Союз рыжих - Стив Хокенсмит
Глазастик ответил нейтральным «хм-м» и обратил свои косые глаза в мою сторону. Может, он надеялся, что я готов высказаться начистоту. И сам суну голову в петлю. Так или иначе, желаемого он не дождался. Я продолжал делать вид, будто наслаждаюсь пением птиц.
– Ну что ж, – раздраженно пробормотал Дылда Джон, после того как неловкое молчание продлилось почти минуту. – Я-то думал, раз мы отъехали от конторы и все такое…
– Заткнись, – оборвал его Глазастик.
Харрингтон прищурился на него.
– Что-что ты сказал?
Глазастик снова шикнул на него.
И тут я услышал, в чем дело: с севера доносился приближающийся грохот колес и звяканье сбруи упряжных лошадей.
Контора и фургон «ВР» находились на юге.
Не говоря ни слова, мы все втроем пустили скакунов в галоп и помчались на шум.
Вскоре мы увидели его источник: по еле заметной колее, наезженной к замку от долины реки Йеллоустон, ехали друг за другом дилижанс, легкая коляска и фургон. Когда мы приблизились, кучер дилижанса встал и замахал шляпой.
– Не стреляйте, ребята! – закричал он. – У нас тут женщины!
Таким образом, простой сюрприз обернулся настоящим чудом. Уже целых два месяца я не наблюдал существа женского пола, не наделенного копытами, и думал, что следующего раза придется ждать еще несколько месяцев. Тем не менее в едущей за дилижансом коляске отчетливо просматривался силуэт женщины. Когда мы подъехали ближе, стало видно, что она к тому же настоящая красавица. Глазастик, Дылда Джон и я поскакали прямо к ней, соревнуясь за честь первым приветствовать леди.
Победил Глазастик Смит. К тому времени, как моя лошадь дотрусила до коляски, он уже желал даме и ее спутнику доброго дня, держа шляпу в руке. Женщина – а это была именно женщина, ибо она уже явно миновала возраст, когда могла именоваться девушкой, – кивнула и одарила нас улыбкой, которая, несмотря на всю ее скромность, озарила прерию, точно полуденное солнце. Хоть незнакомка была уже не настолько молода, чтобы сойти за юную кобылку, но оставалась чертовски красивой кобылицей.
С другой стороны, тип, что сидел с ней рядом, напоминал скорее лошадиную задницу. На вид он был примерно ровесником леди – пожалуй, лет тридцати пяти, – но с капризной миной сварливого старика на круглом, по-детски пухлом лице. Господин был облачен в твидовый костюм с бриджами и твидовую же кепку, носки с разноцветными ромбами, доходящие почти до колен, и очки, которые сидели на мясистом носу как две птицы на коровьей лепешке. Манеры джентльмена оказались не менее чванными, чем костюм: когда он заговорил, голос звучал таким же жестко накрахмаленным, как безупречно белый воротничок.
– Вы работаете на ранчо Кэнтлмир? – спросил господин.
Он произнес не «ранчо», а «раунчо», и мы захихикали, как девочки.
– Нет, сэр, – ответил Глазастик, – мы работаем на «ВР с черточкой».
– Это называется «ранчо», – пояснил я.
– Никогда еще не работал на «раунчо», – вставил Дылда Джон. – А что там делают?
Услышав наше хихикание, джентльмен так резко распрямил спину, что у него едва не лопнули подтяжки.
– Мы приехали к мистеру Перкинсу, – отчеканил он с той холодной яростью, которая охватывает богатеев, как только им перестают лизать сапоги.
– Ой-ой, – протянул Глазастик, и наше веселье мгновенно испарилось. Пусть нам и не понравился этот надутый франт, мы показали бы себя не с лучшей стороны, проявив неуважение к друзьям или родным покойника – особенно таким милым, как эта леди.
– Боюсь, у нас для вас плохие новости, господа, – сообщил я. – Вы опоздали. Несколько дней назад мистер Перкинс стал жертвой несчастного случая.
– Жертвой несчастного случая? – переспросила женщина. Она разговаривала иначе, чем Перкинс, и совершенно точно иначе, чем Набекрень, но некоторые оттенки речи подсказывали, что она из Англии. Если дамочка была сестрой нашего бывшего управляющего, невестой или вроде того, то на мою долю выпало принести ей весьма горестную весть.
– Да, мэм, – ответил я. – Его застигла буря в прерии, и… он не вернулся. Погиб.
– О господи. Как неудачно, – проговорила женщина, но лишь с легкой тенью огорчения.
Мистер Франт тоже не стал лить слезы. Судя по всему, он был не столько расстроен смертью Перкинса, сколько раздражен тем, что управляющему вздумалось умереть в столь неподходящий момент.
– Погиб? – переспросил он. – А кто же тогда за главного?
– Тогда вам нужен мистер Макферсон, приказчик, – пояснил я. – Он будет командовать здесь до конца сезона. Хозяева далеко, в Англии, так что пройдет еще несколько месяцев, прежде чем мы узнаем, кто станет новым управляющим.
– Вряд ли, – фыркнул франт. – Мы и есть хозяева. Приехали посмотреть наше раунчо… и, кажется, поспели как раз вовремя.
Глава двенадцатая
Мистер Балморал,
или Король и его свита заявляют права на замок
Пока я подыскивал подобающий ответ, молча пялясь на коляску выпученными глазами, из дилижанса выбрался пожилой джентльмен. Намного старше – и толще – первого, но с точно такими же высокомерными повадками.
– Что случилось с Перкинсом? – Требовательный тон говорил о том, что требовать джентльмен привык. Как и леди, он говорил с акцентом, который я определил как британский. И, как и спутник дамы, был разодет в пух и прах: кремовый костюм, ослепительно-белые краги и островерхий тропический шлем. Старикан выглядел как растолстевший европейский путешественник, словно провел несколько лет в буфетной, вместо того чтобы скитаться по смертельно опасным джунглям в сердце Африки.
– Видите ли, сэр, дело было вот как, – начал я и поведал о том, как Перкинс ускакал ночью в грозу, и о состоянии, в котором мы нашли его утром. Рассказывая историю раздражительному пожилому джентльмену, леди и ее надменному спутнику – не говоря о кучерах на козлах вместе с напарниками, которые явно радовались возможности подслушать разговор, – я вдруг заметил, что слушателей даже больше, чем мне поначалу показалось. В дилижансе, откуда вышел старик, сидели еще два пассажира: долговязый молодой человек и золотоволосая девушка, оба примерно моего возраста. Они смотрели на меня широко раскрытыми от изумления глазами, точно дети, впервые попавшие в цирк.
Старика мой рассказ впечатлил гораздо меньше. Как только я закончил, господин, даже не поблагодарив, просто велел мне немедленно проводить караван в поместье. И вскарабкался обратно в дилижанс, прежде чем я успел спросить, какое, черт его дери, «поместье» он имел в виду. Приняв решение самостоятельно, я направился к замку.
Глазастик и Дылда Джон вместе с остальными повозками потянулись следом, и вскоре мы доехали до конторы. Столько лошадей и упряжи создают достаточно шума, поэтому Ули узнал о нашем приближении заблаговременно. Когда мы прибыли, он ждал нас перед замком в приличной одежде, с начищенными сапогами и в новом стетсоне. Таким я приказчика еще ни разу не видел.
Я не стал ломать голову, почему Ули держал все это добро под спудом, поскольку мозг кипел радостным предвкушением: мне не терпелось увидеть, в какую ярость впадет Макферсон, поняв, что «ВР» уплывает у него из рук.
– Что за дела? – крикнул он. – Я отправил вас искать промоины, а вы возвращаетесь с гостями?
– Точно так! Да еще с какими! – прокричал я в ответ.
Небольшой караван остановился перед домом, и угрюмый тучный старик снова выбрался из дилижанса.
– Вы кто? – пропыхтел он.
– Меня зовут Макферсон. Я здесь приказчик. – Голос и манеры Ули стали удивительно вежливыми. – С кем имею честь?
– Это его милость герцог Балморал, – откликнулся франт из коляски, очевидно оскорбленный тем, что в мире нашлись люди, не знающие старика в лицо. Впрочем, его прекрасной спутнице хватило такта смутиться от такого высокомерия.
– Мистер Балморал? – Ули сорвал с головы шляпу. – Председатель правления Суссекской земельно-скотоводческой компании?
Мистер Балморал сухо кивнул.
– Со мной еще два пайщика. – Его взгляд упал на чванливого типа, который только что его представил. – Это мистер Эдвардс.
Тем временем нескладный молодой человек, которого я заметил в дилижансе, вышел вслед за герцогом. Парнишка был одет как джентльмен, хотя ему следовало найти портного получше: слишком просторный сюртук и мешковатые брюки делали его похожим на пугало, из которого вытащили солому. Герцог уставился
