Охотники на волков - Джеймс Оливер Кервуд
– Пора, – негромко сказал он. – Спускаемся. Очень тихо, с этой стороны дерева…
Ваби осторожно соскользнул вниз и помог спуститься другу. Когда оба оказались на земле, Ваби наклонился, как раньше, собираясь взвалить Рода себе на спину.
– Не надо, Ваби, я уже могу идти, – прошептал раненый. – Дай мне только опереться на тебя…
Ваби обхватил его за пояс, и они вскоре выбрались из рощи лиственниц. Четверть часа спустя друзья вышли к берегу небольшой замерзшей речки. На другом берегу, в сотне ярдов от них, подле огромной ели ярко горел костер. При виде огня оба испустили радостный вопль. В ответ на призывный окрик Ваби у костра поднялась темная фигура и ответила таким же далеко разносящимся индейским кличем.
– Мукоки! – радостно воскликнул юноша.
– Мукоки! – смеясь, подхватил Род, счастливый, что конец их испытаний близок.
В тот же миг он покачнулся, теряя сознание; Ваби бросил ружье и подхватил друга, не давая тому упасть в снег.
Глава II
Как Вабигун приобщился к цивилизации
Если бы только молодые охотники могли заглянуть в будущее, возможно, они постарались бы немедленно вернуться в факторию и эта ночь на берегу замерзшей Омбабики стала бы последней в их странствии по таежным дебрям. А может, и нет: предвидя счастливый финал, они все равно устремились бы навстречу опасностям, ибо любовь к острым ощущениям всегда горит в сердцах юношей, полных жизненных сил. Но будущее не было им открыто. Лишь многие годы спустя, сидя суровой зимой у жарко растопленного очага в окружении близких, они смогли восстановить в памяти всю картину и осознать, что ни за какое золото в мире они не расстались бы с захватывающими и трагическими воспоминаниями своей юности.
Примерно тридцатью годами ранее тех событий, о которых дальше пойдет речь, молодой джентльмен, по имени Джон Ньюсом, покинул Лондон и отправился в Новый Свет. Судьба обошлась с ним немилосердно: сперва он лишился обоих родителей, а потом обнаружил, что из их небольшого наследства ему не достанется ни гроша. Он прибыл в Монреаль и там, будучи юношей деятельным и хорошо образованным, быстро достиг определенного успеха. Когда Ньюсом добился полного доверия хозяина, он был отправлен уполномоченным представителем, или фактором, в отдаленную факторию Вабинош-Хаус. Она располагалась далеко на севере, в направлении Гудзонова залива, в лесной глуши возле озера Нипигон.
На второй год единоличного правления в Вабинош-Хаусе – а фактор является практически королем в своих владениях – Джону Ньюсому нанес визит индейский вождь Вабигун. Он приехал вместе со своей дочерью Миннетаки, в честь красоты и добродетели которой впоследствии был назван город. Миннетаки тогда была совсем юной индианкой редкостной прелести. Если существует на свете любовь с первого взгляда, то именно она сразила Джона Ньюсома, едва он взглянул на прекрасную индейскую принцессу. С тех пор он принялся часто наведываться в селение Вабигуна, укрытое среди диких лесов в тридцати милях от Вабинош-Хауса.
С самого начала Миннетаки горячо отвечала на чувства молодого фактора, однако свадьбе противилась, и тому имелись очень серьезные причины. Уже много лет Миннетаки была обещана в жены молодому вождю соседнего племени, по имени Вунга, которого, впрочем, терпеть не могла. Однако от милости Вунги зависело благосостояние рода ее отца, поскольку Вабигун пользовался охотничьими угодьями своего могущественного соседа.
Как только стало известно, что Джон Ньюсом посватался к Миннетаки, между претендентами разыгралось жесточайшее соперничество. На фактора было совершено два покушения, а затем Вабигуну был предъявлен ультиматум. Миннетаки сама ответила на него, да так, что ее ответ разжег лютую ненависть и жажду мести в свирепом сердце Вунги. Темной ночью, во главе десятка воинов своего племени, он напал на селение Вабигуна, стремясь похитить его дочь. В яростном сражении были убиты старый вождь и несколько его людей, но нападение удалось отбить, и Вунга остался ни с чем. В Вабинош-Хаус было поспешно отправлено послание с просьбой о помощи – и теперь уже Ньюсом с десятком смелых мужчин спешил на помощь своей невесте и ее соплеменникам. Вунга попытался напасть еще раз, но был разгромлен и с большими потерями убрался восвояси.
Три дня спустя Джон Ньюсом и Миннетаки поженились в фактории Хадсон-Бэй. С того времени началась долгая и кровавая вражда, которая растянулась на два поколения. Вунга и его племя вскоре приобрели репутацию отъявленных разбойников; они так безжалостно преследовали остатки племени старого Вабигуна, что уничтожили его почти полностью. Последние уцелевшие нашли убежище в Вабинош-Хаусе. Охотников из фактории выслеживали и убивали из засады, а всех индейцев, приходивших к Ньюсому торговать, Вунга объявлял своими личными врагами. Шли годы, но ничего не менялось. Вражда не угасала. Со временем всех кровожадных дикарей в тех краях начали называть вунгами и считали их отличной мишенью для ружейного выстрела.
Между тем союз Джона Ньюсома и его прекрасной индианки был благословлен двумя детьми. Старшего мальчика назвали в честь его деда, старого вождя, Вабигуном, или сокращенно Ваби. Девочку, тремя годами младше, Джон Ньюсом назвал Миннетаки, в честь матери. И вот что любопытно: Ваби внешностью пошел всецело в своих индейских предков. Миннетаки же, напротив, не унаследовала дикой красоты матери: подрастая, она все сильнее напоминала белую родню отца. Черные как смоль волосы и большие темные глаза сочетались со светлой кожей и мягкими чертами лица. Ваби же, наоборот, с макушки до мокасин был вылитым индейцем: смуглый, гибкий, мускулистый, подвижный, как рысь, самой природой созданный для жизни в тайге. При этом своим быстрым, глубоким умом Ваби порой изумлял даже родного отца.
Когда-то любимым занятием Ньюсома было обучение своей лесной невесты. Когда же маленькая Миннетаки и ее брат подросли, целью родителей стало дать им наилучшее образование. Сперва их учили мать и отец в фактории; затем их на два года отослали в соседний Порт-Артур, чтобы дети воспользовались преимуществом хорошо устроенной школы. К тому времени, как Ваби исполнилось шестнадцать, а Миннетаки двенадцать, по их речи и манерам никто бы не догадался, что в их жилах течет индейская кровь. Однако по настоянию обоих родителей они не чуждались жизни племени своей матери и бегло говорили на ее родном языке.
В то время вунги стали особенно дерзкими в своих преступлениях. Эти разбойники даже не притворялись, что живут честной жизнью; они охотились на трапперов[1], нападали на индейцев, не разбирая племени, убивали и грабили всех, кто им попадался и не мог оказать сопротивления. Ненависть к Вабинош-Хаусу оставалась неугасимой; дети племени Вунги, казалось, уже рождались с ней в сердце. Многие давным-давно забыли истинную причину этой ненависти, но только не сам Вунга. Под конец он настолько обнаглел, что власти провинции объявили награду за его голову, а также и за головы нескольких его самых известных сообщников. Наконец разбойников удалось изгнать в отдаленные земли, однако их кровожадный вождь так и не был пойман.
Когда Ваби исполнилось семнадцать лет, было решено на год отправить его учиться в старшую школу в США. Молодой индеец – а все вокруг считали Ваби индейцем, и он гордился этим – категорически возражал против этого плана, приводя все возможные доводы. Страстную любовь к лесной глуши он впитал с молоком матери; все его существо восставало против больших городов с их шумом, сутолокой и грязью. Но Миннетаки сумела уговорить его. Всего на год, говорила она, а потом братец вернется и расскажет ей обо всем, что видел, и научит всему, чему учился сам. Ваби любил свою прекрасную сестренку больше всего на свете, и в конце концов, благодаря ее уговорам, а не доводам родителей, он все же отправился в путь.
Следующие три месяца Ваби старательно учился в Детройте. Но каждая прошедшая неделя лишь усиливала его одиночество и увеличивала тоску по сестре и родным лесам. Каждый новый день в городе был для него
