Миссия «Лучшая подруга» - Зоран Дрвенкар

Зоран Дрвенкар

Миссия «Лучшая подруга»

Серия «МИФ. Рюкзак историй»

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© 2021 Zoran Drvenkar

© 2021 Beltz & Gelberg in the publishing group Beltz – Weinheim Basel

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2024

Посвящается Коринне, моей настоящей любви и лучшему другу

Ошибки в воспитании Пандекраски Пампернеллы

Пандекраска Пампернелла стояла на большом пальце левой ноги и пыталась удержать равновесие. Она знала, что нельзя смотреть вниз, ведь прямо под ней, на расстоянии двухсот метров, словно гигантский ковёр с рисунком из лесов и рек, расстилалась Флоринская долина. Долину рассекали луга и ущелья, а в самом её центре под кустом притаился кролик. Было там и чудесное озеро, которое так и манило скинуть одежду и искупаться. Но Пандекраску Пампернеллу не интересовали ни прекрасный пейзаж, ни кролик. И уж тем более она не собиралась купаться в озере.

Её заботило совсем другое.

Наша героиня балансировала на узкой балконной балюстраде на четвёртом этаже Флоринского замка, вытянув вверх правую руку – казалось, она пытается почесать животик солнцу. В этой позе она немного напоминала статую Свободы в Нью-Йорке – с той разницей, что статуя Свободы носит викторианский начёс, а у Пандекраски Пампернеллы на голове был стильный гладкий пучок. Но главное отличие между статуей и героиней состояло в том, что в руке у Пампернеллы Пандекраски не было факела: вместо этого на кончике её пальца сидел сокол.

Птица эта давно оставила попытки понять, что она вообще здесь забыла. Всем своим видом сокол демонстрировал, что предпочёл бы оказаться в любом другом месте – ему уже порядочно надоело сидеть на кончике пальца. Сокол слегка покачивался: не так-то просто цепляться когтями за маленький палец, каковым, впрочем, и должна обладать одиннадцатилетняя девочка (если она, конечно, не баскетболистка).

– Смотри не упади! – крикнула королева Флоринского замка (она не любила, когда её называли мамой). Голос королевы всегда звучал так, будто она только что опоздала на поезд.

– Смотри не упади к нам на стол! – крикнул вслед за ней король Флоринского замка (он не любил, когда его называли папой). Голос короля всегда звучал раздражённо, как будто в его чашке закончился кофе, а слуги́, который мог бы её наполнить, рядом не оказалось.

– Эта глупая птица совсем разжирела, – проворчала Пандекраска Пампернелла (хотя она и была принцессой, ей тоже совсем не нравилось, когда её так называли). Она говорила себе под нос, однако сокол услышал оскорбление и обиженно покосился на хозяйку. Он давно начал чувствовать, что его разлюбили. А разве есть что-нибудь хуже угасшей любви?

В защиту нашей героини стоит отметить, что сокол и впрямь растолстел – такова судьба всякого хищника, которому больше не нужно добывать пищу самостоятельно. Вот уже несколько месяцев Пандекраска Пампернелла пыталась дрессировать питомца, и всё это время сокол мечтал лишь вновь оказаться в клетке и поклёвывать мышей, которых клал перед его клювом слуга. Однако вместо этого приходилось каждое утро усаживаться к Пандекраске Пампернелле на кончик пальца и выслушивать, какие трюки он должен выполнить:

– Подними-ка левое крыло! Запрокинь голову и покричи! Потрись клювом о мою руку!

До сих пор сокол послушно выполнял все команды – поднимал крыло, кричал и тёрся клювом о руку хозяйки, словно довольный котёнок. Но от внезапного оскорбления пёрышки на голове его вздыбились, и он решил, что пора взбунтоваться.

И вот сокол клюнул нашу героиню за палец.

Звучит безобидно, но на деле ничуть. Это была подлинная месть, достойная растолстевшего сокола. Пандекраска Пампернелла зашипела; на пальце её выступила капелька крови и, сбежав вниз, закатилась красной жемчужиной в ладонь. Не дожидаясь реакции хозяйки, сокол расправил крылья и умчал в сторону своей клетки.

В этот самый момент произошло необычайное событие: стоило соколу упорхнуть с пальца, как наша героиня закачалась, будто травинка на ветру, и начала терять равновесие. Случилось то, что непременно случается, если стоять на узкой балюстраде, опираясь на большой палец левой ноги. Пандекраска Пампернелла пошатнулась назад, потом вперёд, и наконец неумолимая сила тяжести утянула девочку вниз. Не в силах сопротивляться, наша героиня с беззвучным криком полетела туда, где простиралась долина.

В любой другой истории король немедленно вскочил бы с места и бросился спасать дочь. Ведь как иначе поступать храбрым отцам, которые любят своих детей и готовы ради них на всё?

К несчастью, король восседал этажом ниже за роскошно накрытым столом и вкушал один из двух круассанов, которые ему каждое утро доставляли из далёкой кондитерской «У Анри». Король скорее сам бы спрыгнул с балкона, чем оставил на тарелке хоть один несъеденный круассан.

Нет, на его помощь рассчитывать не приходилось.

А как насчёт королевы?

В любой другой истории королева немедленно вскочила бы с места и поспешила на помощь дочери. Ведь как иначе поступать любящей матери, которая родила единственного ребёнка и не собирается заводить другого ему на замену?

В случае королевы помехой были не круассаны – Её Высочество вообще никогда не завтракала и не обедала, да и на ужин не притрагивалась даже к листу салата. Она питалась солнцем, к которому тянулась, словно цветок, каждую свободную минуту. «Вот сумасшедшая, да ещё, небось, и кошмарно тощая!» – вероятно, подумали вы. Что ж, ваше право, однако на самом деле всё обстояло совсем не так. Королева питалась исключительно солнечным светом и лимонной водой со льдом с тех самых пор, как родилась наша героиня, – вот уже одиннадцать лет. И всё-таки с каждым днём становилась лишь краше.

Бог знает, как это ей удавалось!

Но даже без круассанов от королевы не приходилось ждать помощи, потому как она восседала рядом с королём на террасе, потягивала лимонную воду и с удивлением наблюдала за акробатическими трюками дочери. Она лишь сделала то, что хорошо умеют любящие матери, – поставила стакан на стол, в ужасе прикрыла глаза ладонью и воскликнула:

– Ой-ой-ой!

А наша героиня продолжила лететь вниз.

Здесь кончается наша история о короткой, но полной драматизма жизни одиннадцатилетней девочки, которая с рождения каждый день носила новую причёску, умела ездить верхом, фехтовать и жонглировать одной рукой, ходила под парусом без спасательного жилета и во время шахматной партии просила завязывать ей глаза, чтобы дать шанс противнику. Вряд ли в мире было хоть что-то, чего Пандекраска Пампернелла не повидала. Она трижды посетила церемонию вручения «Оскара», ей посвятил коллекцию известный модельер Гальяно, а в магазинах продавался телефон, который включался, только если четыре раза подряд назвать имя Пандекраски Пампернеллы (и, будьте любезны, с французским акцентом).

Все эти радости жизни не производили на нашу героиню особого впечатления. Её вообще мало что впечатляло. Пожалуй, только хороший эспрессо.

Горячий эспрессо без молока и без сахара был её любимым напитком. Никакой другой кофе наша героиня не жаловала. Мяса она не ела, да и при виде рыбы морщила нос, зато питала слабость к батату и не могла пройти мимо шоколадного пудинга, не обмакнув в него палец. У неё ещё никогда не было подруги – ни в жизни, ни даже в интернете, – слишком уж она была избирательна. Зато имелась заклятая врагиня, упоминать которую, впрочем, нам не дозволено. Всегда и везде героиню сопровождал телохранитель, носивший звучное имя Сянь Сянь Юй и до того ненавидевший подниматься по лестницам, что все лестницы немедленно выпрямлялись при его приближении. В этот самый момент телохранитель стоял во дворе перед замком и, запрокинув голову, смотрел, как падает его госпожа.

Он тоже ничем не мог ей помочь.

В сущности, с самого рождения Пандекраске Пампернелле везло больше, чем кому-либо ещё. Потому-то она ни на секунду не допускала мысли, будто может умереть так внезапно. И тем не менее наша история на этом должна окончиться, как и любая другая.

«Ну уж нет!» – подумала Пандекраска Пампернелла, пролетая мимо королевской четы и слуг, которые стройным рядом стояли возле накрытого стола, готовые исполнить все желания господ. Даже если эти желания неисполнимы.

– Ловите её! – крикнул слугам король.

– Сделайте что-нибудь! – воскликнула королева.

Слуги вскочили, вытянув перед собой руки, но, разумеется, было уже слишком поздно – Пандекраска Пампернелла спланировала мимо них