Миссия «Лучшая подруга» - Зоран Дрвенкар
– Но… зачем всё это?
– Зачем?
Он уже не улыбался, а прямо-таки скалился, всё больше и больше напоминая волка.
– Разве не очевидно? Чтобы ты сдалась, вернулась домой, одумалась и осознала, что твоя злейшая врагиня может стать прекрасной подругой. Знаю, о чём ты думаешь. Мол, «ну и свинья этот тип». Ты ошибаешься. Я не злой человек, я просто работаю на злую девочку. Она готова перевернуть весь мир, лишь бы оставить тебя без подруги. И поскольку она всегда получает то, чего хочет, пообещай мне, что подпишешь договор, и тогда я тебе помогу.
Вместо ответа я попыталась подтянуться наверх.
Но не продвинулась ни на сантиметр.
– А теперь посмотри-ка: вот ты висишь над пропастью, – продолжил Бифф Строганов. – Мы оба знаем, что Тоя бросила тебя в беде. Сбежала, чтобы спасти детёнышей снежного барса. Посмотри правде в глаза, и ты поймёшь, что я оказал тебе добрую услугу.
– Я бы тоже убежала с барсами, – сказала я.
Бифф Строганов приподнял бровь.
– Леди не должны врать.
– Я не леди.
– А вот это неправда.
Он вытянул руку, так что его пальцы висели прямо над моими, нужно только за них уцепиться.
– Хватайся же, – сказал он. – Без моей помощи тебе не выбраться.
– Убери свои лапы, не буду я…
Договорить я не смогла – собрав все силы, я рывком подтянулась вверх и отбросила его руку. Послышался хлопок. Я была крайне довольна собой. Но лучше бы я ничего не делала: в следующую секунду я потеряла равновесие, кроссовки с жалким скрипом выскользнули из трещины, и у меня не осталось опоры.
Не верьте тому, что говорят люди.
Жизнь не то чтобы справедлива, но и не совсем несправедлива.
А кто утверждает обратное – лжец.
Мы многое получаем и многое можем запросто потерять. Не хочу вас пугать, но такова правда. Поэтому ничего не бойтесь. Идите по жизни легко и беззаботно. Но не будьте наивны и помните, что всё в мире меняется.
Иногда идёт дождик, а иногда светит солнце.
Иногда вы висите на ветке, и ветка вас держит.
А иногда вы висите на ветке, и ветка ломается.
Такова жизнь.
Справедлива и несправедлива одновременно.
За последние месяцы я привыкла падать с большой высоты, поэтому, сорвавшись с края скалы, я не особенно испугалась. Моё подсознание говорило: «Не волнуйся, ты всё переживёшь, ведь ты Пандекраска Пампернелла, ты хозяйка собственной жизни, а эта жизнь едва началась». И, чуть погодя, подсознание добавило: «Но чем же ты будешь заниматься в больнице в ближайшие пару месяцев? Ведь когда ты приземлишься, внизу не будет выстланной мягким сеном лужайки и приветливого биографа, который пожарит тебе на гриле цукини. Нет! Тебя ждёт тоскливая больничная палата, возможно, гипс на руке или ноге, а может, ты останешься без кончика носа. Но что бы ни произошло, дорогая Пандекраска Пампернелла, одно я знаю точно: твоя причёска явно не будет выглядеть так, как выглядела сегодня утром».
И эта последняя мысль почему-то испугала меня больше всего.
Я приземлилась на выступ скалы, ударившись об него спиной, и резко выпустила изо рта воздух. Так я лежала и смотрела наверх. Бифф Строганов взглянул на меня сверху вниз и показал большой палец, как будто я сделала что-то замечательное. Мне хотелось показать ему средний палец, но лёгкие от падения совсем опустели, поэтому я только и могла, что лежать, тяжело дыша.
Потом меня снова одолела икота.
А потом я взаправду потеряла сознание.
Жила-была одиннадцатилетняя девочка, которая очнулась на скальном выступе. Под ней зияла пропасть, а над ней располагалась тропа, с которой она сорвалась и до которой можно было добраться, только карабкаясь, как снежный барс.
Спускались сумерки, у девочки гудело в голове, она страшно хотела пить и понятия не имела, как выбраться с этого выступа. Но девочка не хотела изображать барса, а потому превратилась в горную козочку и принялась взбираться в гору.
Ничего не получалось – подъём был слишком крутой. Не знаю, как с этим справились барсы, но сама я полезла вниз, к сосновому лесу. В конце концов, как и предсказывала Тоя, я оказалась в лесу у ручья и, следуя вдоль него, пришла в долину к лошадям, где меня ждала Тоя с кружкой какао и жаренными на костре маршмеллоу.
Конечно, этот краткий пересказ – не более чем шутка. Я пытаюсь успокоить вас, чтобы вы не мучились бессонными ночами от тревоги за меня.
На самом деле всё вышеописанное длилось много часов.
По пути вниз я преодолела, наверное, миллиона два разных скал. Я протискивалась через расщелины и разодрала в кровь руки и колени. Мне пришлось уворачиваться от орла (он решил, что я хочу разорить его гнездо), а ещё один раз столкнуться с настоящей горной козой (её озадачило, что я тоже веду себя будто козочка).
Я заблеяла на неё, она поблеяла в ответ и в конце концов уступила дорогу.
Всё это время я размышляла. Меня переполнял гнев. Что себе позволяет моя заклятая врагиня? Послать ко мне этого сумасшедшего, чтобы я поставила подпись на договоре! Она что, совсем за дурочку меня принимает? Я была просто вне себя от ярости. Но меня волновала и другая проблема.
Я знала, что ни в коем случае нельзя рассказывать Дону Плуто и Сянь Сянь Юю о встрече с Биффом Строгановым. Если они узнают, что он следовал за нами до самой Монголии, то отменят все наши планы и запрут меня во Флоринском замке.
Нет уж, этого мне не надо.
Поглощённая мыслями, я добралась до долины и увидела сверкающий в темноте ручей. Я и не догадывалась, насколько хочу пить. Опустившись на колени на берегу, я пила до тех пор, пока не перехватило дыхание. Пройдя ещё сто метров, я заметила табун. Когда я приблизилась, лошади сперва заёрзали, но потом узнали меня по запаху и расступились.
В кромешной темноте костёр напоминал мерцающую звезду. Тоя сидела на камне и ворошила палкой горячие угли. В паре шагов от неё, наполовину накрыв друг друга, безмятежно спали снежные барсы. Очень умиротворяющая картина. Картина, которая прекрасно обходилась и без меня. Метрах в двадцати от них я подала голос:
– Не пугайся.
Тоя подняла взгляд, и в мерцающем свете огня я увидела, как сильно она обо мне тревожилась.
– Я знала, что ты найдёшь дорогу обратно! – воскликнула она и сжала меня в объятиях.
Так мы стояли обнявшись целую минуту – две девочки, которые потеряли друг друга и вновь обрели. В голове было тесно от мыслей, но я не могла сформулировать ни одной, потому что у меня слишком громко урчало в животе. Тоя вытащила из рюкзака плитку шоколада.
– Долго меня не было? – спросила я.
– Семь часов.
– Ого.
Я села рядом и принялась за шоколад. Тоя рассказала, что за это время здесь побывали егери. Она вызвала их по рации, после того как спрятала барсов в пещере. Егери заставили вертолёт совершить посадку и арестовали браконьера и обоих помощников.
– Они пытались тебя найти, но потом были вынуждены вернуться на базу. Смотри, они оставили нам воду и шоколад. А ещё я поговорила с родителями. Они заберут нас завтра утром.
Тоя взяла мою руку и крепко пожала.
– Какое счастье, что ты здесь, Пандекраска Пампернелла. Мы с тобой молодцы.
– Нет, это ты молодец, – возразила я.
Она удивлённо посмотрела на меня и убрала руку.
– Ты на меня сердишься?
Нет, я на неё не сердилась. Сердилась я на саму себя, потому что Бифф Строганов, хотя и наговорил много чепухи, в одном оказался прав.
– Ты бросила меня в беде, – сказала я.
– Значит, всё-таки сердишься.
– Я разочарована, Тоя, а это хуже.
И хотя на её лице играли отблески пламени, мне показалось, что она покраснела.
– Я должна была спасти снежных барсов, – сказала она.
– Знаю, но давай-ка начистоту. Посмотри на меня.
Я широко распростёрла руки. Тоя встретилась со мной взглядом.
– Я важнее двух снежных барсов.
Тоя задумалась. Возразить ей было нечего, так что она сказала:
– Детёнышам барса угрожала опасность, а ты, я знала, справишься и сама. Ты из тех, кто всегда побеждает трудности. Если бы я оставила барсов, их бы убили. Я поступила так, как должна была.
Тоя пожала плечами. Её слова звучали разумно.
– Такова я, – добавила она. – Следую за своим разумом.
– В этом наше отличие. Я-то следую за интуицией. И она подсказывает, что ты бросила меня в беде.
Мы посмотрели друг на друга и долго-предолго не отводили взгляд. В небе за спиной Тои одновременно пронеслись две падающие звезды. Одна погасла, а другая продолжала мерцать.
– Извини меня, – промолвила Тоя.
– Ничего, – ответила я и задумалась, стоит ли рассказывать, что
