Дэвид Томпсон - Опасный промысел
— Вот прекрасная парочка — не слишком пухленькая и не слишком худая. Держу пари, они будут очень вкусны, если их как следует приправить.
Нат повернулся к худощавому человеку, с которым только что здоровался Шекспир, и внимательно посмотрел на него.
— Ты людоед? — в шутку спросил он.
— Может, и так, — тот захихикал с безумным видом. — Меня обзывали и похуже.
Шекспир развернул лошадь, чтобы видеть всех троих.
— Разрешите вас познакомить. — Он кивнул на субъекта в меховой шапке. — Это Безумный Джордж. Мы с ним давние приятели.
— Угу, — подтвердил тощий. — Мы лежали в одной колыбели до тех пор, пока мне не надоело, что он то и дело ворует мои пеленки.
Наклонившись в седле, Нат протянул руку:
— Натаниэль Кинг. Рад познакомиться.
Джордж мгновение смотрел на протянутую руку, потом бросил на Ната оскорбленный взгляд:
— Вам известно, молодой человек, что у вас грязь под ногтями?
— Правда? — Нат осмотрел руку.
— Зеленая, как трава, — заявил Джордж и засмеялся.
— Он не такой уж зеленый, как ты думаешь, — встал на защиту своего подопечного Шекспир. — И я не хочу, чтобы ты повсюду рассказывал байки о том, будто он новичок.
— Кто, я? — возмутился Джордж. — Вы обижаете меня, милостивый господин, возводя несправедливый поклеп на мое благородное имя!
— Благородное? — повторил Шекспир и зашелся смехом.
— Не обращай на него внимания, — обратился Джордж к Нату. — У него крыша малость набекрень.
— У меня? — переспросил старый охотник. — Это ты повсюду известен как полоумный со Скалистых гор.
Ухмыляясь при виде их дурачеств, Нат снова протянул руку:
— И все-таки я рад познакомиться с вами, полоумный вы или нет.
— Тогда и я с радостью пожму тебе руку, — сказал Джордж, что и проделал весьма энергично. — Это ты научил молодого человека манерам, Шекспир?
— Не могу сказать, что это только моя заслуга. Родители в Нью-Йорке дали ему должное воспитание.
— В этом рассаднике порока? — скорчил гримасу Джордж. — Нью-Йорк — Содом и Гоморра, вместе взятые, отвратительное змеиное гнездо, где крысы плодятся, как кролики.
— Мне нечасто доводилось видеть в Нью-Йорке крыс, — заметил Нат.
— Я имел в виду их двуногую разновидность.
— Шекспир разделяет ваше мнение о больших городах, — заметил Нат. — Он не стал бы жить ни в одном из них за все золото мира.
Джордж кивнул:
— МакНэйр мудрый человек, сэр. Тебе бы стоило прислушиваться к его дельным советам. После меня он самый умный в Скалистых горах.
— Послушайте только! Можно подумать, что он единственный побеждал на диспутах в колледже Скалистых гор! — возмутился Шекспир.
Нат уже слышал это название — какой-то траппер придумал его пару лет назад. Так назывались споры, дебаты и вообще всяческие байки, которые рассказывались длинными зимними вечерами, когда холод мешал трапперам заниматься своими делами, держа их взаперти в уютных хижинах и типи. Они не ложились спать до самого рассвета, погруженные в философские беседы, такие же возвышенные, как и дебаты в самых престижных университетах Востока.
Старина Джордж посмотрел на Уинону и вежливо снял шапку:
— Так как эта красивая дева слишком юна для старого простака МакНэйра, она, должно быть, твоя жена, Натаниэль?
— Зови меня Нат. Да, Уинона моя жена.
— Присматривай за ней получше, сынок.
— Я всегда так поступаю.
Джордж бросил быстрый взгляд по сторонам и заговорщицки понизил голос:
— Я серьезно, Нат. Здесь есть люди, которые могут попытаться отобрать ее у тебя.
— Это кто же?
— Не могу тебе сейчас сказать, — прошептал Джордж. — Может, попозже.
Нат улыбнулся Уиноне, потом серьезно посмотрел на старика:
— Хотелось бы мне посмотреть на того, кто попробует ее у меня отобрать, он бы живо схлопотал свинец в голову.
— Такой подход меня восхищает.
— Мы должны найти место для лагеря, — заметил Шекспир. — Сперва нам надо обосноваться, а потом уж глазеть по сторонам.
— Как раз рядом с моим жилищем есть подходящее местечко! — спохватился Безумный Джордж. — На берегу озера. У вас будет сколько угодно воды, к тому же неподалеку тополевая роща, где можно запастись дровами для костра.
— Почему же такое отличное место до сих пор не заняли? — спросил Нат.
— Я тебе скажу почему, — ответил Шекспир. — Потому что люди привыкли держаться подальше от Безумного Джорджа. Никто не желает быть с ним рядом, когда он пьян.
— Да ну?
— Да, тогда он становится свирепым, как медведица гризли, защищающая своих медвежат. — Шекспир взглянул на тощего приятеля. — Я хочу, чтобы ты пообещал, что не доставишь нам хлопот, если мы разобьем лагерь рядом.
Безумный Джордж расправил худые плечи:
— Даю слово, что буду вести себя хорошо!
— Надеюсь, — сказал Шекспир. — Я слышал, полгода назад ты отстрелил Фрэнку два пальца на ноге. Если попытаешься выкинуть что-нибудь подобное с моими друзьями, мне придется самому тебя пристрелить!
— Понятное дело…
Джордж нахлобучил шапку, в то время как Нат внимательно рассматривал его.
— Этот Фрэнк был твоим врагом?
— Нет, он один из моих лучших друзей.
— И все же ты отстрелил ему пальцы?
Джордж пожал плечами:
— Так он уверяет. Но я был пьян и не помню, как это сделал. Насколько мне известно, он сам нечаянно выстрелил себе в ногу, а потом имел наглость свалить все на меня.
— Если он, как ты говоришь, твой друг, зачем же ему тебя в этом обвинять?
— Да просто шутки ради.
— Тогда у твоего друга очень странное чувство юмора.
— Так и есть, — подтвердил Безумный Джордж. — Фрэнк, как и я, не отличается благоразумием.
С этими словами он запрокинул голову и разразился смехом.
Шекспир махнул рукой, дав понять, что пора продолжить путь.
— У тебя очень необычные приятели, — ухмыляясь, заметил Нат.
— Не забывай, что ты один из них.
Засмеявшись, Кинг принялся рассматривать людей, мимо которых они проезжали. Особенно его заинтересовали танцующие: рослый человек в шотландской юбке-килт извлекал из волынки бодрую мелодию, под которую дюжина людей кружились и топали ногами с энтузиазмом резвых юнцов и с грацией гусей. Потом танцоры разделились на пары и, взявшись под руки, принялись быстро кружиться.
— Ты умеешь танцевать? — поинтересовался Шекспир.
— Мне нечасто приходилось заниматься этим, но медленный танец исполнить худо-бедно могу. Аделина обычно хвалила меня, когда мы вальсировали.
— Ну, здесь вальсируют нечасто. И лучше молиться, чтобы тебя никто не выбрал партнером по вальсу.
Джордж догнал их и поехал рядом с Шекспиром:
— Слушай, я все хотел у тебя спросить, куда, к дьяволу, провалился Зик?
