Левиафан - Роберт Рик МакКаммон
— Мэтью Корбетт, — протянула она, отпуская его руку. Он заметил, что другой рукой она прижимает к боку черный саквояж. — Полагаю, вы проделали немалый путь. Длинная дорога для столь молодого человека. Я имею в виду соотношение вашего возраста и вашего опыта. Итак, вы здесь. Англичанин на испанской земле.
— Мне хотелось бы быть англичанином на английской земле, — сказал Мэтью, когда к нему вернулся рассудок. Он нахмурился. — Где вы научились так хорошо говорить на моем языке?
— Я говорю на нескольких языках. Что до англичан, то мой батюшка был большим поклонником Шекспира и хотел уметь читать все пьесы так, как они были написаны. Особенно его интересовали трагедии. — Она переключила внимание с Мэтью на губернатора. — Книга у меня с собой, — сказала она и достала из саквояжа проклятый «Малый ключ Соломона». — Я прочла ее несколько раз.
Она положила книгу на стол Сантьяго, и Мэтью оторопел, уставившись на нее.
Вот она… проклятая книга о демонах и силах, которыми они повелевают. Господи, боже! Здесь ведь описано и то, как их призвать… боже!
Он боялся даже думать, что будет дальше.
Тем временем Сантьяго заговорил:
— Я как раз спрашивал сеньора Корбетта, почему он решил разыскивать этого Бразио Валериани — сына Киро, предполагаемого колдуна — в окрестностях Венеции. И я все еще жду ответа.
Камилла Эспазиель обратила свой пронзительный взгляд на Мэтью.
— Я бы тоже хотела услышать ответ, — ее темные брови поползли вверх, подчеркивая важность вопроса губернатора.
Мэтью почувствовал, как внутри него все затрепетало от столь нежелательного пристального внимания. Однако он заставил себя собраться с духом, вздернул подбородок, демонстрируя небольшой вызов, и сказал:
— Подождите. Давайте не позволим экипажу убежать вместе с лошадьми. Только не говорите мне, что вы, или кто-то, кто вами руководит, интересуетесь зеркалом Валериани.
Он замолчал и почувствовал себя будущим висельником в наступившей тишине.
— Нет! — отчаянно воскликнул он. — Вы… вы оба… сошли с ума? Вице-король де Кастро или какой-либо другой испанский чиновник, должно быть, потерял разум из-за этой книги! Вы действительно охотитесь на ведьм? — спросил он, глядя прямо в зеленые глаза Камиллы. — Что это должно значить?
— Это значит, что я, — она слегка улыбнулась, — охочусь на ведьм и уничтожаю их, как это делал мой отец, его отец и отец его отца. Полагаю, у вас прежде не было опыта общения с ведьмами или с кем-то вроде меня?
Вы удивитесь, — подумал Мэтью, но предпочел не говорить этого вслух. Его взгляд упал на книгу.
— И это привело вас сюда? Для чего?
— Для охоты, разумеется — ответила Камилла.
— Если вы верите, что зеркало настоящее, то я сожалею, но вы не в своем уме, — возразил Мэтью. — Оно ненастоящее. Этого не может быть.
— Говорит молодой человек, который проделал долгий путь, чтобы найти это ненастоящее зеркало, — парировал Сантьяго. — Вопрос остается открытым: почему Венеция?
Мэтью бросил быстрый взгляд на бутылку вина. Может, это Амароне? Иронично, если так.
Пока Мэтью был узником в «Прекрасной Могиле» Профессора Фэлла в Уэльсе, замечание молодой визажистки оперной дивы Алисии Кандольери Розабеллы, приходившейся племянницей тому самому Киро Валериани, разбудило в молодом решателе проблем его знаменитое любопытство. На похоронах Киро в Салерно Бразио спросил Розабеллу, сколько ей лет, и она ответила: «Тринадцать», на что Бразио заметил, что это отличный возраст, особенно для Амароне. Амароне — крепкое красное вино. На вопрос, почему, по ее мнению, Бразио мог такое сказать, она ответила, что понятия не имеет. Разве что Бразио работал на винограднике. Мэтью подумал, что Бразио может быть владельцем виноградника. От Джанкарло Ди Петри, управляющего мадам Кандольери, он узнал, что Амароне родом из провинции Верона региона Венето, расположенного недалеко от Венеции. Так Венеция и стала отправной точкой в поисках Бразио Валериани. Возможно, это был тупиковый путь. Бразио мог упомянуть Амароне в разговоре с Розабеллой, потому что намеревался напиться им после похорон отца… и все же иной отправной точки у Мэтью не было.
— Можешь выпить, как только дашь ответ, — сказал Сантьяго, заметив, как Мэтью смотрит на бутылку. — Мы с сеньоритой ждем, затаив дыхание!
У Мэтью закружилась голова, как будто он уже выпил бутылку или даже три. Он открыл рот, и из него вырвались шестнадцать ужасных слов. Он и сам не поверил, что произносит их:
— Если я скажу вам, я стану вам не нужен. Я могу сам найти его для вас.
Губернатор посмотрел на него из-под тяжелых век, а охотница на ведьм сохранила на лице призрачную улыбку. Молчание затягивалось.
— Ты забегаешь вперед, — наконец сказал Сантьяго.
Мэтью указал на шахматную доску.
— Ну, я ведь уже проиграл эту партию, не так ли? Я должен хотя бы сохранить пешку.
Камилла Эспазиель подошла к нему, и Мэтью с трудом удалось не отступить на шаг. Эта женщина казалась ему могущественной, как сама стихия. И, возможно, такой же опасной. При ее приближении он ощутил запах апельсина и гвоздики. Камилла подняла руку и с силой ткнула его указательным пальцем в грудь.
— У меня такое чувство, — сказала она, — что даже если бы вы рассказали нам все, что знаете, вы все равно понадобились бы нам, чтобы найти его. Я права, губернатор?
— Думаю, да.
— Я тоже так думаю, — ответила она, по-прежнему указывая пальцем в грудь Мэтью. Наконец, рука опустилась. — Теперь я бы хотела встретиться с другим.
