Макс Брэнд - Остаться в живых
Когда мы достигли цели, Лэнки принялся внимательно осматривать лошадей. Казалось, в полной тьме он видит ничуть не хуже, чем в сумерках.
— Нам подойдут эта и та, — наконец объявил он.
Лэнки тут же подошел к первой из выбранных им лошадей, а мне указал на другую. Когда я взобрался в седло, мой друг уже несся по улице во весь опор. Я поспешил следом.
Глава 19
ПОД ЗВЕЗДНЫМ НЕБОМ
К тому времени, когда мы выехали из города, я просто пенился от переполнявших меня вопросов. Но Лэнки не давал возможности задать их, потому что, вырвавшись далеко вперед, мчался на самой большой скорости, какую только мог выжать из лошади, и ни разу на протяжении всех этих проклятых пяти миль он так и не сбавил ход, пока наши кони не стали храпеть, шатаясь и спотыкаясь то и дело, как будто вот-вот свалятся замертво.
Лэнки несся напропалую по открытой местности, лишь изредка выезжая на проторенные пути — пожалуй, мы и двух миль из пяти не ехали по дорогам, И вот наконец он завернул лошадей вниз, в глубокую балку (видимо, русло пересохшего ручья или речушки), по обеим сторонам которой тянулись к небу высокие деревья.
Проехав еще сотню ярдов, мы оказались у хижины, скрытой в гуще деревьев. Здесь Лэнки слез с лошади и, привязав поводья к седлу, отпустил ее на все четыре стороны. Следуя его примеру, я также подстегнул своего мустанга, и он галопом умчался в темноту.
Лошади не могут потеряться. Очень скоро эта парочка вновь попадет в человеческие руки и вернется к хозяевам.
Да меня это ничуть не беспокоило. Кто бы ни были хозяева лошадок, они передо мной в долгу за то, что приехали в Кэтхилл и присоединились к толпе линчевателей.
Широким шагом Лэнки протопал к двери лачуги и открыл легким пинком.
Еще по пути туда он негромко предупредил меня:
— Спрячься среди зелени!
Поэтому я отступил глубоко в тень и затаился. Я думал, что теперь готов практически ко всему, но такого никак не ждал.
Из хижины послышалось какое-то бормотание, после чего оттуда вышли двое. Один из них такой высокий, что это мог быть только Лэнки. Он заговорил первым:
— Ты понял меня?
— А как же! — проворчали в ответ.
— Я не шутил. Все, что я говорил тебе, было правдой, — продолжал Лэнки. — Повесь они парня, ты бы за это жестоко поплатился, Экер!
Неужто мой друг разговаривал с прославленным бандитом?
Да, это был Том. Я узнал его голос.
— Вот что я скажу тебе, Лэнки. Ты — последний дурак, что так просто отпускаешь меня. В самое ближайшее время ты сам попадешься мне в руки, и уж тогда тебе не поздоровится!
— Может, и так, но сейчас — ты свободен.
— Если не считать рук, — едко прошипел Экер.
— Руки не нужны, чтобы добраться туда, где тебе помогут.
— Скажи мне только одно: как этому сопляку удалось сбежать из тюрьмы? Ты помог ему?
— С какой это стати я должен был помогать? Кто он мне? — с абсолютным безразличием отозвался Лэнки.
— Да нет, мне просто интересно. Ведь есть же у тебя такая скверная привычка — совать свой длинный нос в чужие дела.
Немного погодя он добавил:
— А что говорят о моем исчезновении?
— Да ничего! Никто ничего не знает. Все заняты одним: появишься ты на похоронах или нет.
— Ни малейшего желания нет туда идти, — вдруг злобно бросил Том Экер. — От него всегда одни неприятности были, от придурка. Вечно здравого смысла не хватало. То и дело ввязывался в какие-нибудь истории. А эта дурацкая стычка с Порсоном? Меня вовсе не трогало, прошила этого олуха пуля Порсона или нет. Но я — старший брат и поэтому должен был вступиться, вот и все. Иначе что бы подумали обо мне люди!
У меня просто челюсть отвисла! Этот бандит, отъявленный головорез, на чьем счету столько смертей, давным-давно живущий вне закона, — и он вынужден лезть на рожон, делая то, чего ему совсем не хочется, в угоду общественному мнению!
— Прекрасно тебя понимаю, — сухо сказал Лэнки. — Ну, пока. Бывай, Экер.
— Но как этому щенку удалось сбежать из тюрьмы? — продолжал недоумевать Экер.
— Не знаю, — ответил Лэнки. — Перебирая руками и ногами, очевидно. А может, парень и не сбежал вовсе и его спасло что-то другое. Откуда мне знать. Я всего лишь слышал вопли, и эта новость, насчет побега, носилась в воздухе. Больше мне ничего не известно. Он не приходил ко мне и не докладывал, что свободен.
— Ни за что не поверил бы, что брат найдет в нем свою смерть. Никогда не забуду бледное, позеленевшее лицо этого малого — он на ногах не держался от страха, когда я увидел его там, на танцах. Ума не приложу, как удалось такому сопляку прикончить Джоша. Тот, конечно, не был непревзойденным стрелком, но все-таки обращаться с револьвером умел.
— И малыш тоже. Лучшие бойцы — не те, кто любит ввязываться в драку. Ты привык ставить на задиру, но, как видишь, это не всегда срабатывает. Ну, давай. Пока.
Я видел, как Том Экер мгновенно растворился в темноте. И только голос его донесся из мрака:
— В следующий раз у нас будет честный поединок, а в бою один на один, без всяких фокусов, я точно рассеку тебя пулями надвое, Лэнки!
— Для меня любой способ одолеть тебя — честный, — прокричал в ответ мой друг. — Не знаю, почему не перерезал тебе горло этой ночью. Но на свете осталось так мало койотов, способных обратить джентльмена в бегство, что я решил тебя отпустить. А если понадобишься, мне не составит большого труда еще раз изловить тебя и сунуть в мешок!
Эта насмешка — смею заметить, крайне оскорбительная — исторгла у Тома Экера целый поток ругательств. А затем стало слышно, как он продирается сквозь заросли кустарника.
И передать не могу, что я чувствовал по отношению к этому странному, непостижимому человеку — Лэнки. Казалось, на всякий случай у него в рукаве неизменно припасена лишняя колода карт.
Я все еще не оправился от удивления тем, как лихо он разделался со знаменитым Экером, а Лэнки уже подвел меня к навесу за домом и указал на пару стоявших там лошадей.
— Одна — моя, другая — Тома Экера, — сказал он. — Ты возьмешь мою, я — его, и — в путь.
— Куда же мы поедем? — поинтересовался я.
— Куда твоей душе угодно, дружище. Я думаю, ты выберешь какое-нибудь местечко подальше отсюда.
Я молчал, раздумывая. Несомненно, по всей округе очень скоро заснуют группы посланных мне вдогонку людей.
— Назови, что тебе хотелось бы сделать или получить, — прервал мои размышления Лэнки.
— Я хотел бы забрать пегого мерина с ранчо Порсонов, — признался я. — И еще при наших ребятах выложить им обоим — и отцу и сыну — все, что я о них думаю. А потом мне следовало бы повидаться с Бобби Мид.
— Вечером на площади Бобби Мид чертовски здорово говорила в твою защиту, — рассудительно заметил Лэнки. — Она и ее отец пытались всех утихомирить. Но такого длинного языка, как у того парня, Картера, свет не видывал. Этот Реджинальд Ченнинг Картер — он кого угодно переговорит. Точь-в-точь как один джентльмен, которого я знавал в Миссури, по имени…
