым на фоне яркой шелковой одежды. Она напоминала свежие цветы на старой могиле.
Заметив нас, мадам
