Рождение чудовища - Гульнара Черепашка

Разочарованная Накато потопала следом. И стоило приходить на площадь, чтобы взглянуть краем глаза и тут же уйти?

Жаль, не удалось рассмотреть удивительные дворцы ближе. С другой стороны – они ведь остаются в Кхорихасе. Возможно, ей еще выпадет возможность поглядеть на них. При этой мысли она воспрянула духом. Шагая следом за колдуном, она то и дело ловила на себе восхищенные взгляды. И от этого на душе делалось приятно.

*** ***

- Не смазливая мордашка! Не тело, - орал Амади этим же вечером на Накато, оставшись с ней наедине. – Никогда, девочка, никогда не делай ставку на свою красоту и точеную фигурку! Да, ты хороша. Но это не должно быть первостепенно. Ум, утонченность, чувства – вот что важно! Ты должна уметь привлечь даже того, кто ни разу не видел тебя, а лишь слышал твой голос.

Девушка молча кивала. А что скажешь? Разумеется, она может честно сознаться, что его слова звучат для нее пустым звуком.

- Дикари, - вздохнул наконец колдун с обреченным видом.

- Я ведь уже научилась считать, мастер Амади, - Накато наконец сообразила, что следует сказать. – И выучу все остальное, что нужно. Что только скажешь!

- Выучу, - передразнил он. – Дикари, - тяжело вздохнул. – Ты даже не понимаешь, о чем я тебе толкую. Ум и утонченность – это не количество знаний, которые ты запихаешь в свою голову.

- А что это?

- Ты поймешь со временем, - колдун вздохнул. – Но пользоваться красотой для достижения целей – слишком расточительно и ненадежно. Накато, пообещай мне, - проговорил он, глядя на нее пристально. – Пообещай, что не забудешь, о чем я тебе сейчас говорил! Никогда. Ни в мое отсутствие, ни когда-либо после. Не пытайся торговать телом и лицом!

- Я клянусь, мастер, - начала она.

- Нет, - он резко оборвал ее. – Не надо клятв, которые ты не сможешь преступить! Я хочу не чтобы ты клялась, связывая себя нерушимыми путами, а чтобы ты пообещала мне. Дала свое слово.

- Мастер Амади. Зачем тебе слово, которое можно переступить?

Он усмехнулся, покачал головой. Точь-в-точь, как взрослый, услышавший глупый вопрос несмышленыша. Снисходительность Амади порою поражала Накато.

- Затем, чтобы ты знала – можно дать слово и держать его. Держать своей волей. Потому что твое слово имеет значение. Я прошу не совершать ошибки не потому, что мне это неугодно, а потому что для тебя это плохо. И я хочу, чтобы ты сдержала слово, потому что понимаешь это. Потому что ты – разумный человек.

«Но я не понимаю».

Разгневается ли Амади на такой ответ? Означает ли это, что она, Накато, - не разумный человек? И плохо ли это? До сих пор она ни разу не задумывалась – а есть ли у нее разум. И на что он ей может быть нужен.

- Ты потом поймешь, - наверное, он все-таки умел читать мысли. – Сейчас я просто хочу, чтобы ты пообещала.

- Я… обещаю, - выговорила Накато.

В душе царило смятение, в мыслях – разброд. Как Амади узнает, если она нарушит обещание? И на что ему слово, которое не станет держать ее крепче самых прочных веревок?

- Вот и славно, - он вроде как повеселел, - потрепал ее по щеке. – Теперь помни – ты дала слово! Нарушишь его – это означает, что твое слово ничего не весит. Помни это всегда.

Она кивнула. Может быть, и правда когда-нибудь поймет. Сейчас не понимала. Ни смысла запрета, ни того, зачем нужно ее слово – если она может в любой момент безнаказанно его нарушить. Впрочем – колдуну виднее. Прав был в свое время Иму – он себе на уме, его замыслов не разобрать.

На том разговор, к облегчению девушки, окончился.

На другой день из гостевого дома они переехали в небольшой домик. Вопреки пророчествам Кваку, никто не пытался девушку похитить. В их распоряжение попали аж три комнаты – невиданное богатство. Еду покупали у разносчиков или в похлебочной поблизости.

Одну из комнат Амади приспособил под библиотеку: постелил там циновки, поставил аж три небольших столика и конструкцию со множеством перекладин – эдакий многоярусный стол. Это, заявил он, полки для хранения принадлежностей для письма и прочего, что понадобится. Пару ярусов заняли свитки – как оказалось позже, это были карты.

Как прежде колдун учил ее счету, так теперь он показывал ей на картах, что и где находится. Накато находила на изображениях места, где ей приходилось бывать, и изумленно качала головой.

Как все-таки кто-то исхитрился нарисовать и горы, и реки, и степи?! Разумеется, рисунки были совершенно не похожи на то, как все выглядело на самом деле.

Но сколько понадобится пергамента, чтобы нарисовать так, как есть, хотя бы одну гору?!

*** ***

- Кваку – толмач, - проговорил Амади. – У него лучше, чем у меня, получится обучить тебя. Он знает все языки Шелкового подгорья, южных краев и даже запада! Он обучит тебя и речи, и письму. Кое-какие горские наречия ты изучила, пока мы шли на юг. С речью Кхорихаса познакомилась, пока шли с караваном. Но этого недостаточно. Наш путь лежит в Мальтахёэ, и там тебе понадобится куда больше, чем ты знаешь.

- Поняла… мастер, - Накато опустила голову.

- Помимо уроков Кваку, пойдешь еще и в школу искусств, - прибавил он. – Здесь, в Кхорихасе. Я вернусь к концу зимы.

- Ты уходишь, мастер Амади? – вскинулась она. – Уходишь и оставляешь меня здесь?!

- Я оставляю тебя с Кваку, - мягко повторил он. – Кваку – один из крайне немногих людей, кому я доверяю почти, как себе. Он позаботится о том, чтобы ты обучилась всему необходимому. А к концу зимы я за тобой вернусь.

«Доверяешь так же, как доверял Иму?»

Нет, кто знает, как далеко простирается снисходительность колдуна. Он спускает ей с рук любые дерзости и самые глупые вопросы. Но терпению его может прийти конец.

- У меня будет новая задача, - девушка запнулась. – Такая же, как в прошлый раз? В горах. С вождем Бапото.

- Почти такая же, - Амади кивнул. – Только сложнее. Намного сложнее! Бапото – мелочь. Нас ждет куда