Анна Мосьпанов - Германия. Свой среди своих
Это принципиальный момент. Врач приезжает далеко не всегда. Решение о том, высылать ли врача или достаточно фельдшера, принимает, опять же, дежурная бригада диспетчеров.
Дежурный врач, то бишь мой муж, вызвал скорую. И попросил прислать именно врача. Не фельдшера, а врача. Больную стабилизировали и стали ждать подмогу. Через некоторое время в палату влетела сестричка:
— Доктор, посмотрите, там, кажется, вертолет!
А надо сказать, что больница, о которой идет речь, представляет собой небольшое чистенькое здание, стоящее в глубине парка. По внешнему виду больше напоминает санаторий, чем больницу. Находятся там в основном старики очень и очень пожилого возраста, многие из которых страдают ко всему прочему психическими заболеваниями. Здание больницы огорожено высоким забором и граничит с детской площадкой. Вот на нее-то и садился вертолет. Там уже была полиция, которая расчистила пространство, — дело было часов в шесть вечера, когда на площадке много деток.
Дальше медицинский персонал больницы во главе с моим мужем наблюдал прямо-таки акцию спасения в одном отдельно взятом парке. В заборе со стороны детской площадки нет ни одной дырки. И калитки тоже нет. Больница в силу специфики и небольших размеров не оборудована вертолетной площадкой. Посадить вертолет у центрального входа тоже невозможно. Просто некуда. Соответственно, посадили, где могли. А дальше Notarzt с ассистентами прыгали через забор, чтобы не терять время.
Одновременно со стороны центрального входа подъехала скорая.
Когда мой муж спросил, зачем они прислали вертолет, — понятно, что кардиология, что все нужно делать быстро-быстро, но это все же не авария на автобане, куда по-другому не добраться, ему ответили:
— Вы как дежурный врач затребовали в сопровождение именно врача, а не фельдшера. Диспетчер принял сигнал. Но все доктора были на вызовах. Ближайший врач находился на вертолетной базе в Дуйсбурге (это соседний город). Вот оттуда и доставили.
Мой муж сдал пациентку, врач скорой помощи принял ее и увез уже на машине. А вертолет улетел по своим неотложным вертолетным делам.
Когда меня спрашивают о том, насколько хороша медицина в Германии, я, честно говоря, затрудняюсь ответить. Медицина в Германии страховая — это принципиальный момент. Страхование обязательно. Это означает, что помощь получит любой, даже самый последний бомж, у которого тоже есть социальная страховка. Насколько обслуживание по ней будет отличаться от обслуживания по самой дорогой частной страховке? И будет ли? Разумеется, будет, но только в том, что касается комфорта пациента, а не за счет качества лечения.
Отдельно хочу рассказать о немецкой психиатрии. Тот, кто когда-нибудь сталкивался с системой психиатрического лечения в России, меня поймет. Я имею в виду то, что было на момент моего отъезда. Что сейчас — не могу судить. Здесь в психиатрических отделениях с больными работают не только врачи, но и специалисты по таким видам терапии, как терапия искусством, терапия трудом и прочее. Но самое главное — в них видят людей. Здесь существует система реабилитации психически больных. С ними работает целая команда специалистов, занимающихся их адаптацией к жизни в нормальном обществе. Есть социальные педагоги, воспитатели, которые помогают человеку не чувствовать себя изгоем из-за того, что у него есть какие-то психические отклонения. К таким больным персонал клиник относится с максимальным пиететом, несмотря на то что поведение самих пациентов порой не вписывается ни в какие рамки.
Моя нынешняя сотрудница Симона некоторое время работала медсестрой в психиатрической клинике и однажды стала жертвой нездоровой страсти одного из пациентов. Дело было на пятничном дежурстве в огромной больнице. Кого туда только ни привозили. Пьяных, битых, алкашей — все как у классика[15]. И вроде бы полночи прошло относительно спокойно, без каких бы то ни было эксцессов. А в начале пятого утра в одно из отделений позвонил бывший пациент, Отто. Не просто так позвонил, а с намерениями. По отношению к сестричке Симоне.
Пациент Отто проходил в клинике лечение от алкоголизма. Вроде бы, даже относительно успешно. Во всяком случае, был выписан с хорошими перспективами. За время пребывания в клинике у Отто сложились теплые, если не сказать нежные отношения с медсестричкой Симоной. Так Отто себе придумал.
Теперь чтобы вы правильно понимали. Ни о каких по-настоящему романтических отношениях и речи быть не могло. В Германии это считается очень плохим тоном и встречается крайне редко. В данном случае, учитывая тот факт, что пациент проходил лечение в психиатрическом отделении, и говорить, по сути, не о чем.
Симона относилась к Отто ровно-дружелюбно, как и ко всем остальным своим пациентам. Не лучше и не хуже. Но Отто, обладающий богатым воображением и уймой свободного времени, воспринял профессиональную любезность и внимание не совсем так, как должно. Во всяком случае, в его сознании медсестра Симона была королевой красоты. На самом деле Симона — женщина как женщина, не так чтобы прям Мерилин Монро, но и не крокодил Гена, выглядела как типичная немка. Высокая, светловолосая, светлоглазая. В меру симпатичная.
Симона, медсестра опытная, не первый день в психиатрии работавшая, на провокации не велась и общалась с пациентом совершенно невозмутимо. Отшучивалась — и все.
Через какое-то время Отто выписали, и все, включая Симону, и думать о нем забыли. С момента его ухода прошло около полугода.
Но не тут-то было.
В ночь с пятницы на субботу Отто позвонил. Попал на ночную медсестру. Отто потребовал немедленно позвать Schwesterchen Симону. Schwesterchen — в смысле медсестричку. Я, говорит, имею серьезные намерения и хочу говорить с ней немедля, вот прямо сейчас.
Ночная сестра, вспомнившая Отто, решила Симону не выдавать. Попыталась его вразумить и объяснить, что ее сейчас нет, и не нужно Отто придумывать всякую ерунду, и вообще это больница, а не дом свиданий. Насколько она вела себя профессионально — другой вопрос. Не о том речь. Беседовали они минут пять, ситуация накалялась и в конце концов пришла к своей логической развязке. Озлобленный Отто заявил, что вот сейчас возьмет и съест лошадиную дозу симпатичных таблеточек, потому что жить так он не может и не хочет. А у него больное сердце, если кто не помнит.
Пока перепуганная сестра уговаривала Отто не делать резких движений, попутно вызывая по внутренней связи дежурного врача, Отто, довольный произведенным эффектом, сообщил, что таблеточки уже съел. Было вкусно, а скоро будет очень-очень хорошо.
Причем не только ему самому, но и всем остальным, а заодно и Симоне — путь мучается до конца жизни из-за того, что отправила на верную смерть ни в чем не повинного человека. Напоследок Отто заявил, что спасти его все равно не успеют, так как он давно переехал, и его нового адреса никто не знает и никогда не узнает. И пусть всем будет стыдно.
Сказал и повесил трубку.
Дежурный доктор, пришедший на вызов, обязан был незамедлительно реагировать. Даже если полный бред, даже если все от начала и до конца — фарс и шоу. Если, не дай Бог, что-то произойдет, врач будет нести полную ответственность. Потому что знал и не принял меры.
Пришлось звонить в полицию, описывать всю ситуацию и просить немедленно найти Отто, который звонил с не определившегося номера не пойми откуда. Дежурный смены сказал, что меры будут приняты незамедлительно, и Отто сейчас из-под земли достанут.
Полиция сработала фантастически быстро. Через двадцать минут после поступившего звонка доктору позвонил наряд из новой квартиры Отто — в небольшом населенном пункте недалеко от Гамбурга.
Не волнуйтесь, доктор, ваш пациент Отто жив и здоров. Ну разве что слегка поддатый, так то не считается. Не криминал это, вы и сами знаете. Но таблеточек не глотал, нет. И не собирался даже. На самом деле у него все хорошо, вот только ему внимания не хватает и теплоты человеческой. А нам он был очень рад. Охотно сам открыл дверь и с большим желанием пообщался с представителями власти. Так что вы, доктор, не волнуйтесь. Будет жить ваш Отто. Ему б общения побольше — вообще все было бы великолепно!
Уставший врач поблагодарил «смежников» и пошел заполнять гору документов — о вызове полиции, об особых обстоятельствах, повлекших за собой акт несостоявшегося суицида, о взаимоотношениях Отто с Симоной, об истории болезни. К утру управился. А ни в чем не повинной Симоне сделали строгое внушение. Возможно, вела себя не совсем профессионально. Возможно, чем-то спровоцировала больного человека…
Вопросы по существу
• Самая, пожалуй, важная информация, касающаяся лиц, постоянно или длительно пребывающих на территории Германии. Понятие «длительно» относится и к студентам, и к ученым, приехавшим работать над проектом, и к наемным сотрудникам из других государств. Медицинское страхование в стране ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ. Вне зависимости ни от чего.
