Елена Сантьяго - Летящая по волнам
Она вздрогнула, и Анна не смогла понять, от боли или от страха: в этот миг снова прозвучал пушечный залп. Но теперь он был дальше. Они удалились от вражеского судна. Анна лихорадочно начала перевязывать рану Фелисити. Она прижала к ней чистый льняной платок и обернула его вокруг тела. Анна еще не закончила перевязку, как Фелисити потеряла сознание: повалилась на бок, не произнеся ни звука, но подруга успела ее подхватить.
Дункан тем временем неподвижно лежал на столе. Когда корабль попал в штормовое волнение при ослабевающем ветре, Анне пришлось схватить капитана обеими руками, чтобы тот не свалился на пол. В то же время Фелисити с трудом сидела на лавке. Чтобы подруга не упала, Анна села рядом с ней. Она смотрела на обоих раненых, чувствуя какой-то истерический задор. Ей нужно позаботиться одновременно о двух своих друзьях, которые были ближе к смерти, чем к жизни, а у нее было всего лишь две руки!
Анна подавила нарастающую панику и кое-как приступила к работе. Сначала она осторожно уложила Фелисити на скамью. Решительно орудуя ножницами, освободила туловище Дункана от одежды. Когда Анна удалила изорванную, пропитанную кровью сорочку и временную повязку, стало видно, что рана капитана не такая тяжелая, как казалось вначале. Осколок толщиной в палец впился в тело чуть пониже плечевого сустава, но засел не так глубоко, как у Фелисити. Свежий компресс и плотная повязка кое-как остановили кровотечение. Потом Анна зашила рану на затылке и тоже перевязала ее. Большего она сделать не могла. Девушка с удовольствием перетащила бы Дункана на кровать и уложила бы рядом Фелисити, тогда они хотя бы оба лежали на мягком. Кровать в алькове была достаточно широкой. Но у Анны не хватило бы на это сил. Ей должен помочь Джон или кто-нибудь еще.
Тем временем корабль снова был в спокойном фарватере. Анна в очередной раз убедилась в том, что ее пациенты удобно лежат на лавке и столе и не свалятся, и только потом отважилась выйти на палубу, чтобы найти Джона Иверса.
Снаружи было влажно, прохладно и относительно тихо. «Элизу» все еще окутывал туман. Джон стоял у фальшборта возле рулевой рубки и напряженно вглядывался в густой белесый суп, который омывал их со всех сторон. Иногда боцман вытаскивал компас и негромко отдавал приказ рулевому. Анна уже хотела подняться к нему, как вдруг услышала стоны. Только теперь девушка заметила раненых, которые лежали на палубе у основания грот-мачты. Атака повлекла за собой тяжелые потери. Повсюду виднелись брызги крови, палуба была покрыта маленькими и большими щепками. Они откололись от грот-мачты, превратившись в бесчисленные смертоносные обломки. Двое мужчин погибло. Матросы оттащили их в сторону и уложили возле трапа на нижней палубе, где покойники никому не мешали. О раненых заботился корабельный кок, кое-как справляясь с этим заданием. Собственно, это входило в обязанности парусного мастера, который хорошо зашивал раны, но тот оказался одним из убитых.
Анна не колебалась. Выходя из капитанской каюты, она прихватила с собой свежий перевязочный материал. По пути девушка попросила двух членов команды пойти с ней и помочь перенести капитана и госпожу Фелисити на кровать. Прежде чем мужчины приступили к делу, Анна обернула обнаженное туловище девушки простыней. Один из матросов отнес раненую на кровать, а потом настал черед и капитана. Моряки осторожно подняли его, однако Дункан пришел в себя и приказал им поставить его на ноги. Матросы повиновались беспрекословно. Но у Дункана тут же подкосились колени, и его все-таки перенесли на кровать. Он лежал рядом с Фелисити, глядя в потолок, пока его глаза снова медленно не закрылись.
Анна опять поспешила на палубу, чтобы помочь остальным раненым. Она перевязывала многочисленные раны, помогая коку накладывать шину на сломанную руку главного канонира. Тот стоически продолжал выполнять свои обязанности, владея лишь одной рукой; сломанная конечность висела на перевязи, которую канонир сделал из собственной рубахи. Разумеется, он вытерпел болезненную процедуру, ни разу не застонав.
Когда все было закончено, Анна отправилась к Джону на корму. Его глаза налились кровью, на морщинистом лице отражалась усталость. Он стоял, широко расставив ноги и постоянно вглядываясь в туман, который, казалось, стал понемногу рассеиваться. Начал моросить дождь, ветер крепчал. Над головами хлопали паруса, наполняясь бризом, который гнал «Элизу» по неспокойному морю вперед. Анна, пошатываясь, подошла к боцману и крепко взялась за леер.
– Мы продвигаемся вперед? – спросила она, чтобы завязать разговор.
Тот лишь кивнул.
– Тогда я снова пойду к капитану и мисс Фелисити.
Направляясь к каюте, Анна заметила, как сильно устала. Бессонная ночь и многочасовая работа брали свое. Девушке очень хотелось прилечь. Но для этого в ее распоряжении была лишь лавка. Борясь с усталостью, Анна тут же села на пол возле кровати, чтобы быть ближе к Дункану и Фелисити.
Спустя некоторое время Фелисити проснулась и, застонав, спросила, где она находится. Анна тут же успокоила ее и влила ей в рот немного макового молочка, которое несколько дней назад готовила для Питера. Фелисити сделала несколько глотков и вскоре стала вялой.
– Как дела у Дункана? – спросила она, не заметив, что лежит рядом с ним.
Прежде чем Анна успела ей что-то ответить, Фелисити снова заснула.
Анна валилась с ног от усталости. Корабль двигался в равномерном ритме – от волны к волне. Это убаюкивало, и вскоре глаза девушки сами собой закрылись. Ей снился Барбадос, кристально чистые лагуны, снежно-белые пляжи и ярко-зеленые поля сахарного тростника. Снился и Саммер-хилл – ее родной дом. Приют, полный любви, окутанный золотым солнечным светом.
Затем Гарольд Данмор все это разрушил. И, как это часто бывает, дружелюбный, светлый мир сна сменила зловещая темнота. Нахлынули страшные видения. Портниха встала на колени, проверяя длину подола: Анна примеряла свадебное платье. Ее отражение в зеркале… Не такая уж молодая, но довольно привлекательная невеста. Летящие юбки и украшенный роскошной вышивкой лиф – это платье так ей шло. Красивое, необычное… А потом появился Гарольд. Он ворвался в комнату с окровавленным ножом и заколол портниху, прежде чем подступить к самой Анне. Бегство без оглядки. На лестнице – мертвая горничная, ее тоже зарезал Гарольд. На веранде – мать с перерезанным горлом, под ней – лужа крови. А Гарольд уже спускается по лестнице.
Потом – джунгли. Анна бежала, бежала… С трудом ей удалось ускользнуть от убийцы. Он следовал за ней по пятам, а девушка все время путалась в длинном платье. Она слышала дыхание Гарольда, чувствовала, что его руки пахнут кровью. Он так близко! Она должна…
