Николай Борисов - Укразия
Но первым запоминающийся образ бесстрашного, хладнокровного, умного и ловко выходящего из всех передряг «красного» разведчика в сердце вражеского стана создал не Ю. Семенов и не Н. Михалков в паре с С. Урсуляком, а забытый писатель Николай Андреевич Борисов.
Знаем мы о нем, как о многих других «приключенцах» и фантастах двадцатых годов, очень и очень мало. Родился в Черкассах 11 октября 1889 г. Против пункта «что делал во время революции и Гражданской войны» стоит прочерк. Судя по некоторым строевым выражениям в «Укразии» — воевал. В 1924 г. выпустил роман «Укразия», написанный в модной в те годы технике «киноромана»: максимум действия и минимум психологии, головокружительная карусель эпизодов, планов, кадров, героев. Борисов со вкусом живописал подвиги большевистских подпольщиков, лихие побеги, перестрелки и погони, разлагающихся белых офицеров в кабаках и притонах Одессы. Пружиной романа стал заклятый враг большевиков, ротмистр Энгер из белой контрразведки, сдержанный, проницательный, благородный и по-своему привлекательный офицер; и только в самом конце романа читатель узнавал, что под именем Энгера скрывался безвестный партизан, загадочный доброжелатель, предупреждавший красное подполье о происках врагов записками с загадочной подписью «7 + 2»…
«Укразия», при всей своей фантастичности, построена на реальном материале: в роман включены некоторые действительные эпизоды работы большевистского подполья (включая рабочее восстание), падения и эвакуации белой Одессы. О чудовищной коррупции, казнокрадстве, погромах, разгуле и кутежах офицеров, засилье всевозможных контрразведок можно прочитать не только у «красных» пропагандистов, но и у А. Деникина, об одесских нравах того времени — у В. Шульгина: «Улицы Одессы были неприятны по вечерам. Освещение догорающих "огарков". На Дерибасовской еще кое-как, на остальных темень. Магазины закрываются рано. Сверкающих витрин не замечается… Среди этой жуткой полутемноты снует толпа, сталкиваясь на углу Дерибасовской и Преображенской. В ней чувствуется что-то нездоровое, какой-то разврат <…> Окончательно перекокаинившиеся проститутки, полупьяные офицеры… "Остатки культуры" чувствуются около кинотеатров. Здесь все-таки свет. Здесь собирается толпа, менее жуткая, чем та, что ищет друг друга в полумраке».
«Кинороман» уже по определению ориентировался на кинематографические трюки — отсюда все небывалые приключения и невероятные подвиги партизан и подпольщиков. По сути дела, «Укразия» — это революционный лубок со всей присущей ему условностью, это бульварная революционная литература. Борисов никак не являлся выдающимся стилистом, художником слова, и в его «кинороманах» можно найти немало огрехов. Слог Борисова разухабист и небрежен, встречаются стилистические и грамматические нелепицы. М. Маликова, автор статьи о советском «псевдопереводном» романе эпохи НЭПа, справедливо отмечает комический диссонанс между «южнорусским мещанским языком» Борисова и «изображениями жизни западной буржуазии и аристократии1. Совершенно несправедливо, однако, ее описание романов Борисова как «лишенных всякой пародийности банальных "коммунистических пинкертонов"»: любой непредвзятый читатель безошибочно различит в «Укразии» и других произведениях писателя налет характерной для многих приключенческих и фантастических текстов 1920-х гг. иронии и автопародии.
В марте 1925 г. «Укразия», экранизированная на одесской киностудии Всеукраинского фотокиноуправления (ВУФКУ) знаменитым П. Чардыниным (1873–1974), вышла на экраны Киева; в том же году фильм был представлен ВУФКУ на парижской Международной выставке декоративного и современного промышленного искусства, а в феврале 1926 г. состоялась московская премьера.
Плакат фильма «Укразия». Неизвестный художник (1925)
Масштабная лента по сценарию Борисова и Г. Стабового (209 минут, две серии, 20 эпизодов) полюбилась советскому зрителю; современные украинские киноведы считают ее первым украинским приключенческим фильмом. «По технике эта выдающаяся фильма не уступает пресловутым "американским" детективам, а по содержанию, конечно, несравнима с последними. В то время как у американцев все строится на трюке, преследующем цели занимательности, — и, это главное и единственное, а вся картина в целом бессодержательна, — в "Укразии" сумели достичь высшей занимательности и большой насыщенности революционным сюжетом» — писал анонимный рецензент журнала «Кино». А Эдуард Багрицкий даже посвятил фильму стихотворение «Укразия» (оно приведено нами в приложении) — проходное, но не лишенное некоторых проникновенных лирических описаний:
Платаны гомонили на бульваре,Гудел прибой, и надвигалась мгла.Прибрежный город по ночам чудесней,Пустая тишь и дальний гул зыбей…
Кадры из фильма «Укразия» (1925)
Сотрудничество Борисова с Чардыниным вылилось также в не сохранившийся фантастический фильм «Генерал с того света» (1925) о пробуждении царского генерала в советской России; Борисову принадлежат и сценарии снятых ВУФКУ короткометражек «Аристократка» (1924), «Вендетта» (1924), «Советский воздух» (1925) и «Герой матча» (1926), частью написанные в соавторстве. Но, видно, не все в жизни Борисова шло гладко — в 1925 г. он был «вычищен» из партии (где состоял с 1920 г.) как «чуждый элемент».
В 1927 г. в харьковском издательстве «Космос» вышла интересная экспериментальная книга Борисова «Зеленые яблоки». Полное название ее звучало так: «Зеленые яблоки. Коллективный роман. Перевод с американского Н. Борисова». Монтажом разнородных отрывков, газетных цитат и т. п. в двадцатые и начале тридцатых годов увлекались многие, от дадаистов до Б. Пильняка и Д. Дос Пассоса — но Борисов пошел, кажется, на небывалый в мировой литературе эксперимент. «Коллективный роман» был, конечно же, полнейшей фикцией: введя сквозных персонажей, Борисов соединил воедино переводные тексты семнадцати популярных в России иностранных писателей, включая таких корифеев, как М. Твен, Р. Стивенсон, Д. Лондон, Г. Уэллс и С Цвейг. Роман-коллаж, намного опередивший ряд литературных экспериментов наподобие «нарезок» У. Берроуза, пародировал и штампы советского и западного приключенческого романа, и дореволюционные и советские коллективные романы («Три буквы», «Большие пожары»).
Между прочим, именно эта пародийная направленность, честно отмеченная М. Маликовой, мгновенно завела исследовательницу в тупик. Ведь самостоятельные романы Борисова, по Маликовой, лишены всякой пародийности и в целом банальны. Как быть? Выход найден: раз уж «Космос» выпустил прогремевший сборник пародий «Парнас дыбом» и пародийно-авантюрный «Запах лимона» Л. Рубуса (Л. Успенского и Л. Рубинова), то и «идея "Зеленых яблок" принадлежала самому весьма любопытному харьковскому частному издательству». Неясно только, отчего в таком случае «Космос» отдал свою многообещающую идею на откуп столь бездарному исполнителю…
