Рассвет придет - Гульнара Черепашка

Гульнара Черепашка

Рассвет придет

Глава 1

Ранение – царапина. Но и с царапиной желательно отлеживаться или хотя бы отсиживаться в тепле и покое. А никак не бегать в мороз по зимнему заснеженному лесу в тонкой рубашке и легких туфлях.

Ссадина от огнестрельного ранения, несколько крупных синяков, ушиб колена. Полная обувь снега, промокшая местами рубашка и пробирающий холод. Сказывалось и нервное напряжение последних часов. Трясло нещадно, мысли путались.

Охитека, шатаясь, брел по дороге, с трудом держась на ногах, и вслушивался – не слышится ли вой шакалов, что в зимнее время подбирались к самым окраинам города. Идти тяжело – снег с дороги никто не убирал. Трасса, связывавшая два континента, в зимнее время была, как правило, пустынна. А редкие автомобилисты, проезжавшие по ней, ехали либо на флайерах – летучих авто, либо на автомобилях, обутых по зимнему времени в гусеницы вместо колес.

Кто станет гонять технику, очищать трассу ради редкого нищеброда, что не в состоянии переобуть авто в гусеницы или позволить себе захудалый флайер?

Поэтому Охитека брел, то и дело увязая по щиколотку. Ступни промерзли и онемели, сделавшись ватными. Еще немного – и он свалится прямо на дорогу. Никто даже тела не найдет – после стай шакалов и одичалых собак не останется и костей. Держался на голом упрямстве. И шагает-то с полчаса, если не меньше! Нет, не добраться ему до соседнего континента. Даже до моста не дойдет.

Вот только возвращаться некуда – в городе сразу схватят. Или прибьют – никто больше не станет возиться с инсценировкой несчастного случая. Слишком резвым он для них оказался.

Он знал – по городской окраине по-прежнему рыщет облава. Трущобы будут шерстить еще не один час. Небывалое везение, что удалось вырваться, удрать в лес, выйти на трассу между континентами!

Но здесь его убьет холод. Еще полчаса – а то и меньше…

Ноги заплетались, застревали в мягком, не слежавшемся еще снегу. Он, молодой наследник одного из крупнейших состояний на трех континентах, умрет на пустынной загородной трассе.

Услышав отдаленный шум, не поверил ушам. Неужто Спящий услышал его молитвы?!

Хотя – никому он на самом деле не молился. Не привык тратить время на бессмысленные занятия.

Обернулся. Низко над дорогой в его сторону несся флайер. Уже совсем близко – слишком поздно услышал. А он, как назло, бредет по самой обочине.

Вот летучая машина резко вырулила прямо на него. Охитека рванулся наперерез – испугался, что одинокий путник промчится мимо, не заметив. И он упустит шанс спастись.

Низко летящий флайер затормозил слишком поздно. Нырнул носом в снег, взрыл его широким веером белой пыли, развернулся боком, и его понесло юзом. Если бы только Охитека не был так вымотан! Отшатнуться, кинуться в сугроб на обочине он не успевал, и ему оставалось только глядеть, застыв беспомощно, как на него неумолимо надвигается бок мощной машины.

«Хорошо его повело, - равнодушно отметил он. – Интересно, сам-то не разобьется?» Собственное безразличие даже не пугало.

В последнюю секунду водитель успел, видимо, вывернуть руль, и флайер окончательно зарылся носом в сугроб в полушаге от стоящего по щиколотку в снегу Охитеки. Неужели пронесло?..

Даже странно, учитывая его везучесть в последнее время. Дверь флайера откинулась, и оттуда выскочила худенькая, хрупкая невысокая фигурка. Из распахнутого салона пахнуло живительным теплом.

- С ума сошел?! – заорала девица, подскочив вплотную к нему. – Тебе жить надоело? Ты совсем сошел с ума?!

Он машинально перехватил занесенную для удара ладошку.

«Всегда смотри в лицо человеку», - отец повторял это постоянно.

Охитека никогда не слушал его, но повторяемое многократно запомнишь поневоле. Он вгляделся в лицо незнакомки.

Испуганное, зареванное, со следами размазанной туши и блестящих теней. Нет, причина явно не в испуге из-за того, что она чуть его не сбила. Ее что-то напугало раньше. Напугало настолько, что она уселась за руль и погнала флайер по пустынной дороге, практически не глядя. Она продолжала что-то вопить, пытаясь вырваться.

Кстати, не такая и незнакомка – они несколько раз пересекались на различных официальных мероприятиях, куда отец ухитрялся затащить его. Даже, кажется, перекидывались пару раз незначительными фразами.

Девчонка расы нэси, как и он. Та, чьи предки обзавелись примесью птичьей наследственности в геноме.

Ветер растрепал рыжевато-бурые с золотистыми вкраплениями перья, растущие вдоль кромки волос широкой полосой. Короткие перышки на кончиках ушей встопорщились от холода. А еще девчонка из такой же влиятельной семьи, как и его. И тоже, кажется, недавно осиротела. Видел мельком некролог ее отца в газете. Как ее звать-то?..

- Куда летишь? – осведомился он, чтобы не молчать.

От слабости все так же шатало, и, чтобы не свалиться прямо ей под ноги, приходилось прикладывать немалые усилия. Девчонка осеклась на полуслове и испуганно на него уставилась.

Нет, не на него – она смотрела мимо. По деревьям скользнул рассеянный луч. Охитека настороженно вскинул голову. Это в отдалении проехала машина. Здесь окажется минуты через полторы-две. Не в этой ли машине причина ее испуга? Вон как ее трясет.

- От этого драпаешь? – он кивнул на дорогу.

Девушка кивнула, ошалело моргая. Вид, как у вкрай отчаявшегося человека. Что ж, зато у него в душе надежда воскресла. Аж сил прибавилось – надолго ли? А распахнутый салон так и манил теплом.

- Садись, - коротко приказал он. – Я поведу.

Не слушая возражений, сам подтащил ее к распахнутой дверце, запихнул в салон. Уселся следом, столкнув ее на пассажирское сиденье.

- Что с двигателями высоты? – осведомился отрывисто, кинув взгляд на панель.

- П-поломались, - она судорожно вздохнула. – Прострелили, еще на стоянке, когда пыталась завестись…

- Ага, - он понятливо покивал. – Пристегнись-ка…

И сам накинул ремень безопасности. Обычно он не пристегивался, но если на виражах начнет кидать из стороны в сторону – может не удержать руль. А это будет скверно. В лучшем случае их просто догонят. В худшем – впишутся куда-нибудь и разобьются насмерть. Что в данном случае хуже – еще вопрос.

Машина завелась легко. Вынырнула из сугроба и заскользила над самой дорогой. Тихо заурчал мотор. Стоило утопить педаль газа – флайер послушно ускорился.

Высоту не набрать – скверно. Придется уходить по извивающейся среди леса дороге. Ответвлений здесь не будет. Лес густой – не свернешь. Да и с