Дэвид Томпсон - Опасный промысел
Джордж догнал их и поехал рядом с Шекспиром:
— Слушай, я все хотел у тебя спросить, куда, к дьяволу, провалился Зик?
Лицо Шекспира помрачнело.
— Он погиб.
— Не может быть! Как?!
— Его убил индеец из племени кайова.
— Проклятие! Прекрасный был человек, соль земли! — сокрушался Джордж. — Я гордился тем, что знаком с Зиком Кингом.
Вдруг он заморгал, уставившись на Ната.
— Кинг. Кинг. Ты сказал, что твоя фамилия — Кинг?
— Зик — мой дядя.
— Ты был с ним, когда он погиб?
Нат кивнул.
— Как это случилось?
— Какая разница? Он мертв — вот и все, что имеет значение, — хрипло отозвался Нат.
Джордж отпрянул, будто его ударили.
— Прости, парень. Я не хотел пнуть тебя по больному месту.
— Давай не будем об этом.
— Хорошо. Но сначала скажи: тот ублюдок-индеец смылся?
— Нет.
— Зик прикончил его? — Джордж улыбнулся. — Это похоже на него. Полон огня до самого конца.
— Он не убивал индейца. Это сделал я.
— О!
— Потом покажу тебе скальп, если захочешь.
— Вправду покажешь? Спасибо. — Джордж украдкой огляделся по сторонам. — Кстати, о скальпах — вы слышали новость, джентльмены?
— А какую? — спросил Шекспир.
— Насчет убийств?
— О чем ты?
— Здесь погибли три траппера, — понизив голос, сказал Джордж. — И все трое расстались с волосами.
Повернувшись в седле, Шекспир подозрительно уставился на приятеля:
— Это что, еще одна из твоих невероятных историй?
— Да когда я рассказывал невероятные истории? — возмутился Джордж.
— Не проходит и дня, чтобы ты чего-нибудь эдакого не рассказал!
— Назови хоть одну.
— Как насчет твоего рассказа о том, что ты, дескать, не так давно вернулся из Калифорнии с тремя французами?
— Так все и было. В точности! — Джордж вздернул подбородок.
— А еще ты однажды заявил, будто встретил новый вид дерева. Как ты его назвал, ну-ка, напомни!
— Испанцы придумали для него очень смешное название, а я называю эти деревья каменными, потому что древесина у них тверда как камень. Как ни пытайся срубить — ничего не выйдет.
— Каменные деревья, — саркастически повторил Шекспир. — И если память мне не изменяет, ты говорил, что на этих деревьях гнездятся каменные птицы, которые несут каменные яйца.
Джордж попытался принять смущенный вид:
— Ну, может, я слегка преувеличил, чтобы сделать историю поинтересней.
— Ты никогда не бывал в Калифорнии! Ты это сам прекрасно знаешь!
— Еще как бывал! — сердито заявил Джордж. — Я возьму тебя туда, чтобы доказать, что я прав!
— Возможно, когда-нибудь я и покину эти горы, но будь я проклят, если позволю чокнутому быть моим проводником!
— Ты обижаешь меня, МакНэйр! — В голосе Джорджа и впрямь прозвучала неподдельная обида.
— Извините, — перебил Нат. — Мне бы хотелось услышать поподробнее насчет убитых трапперов.
— А ты поверишь мне, если я о них расскажу? — спросил Джордж.
— Каждому слову.
— В самом деле?
— Только, пожалуйста, придерживайтесь фактов.
— Хорошо, договорились. Первый из троих, Кевин Нагс, был найден мертвым на второй день после начала встречи. Кто-то перерезал ему горло от уха до уха, а потом снял с него скальп. И это еще не все. За день до смерти Нагс продал четыреста десять шкурок, но ни на нем, ни в его пожитках не нашли денег.
— Естественно, их забрал убийца, — сделал вывод Нат.
— Скорее всего.
— Это не могли сотворить индейцы?
Вместо Джорджа ответил Шекспир, который слушал теперь с огромным интересом.
— Нет — потому что, насколько я понял, все пожитки Нагса остались нетронутыми.
— Никто к ним не прикоснулся, — подтвердил Джордж. — Оружие, одеяла, лошади и все остальное нашли там, где их оставил хозяин.
— Никакой индеец не удержался бы от искушения все это забрать, — задумчиво проговорил Шекспир. — Лошади и одеяла для индейца значат больше, чем пригоршня монет. Индейцы не понимают ценности денег, потому что предпочитают обмен. Когда им что-то нужно от белых, они предлагают не деньги, а товар.
— А что случилось с двумя другими? — спросил Нат.
— Их убили несколько дней спустя. Как и Нагс, они только что продали свои шкурки, и у каждого было около двух тысяч долларов.
— Кто именно погиб? — спросил Шекспир.
— Аарон Херш и Джимми О'Коннор.
— Проклятие! Я знал О'Коннора. Он был здешним старожилом, и такого порядочного человека еще надо было поискать, — расстроился траппер.
— Им тоже перерезали горло? — спросил Нат.
— Нет. О'Коннор получил удар ножом в спину, а у Херша была сломана шея.
— Нужно быть очень сильным человеком, чтобы сломать кому-то шею, — заметил Нат.
— Необязательно, — сказал Шекспир. — Для этого нужен всего один хороший рывок, если знаешь, как это делается. — Он помолчал, глядя на Джорджа. — Не осталось никаких улик, по которым можно было бы найти убийцу?
— Ни малейших. Конечно, смышленому человеку не так уж трудно замести следы. Некоторые трапперы думают, что Херш сопротивлялся, но недолго.
— Кто-нибудь слышал звуки борьбы? — осведомился Нат.
— Ни единая живая душа. Но, с другой стороны, эти двое разбили стоянки в стороне от остальных, обосновавшись среди деревьев рядом с типи банноков. Кто-то мне говорил, что они собирались купить пару индианок и отпраздновать заработок. — Джордж нахмурился. — Бедные парни.
Нат посмотрел на Шекспира:
— Что-нибудь подобное здесь уже случалось?
— Нет, насколько мне известно.
— Все трапперы взвинчены, — продолжил Джордж. — Все только и говорят, что об этих убийствах. Никто не расстается с заряженным карабином, и лучше не появляться у человека за спиной, заранее не дав ему знать о своем приближении, не то есть риск схлопотать пулю в голову.
Группа трапперов неподалеку взорвалась хриплым смехом.
— Что-то они не кажутся слишком озабоченными убийствами, — заметил Нат.
— Конечно нет, парень, ведь сейчас еще светло, — пояснил Джордж. — Кроме того, большинство из них привыкли к здешней жизни. Почти все провели в Скалистых горах хотя бы год, многие два-три, все время имея дело с индейцами и дикими зверями, поэтому их нелегко напугать.
— А вдруг убийца снова объявится?
Джордж пожал плечами:
— Ну и что же?
— Кто-нибудь подумал выставить на ночь охрану? А может, всем трапперам имеет смысл ночевать одним большим лагерем — тогда убийце будет труднее подобраться к жертве.
— Это ты только что придумал, верно? — засмеялся Джордж.
— Трапперы никогда на такое не согласятся, Нат, — пояснил Шекспир. — Они слишком независимы и любой из них предпочтет рискнуть жизнью, только бы не дать повода подумать, будто он боится.
