Всю жизнь я верил только в электричество - Станислав Борисович Малозёмов
Это была подготовка к бою. Ждали приказа к наступлению. Мы в тот раз посидели в окопах полдня, немцы тоже. После чего нас свистками отозвали с позиции, мы закинули ремни винтовок за спины и, не спеша, пришли в деревню. А немцы – за бугор. Тоже, не спеша. Да, они ещё и пели что-то, чего мы вместе не разучивали.
Но однажды, в конце мая сорок третьего, пришел приказ от наших высших командиров – атаковать противника, выбить его из окопов и взять этот бугор, который по нашему звался «высота». Наши старлеи и майор снова раздали всем винтовки, дали патроны и послали в окопы по своим местам. Через двадцать минут из села выскочил майор и побежал к нам. Он размахивал своим «ТТ» и во всё горло орал: – За мной! В атаку! Ура! За Родину! За Сталина!
Мы выбрались из окопов с заряженными винтовками и побежали к внутреннему нашему окопу, стреляя куда попало, останавливались, перезаряжали патрон, снова стреляли куда-то вперед, падая, заряжали лежа винтовку, стреляли в туже сторону, вскакивали и бежали вперед. Немцы выпустили штук тридцать коротких автоматных очередей поверх наших голов, выбрались из окопов и пошли за бугор.
Наш командир закричал: – Организованно отходим боевым порядком на позицию и первым побежал к селу. Мы шли не торопясь и вдруг услышали противный вой воздуха. Тихую весеннюю атмосферу разбрасывали ноющими струями в стороны тяжелые, летящие быстро металлические предметы. Это были мины. Сами минометы стояли далеко за бугром и место падения мин приходилось как раз на наше поле. Кто-то лег, некоторые побежали, другие упали и ползли по-пластунски. Взрывов было всего пять. Земля вздыбилась местами и последних ползущих накрыла тонким слоем из грунта с травой и мелкими кусками земли. Осколками не задело никого.
– С крещением вас! – майор отдал всем честь.– Держались молодцом. Это была проверочная атака. Выяснили тип вооружения на «высоте». Следующая атака будет на поражение. Высоту надо взять!
– Есть, взять высоту! – хором вскрикнули бойцы.
Но ещё целых два с лишним месяца команды не поступало. Мы расслабились. Снова курили вместе с немцами сигареты и папиросы, пили самогон и шнапс, пели песни. Первый день августа и конец июля удались дождями. С грозой и просто с летней свежестью, навеянную прохладной небесной водой. Грибы пошли. Всякие. Как раз на полянах, исковерканных нашими и немецкими окопами. И с утра по сырой траве увлеченно и сосредоточенно бродили два вражеских батальона, раздвигая полёгшую зелень ветками и тонкими палками. Они собирали грибы в свои уродливые каски, а мы-то гуляли в гражданке и в деревне брали напрокат ведра под грибы. Насобирали много. Немцы ссыпали всё в большую кучу под бугром, а мы часть своих грибов бросили между их и нашим окопами. Мы приволокли из деревни три ведра с водой, набрали немного сухих дров во дворах, где квартировали, соли принесли, перец и сварили три ведра грибного супа, который издавал настолько благородный и мирный запах на пару километров в округе, что мне случайно подумалось, что как бы было чудесно, если бы вся война пахла именно так. Мы собрались всем батальоном с мисками и ложками своими, покричали немцам, помахали им: – Давайте, мол, сюда. И подняли вверх миски и ложки. Через пятнадцать минут окрестности озвучились чавканьем, прихлёбыванием и восхищенными словами на двух языках. Как ни странно, трёх полных вёдер супа хватило всем. Облизали ложки в сопровождении одобрительных «Зер гут!» и «Охренительно», после чего все разложили тела на подсыхающей траве и просто глядели в небо, вдыхая нежное тепло и любуясь маленькими быстрыми, отливающими золотом солнца и синевой неба птичками. А в это время под немецким бугром шестеро рядовых на металлическом листе, который они подняли над землёй четырьмя штык-ножами от автоматов, жарили грибы, подложив под лист пробитую шину от мотоцикла. Он, видно за бугром и стоял. Что там ещё было кроме миномётов – мы и не догадывались. А видно через бугор не было ничего. В общем, после второго захода на грибное блюдо, теперь уже жареное с перцем и солью, мы выпили понемногу ихнего шнапса, попели разученные немецкие и русские песни, ещё часик полежали пузом вверх и, помахав друг другу руками с мисками и ложками, расползлись по своим позициям. Вечер пришел тихий, командиры, глотнувшие побольше нас шнапса и отяжелевшие от грибов, вели себя ещё тише ветра. Расползлись по поселку, насвистывая кто что хотел и напевая то же самое. Спали все в голос, на улице в основном, на шинелях, и храпели громче, чем тявкали собаки.
Следующие два дня мы выпрашивали у командиров винтовки и патроны, чтобы потренироваться. Пострелять в цель. Место было много в сторону от села, старых вёдер в деревне не знали куда девать. Скоро же в атаку. Высоту брать. Так хоть перезаряжать бы быстро и без ошибок научиться. Ну и стрелять хотя бы в определенное место. Майор со старлеями вдали от нас совет держали ежедневно все две недели. Но каждый день говорили, что сегодня ещё рановато. К атаке позабываем всё. А на следующий день, числа третьего августа, на коне прилетел как на штурмовике нарочный с пакетом. Майор пакет вскрыл, прочитал, перекрестился и передал пятерым старлеям. Те креститься не посмели, но встали во фрунт, заправились и козырьки фуражек подровняли на три пальца от глаз ко лбу.
– Бата-а-льон! Ста-а-вись! Сми-и-рна-а! – проревел майор басом, какой бы сгодился в любом оперном театре. Красивый бас имел майор. За пять минут все семьсот человек, не считая поваров, выпятили груди и прогнули спины, соединив каблуки.
– Завтра атака! Берем высоту. К нам в подмогу шестой батальон уже выдвинулся от деревни Никулино. Полторы тысячи воинов, бесстрашных и преданных партии, Родине и товарищу Сталину завтра с десяти утра до одиннадцати дают клятву – взять высоту!
– Ура-а-а!– показал боевой дух наш дивизион.
Винтовки и обмундирование получить у каптёра и подготовить к бою. Патронов каждому будет дано по сорок штук. В каждый карман – по двадцать. Атака производится мгновенным броском из окопных линий в направлении высоты через вражеские окопы, уничтожая живую силу противника. Укрепившись на высоте, ждать подхода наших штурмовых отрядов, которые наступают
