Поляк с поплавками - Анджей Загребельный
Начальница какая-то и председатель по партийной линии. В санаторном деле специалист высшего класса. Тётка вручила мне картонку санаторного пропуска, ключи от чердака и каморки, проинструктировала, как представляться, если спросят. Попросила не удивляться, если увижу ещё кого здесь, при этом подмигнула и убежала по делам, спросив, хочу ли я есть. Есть я хотел и, по указаниям тётки, отправился на кухню общей столовой, там меня должны были покормить. Зашёл с хозяйственного входа.
В поварской сидела красивая и толстая тётенька в белоснежном халате. Узнав, что я от Казимировой, бойко накидала мне на тарелку свежепожаренной камбалы и риса с подливкой, всучила здоровенную кружку с чаем и свежими булочками, проводила в обеденный зал. В зале горел приглушённый свет, стулья кверху ножками стояли на столах.
В дальнем углу бойко махали швабрами девчонки-уборщицы в спортивных труселях и футболках. Я освободил себе место, присел и начал с удовольствием поглощать рыбу. Уборщицы, завидев меня, бойко переместились поближе и, намывая каменный пол, начали нарезать круги, словно акулы.
Какие-то знакомые лица! Прихлебывая чай, я косился на девок и вспоминал. Со стороны дискотечной площадки донеслись слова старой и некогда популярной песенки:
— На заборе сидит петууух.
— Ой, девчата, вам иички курыные не нужны? А то у мене их многааа! — чуть ли не заорал я, внезапно вспомнив свою давнюю поездку в электричке.
Девки вылупились на меня и одновременно переглянулись:
— Где-то мы тебя видели, — сказала самая симпотная, — ты в прошлом или позапрошлом здесь не работал?
— Та не, вы шо, я ж с станицы. У мене кабанчик Борька был, Данила мене зовут, — хохотнул я.
— Ааах ты, сука! — радостно заржали девчата, узнав меня.
Четвертая серия «Хорошо быть барином»
Девчонки принялись меня подкалывать и тормошить, интересуясь, что я тут делаю.
Отговорка о том, что пытаюсь пристроить здесь свои яички, не прокатила. Они меня раскололи и требовали пояснений. Пришлось, дожевывая вкусную булочку, рассказать, что устроился работать матросом на спасательную станцию.
Девчата приезжали уже третий год на сезонную работу, техничками и уборщицами в санаторий. Почему бы и нет? Бесплатное проживание и питание. Зарабатывают, конечно, немного, но всё компенсируется морем и солнцем.
Если правильно организовать работу, то даже при больших объёмах, можно успевать везде, чем девчонки и пользовались.
Сейчас меня пытались вытащить на пляжную дискотеку. В санатории им не нравилось — контингент не тот, молодёжи маловато.
Я вяло отбрёхивался, сытый желудок плюс усталость, да ещё и в пять утра вставать к автобусу на Краснодар. Да тем более, вид у меня не особо презентабельный: тельняшка и шорты.
А тут на дискотеки одеваются, как будто на концерт Сандры или Зыкиной. Джинсы, бананы, варёнки, лосины и прочая красота. Девчата, оказывается, тоже жили на чердаке и пригрозили, что как домоют вестибюль, найдут меня и вытащат в свет.
Санаторная молодёжь из отдыхающих их интересовала мало, у них свой круг общения. Сезонники общались между собой, образовав несколько кружков по интересам. Несколько девчат и парней таскались на пляжные дискотеки, кто-то в свободные часы, сбившись в небольшую стаю, загорал на санаторном пляже, а вечерком устраивали посиделки с винишком на лежаках. Кто-то таскался по терренкурным дорожкам в горы и оккупировал лавочки.
Под завывания Пахомова про «Холодный Берег», я прошёлся по аллейке, посидел на лавочке и понял, что сейчас засну нахрен. А если засну, то меня подберут дежурные милиционеры и утащат в трезвяк. Пробрался к себе в каморку и, стащив одежду, плюхнулся под простынь голяком. А здесь не так жарко, хотя вентилятор бы не помешал. Тут на чердаке есть кладовка списанных электроприборов, можно будет как-нибудь пошарится. Так я и заснул. Однако часа через три меня кто-то начал тормошить и дёргать за ноги:
— Лен, Лен ты спишь? — какой-то пьяный мужской голос.
Я спросонья со всей дури уебал кого-то ногой. Раздался звук падающего тела, вылетающего прямо через дверь каморки. Я, быстренько натянув шорты, выскочил и, схватив за шиворот непонятно кого, подтащил к лестнице и дал знатного подсрачника. Незнакомец, благополучно пролетев лестничный пролёт, приземлился на четыре кости на площадку и заныл:
— Лен, ну зачем? Она сама ко мне приставала!
— Пошёл нахер, кобелина, — пропищал я тонким голоском, — она моя бабушка ей, семьдесят, как ты мог! Уйди или с крыши скину!
— Да не дашь ей семьдесят, вполне такая бабец, — пробурчал неизвестный и опрометью кинулся вниз, чуть не сбив девчат, поднимавшихся(вернее, ползущих) наверх.
— Толик, ты куда? — заорали девчата, — ты же винище обещал принести.
— Там Ленка с ума сошла, — ответил Толик, включивший систему «съебастер».
— Так она ещё вчера уехала, — крикнули Толику девчата, но тот, никого не слушая, улепётывал вниз.
Девчата в тусклом свете дежурного освещения выглядели сногсшибательно. Начёсы, воняющие и блестящие от лака, стрелки чуть ли не к ушам. Пиздец какой-то.
— О, какие мальчики, — завопила самая симпотная Юля, — ты чего на дискач с нами не пошёл?
— Спал, мне в пять утра на Краснодар ехать, — попытался ретироваться я.
— Щас блевану, что-то херово мне, — сказала одна из девчат (Наташа, что ли?) и резко стартанула вверх на чердак.
— Блять! — заорали хором девки и кинулись за ней.
До помещения туалета, стоявшего ровно посередине чердака, она добежать успела, рванула дверь и, не включая свет, упала головой в унитаз и начала яростно стругать. Бля, а смыл я за собой, когда ходил поссать?
Девки включили свет и схватили её за блондинистый конский хвост, задрав голову. Откуда у нее хвостик на голове?
Вроде, волосы до плеч, пепельные, а тут такой шикарный хвостище! Дошло, что она в парике. Ну, естественно, в парике! Потому что девчата потащили её за хвост, стащили с неё парик, и она со всей дури уебалась головой о край унитаза и разбила бровь.
— Аааа!!! — заорала Юля, — кровь!
И тут же уебалась в обморок, еле я успел её подхватить и кинуть на
