Полярный конвой. Пушки острова Наварон - Алистер Маклин
Неожиданно раздался веселый возглас Андреа, заставивший их вскочить на ноги. Грек не стал дожидаться, когда подтянут к берегу корму каика, бросился в воду и за несколько сильных взмахов преодолел полоску воды. Легко взобрался на палубу, улыбаясь с высоты своего роста, встряхнулся, как лохматый пес, тряхнул густой шевелюрой и протянул руку к бутылке вина.
— Уверен, что не стоит спрашивать, получилось ли, — улыбнулся Мэллори.
— О нет, не стоит. Это было слишком легко. Они оказались просто мальчишками, даже не заметили меня, — Андреа глотнул из бутылки и удовлетворенно улыбнулся. — Я их и пальцем не тронул, — победоносно продолжал он, — ну, может быть, дал каждому пару легких щелчков. Они все смотрели сюда, вниз, когда я вошел. Я отобрал у них автоматы и запер этих пацанов в погреб. Потом немножко погнул стволы «шпандау», самую малость.
«Ну вот, вот и конец, — хладнокровно решил Мэллори. — Конец всему — борьбе, надеждам, страхам, любви и смеху, каждому из нас. Вот к чему мы пришли. Конец, конец для нас, конец для тысячи парней на Керосе». Он машинально провел рукой по соленым от морских брызг губам, по воспаленным от систематического недосыпания глазам, которые ничего не видели впереди, кроме первобытной разъяренной тьмы. Навалилась на него бесконечная усталость и невеселые мысли. «Все исчезнет, все. Кроме пушек Наварона. Они-то будут существовать, они и впрямь неуязвимы. Черт бы их побрал! Черт бы их побрал. Черт бы их побрал. Господи, сколько времени и сил бесполезно потрачено нами! Конец утлому каику. Он распадается на части, трещит по швам».
Действительно, каик распадался, став игрушкой беспощадных волн и яростного ветра, гнавшего его вперед. Он дал течь, едва вышел из-за прикрывавшего от шторма утеса. Двигался медленно к южной оконечности Наварона по беспокойной поверхности моря. Двигался неуклюже, то и дело рыская в стороны, отклоняясь от курса иногда на полусотню градусов. Но сначала швы еще держались.
Напор волн был все так же силен и настойчив. Шторм ослабевал, но это уже не имело существенного значения: каик дал течь и насос был не в силах откачать воду из трюма.
Мэллори выпрямился. Спина затекла — два часа подряд он наклонялся и выпрямлялся. Нагибался и выпрямлялся, подхватывая ведра с водой, которые подавал ему Дасти Миллер из трюма.
Бог знает как чувствовал себя Дасти! Его лицо исказилось от напряжения, железной волей заставлял он себя держаться на ногах и продолжать бессмысленную работу — вычерпывать море из трюма.
Мэллори восхищенно мотнул головой:
— Черт, ну и вынослив этот янки!
С трудом переводя дыхание, Мэллори огляделся. Кейси Брауна он, конечно, не мог видеть. Согнувшись вдвое в тесноте машинного отделения, ослабев от ядовитого дыма, с головной болью, тот ни на минуту не покидал своего поста. Так и сидел там со своим старым «кельвином», ухаживая за ним, как любящая мать.
Андреа работал у помпы безостановочно, не поднимая головы. Он не замечал ни качки, ни злых порывов ветра. Вверх и вниз двигались его руки. Безостановочно, неустанно. Он работал уже почти три часа, и казалось, что будет работать вечно. Мэллори подумал, что предела выносливости у этого человека не существует. Сам Мэллори выдержал возле помпы только час двадцать.
Его удивил Стивенс. Четыре часа подряд боролся юноша с вырывающимся из рук штурвалом, прыгавшим и скакавшим в руках наподобие норовистого коня. Мэллори заключил, что с работой рулевого Энди справился блестяще, хотя трудностей ему выпало не меньше, чем остальным. Он держался молодцом. Волны, захлестывающие палубу, мешали Мэллори рассмотреть Стивенса получше. Он заметил только упрямо сжатый рот и темные круги под глазами. Правая половина лица залита кровью — открылась рана на виске. Мэллори отвернулся. Вновь взялся за ведро. «Отличные ребята, — подумал он, — что за парни!» Не было слов выразить восхищение ими. Он слишком устал, иначе нашел бы слова, достойные этих парней. Во рту пересохло. «Почему они должны умереть именно сейчас, эти великолепные парни? Умереть так бессмысленно. Впрочем, смерть не ищет целесообразности.» Мэллори сжал зубы, вспомнив слова Дженсена о британском командовании, играющем солдатами, как пешками. Конечно, для них ничего не стоит потерять и эту группу. Их это не особенно волнует, потому что они могут послать на смерть еще тысячи таких же, которыми можно играть как оловянными солдатиками.
Впервые Мэллори подумал о себе. Он считал, что вина за гибель группы ложится прежде всего на командира — не смог уберечь. «Это моя вина, моя вина, — думал он снова и снова. — Это я завел их в ловушку».
Оставалось ждать неизбежного конца. Он не мог избавиться от чувства вины перед этими парнями. «Командир должен что-то предпринять, — думал Мэллори вяло, — что-то сделать.» Он выронил ведро и схватился за мачту — тяжелая волна захлестнула палубу и чуть не смыла его за борт. Бешеный водоворот, пенный и стремительный, несся по каику опустошительным смерчем. Мэллори не обращал внимания на фантастическое зрелище. Он напряженно всматривался в темноту, надеясь на чудо, ожидая из этой первобытной темени спасения. «Тьма, черт побери. Тьма». Каик мотало как щепку. Старая посудина жалобно скрипела. Взлетала высоко вверх и проваливалась в преисподнюю. Невидимое и враждебное море только ощущалось в непосредственной близости, ежесекундно грозя гибелью.
Мэллори старался что-то мучительно припомнить… И вдруг: «Ветер! Ветер, ветер ослаб!» Ветер быстро успокаивался. Обхватив мачту руками, в то время как встречная высокая волна пыталась унести его прочь, Мэллори вспомнил, как дома, в горах, у подножия обрыва набегающий ветер, ища путь наименьшего сопротивления, создавал зону относительного затишья. «И эта встречная волна! Скалы! Они возле утесов Наварона!»
Мэллори бросился к люку машинного отделения.
— Полный назад! — закричал он Брауну. Кейси обернулся. — Ради Бога, старина, полный назад! Мы возле скал!
Он поспешно вскочил на ноги и мигом одолел расстояние до рулевой рубки, отчаянно шаря рукой в поисках ракетницы.
— Скалы, Стивенс! Мы почти на них. Андреа и Миллер все еще внизу!
Он посмотрел на Стивенса, увидел запекшуюся кровь, безучастные неподвижные глаза. Увидел белую, едва заметную, фосфоресцирующую линию впереди по курсу, постоянно исчезающую и появляющуюся вновь.
Это ударялись о невидимый берег волны наката.[49]Мэллори выстрелил из ракетницы. Шипя, ракета полетела по почти горизонтальной траектории. На мгновение свет
