ESCAPE - Алиса Бодлер
Рей говорил, что в нем было прятаться легче и удобнее всего. Кроме того, он упоминал, что на лифте можно кататься – об этом знал и я сам. О принципе работы мне когда-то подробно рассказывал Рик. А это значило, что если мне повезет, то я смогу съехать вниз, оказаться на кухне и выбежать из этого чертового дома, не встречаясь с преследователем.
Ох, Рик. Как бы я хотел сейчас закрыть глаза и оказаться в том моменте, когда ты заставлял меня лезть в игровую кабину! По сравнению с тем, что я собирался сделать, тот «полет в кладовую» был совсем не страшным.
Задержав дыхание, я отворил шкаф, ведущий в шахту. В кабине было еще темнее, чем в самом чулане, но мне казалось, что шаги были слышны уже и в комнате прислуги. Времени думать не было. Я поставил ногу на возвышение, пролез внутрь и попытался захлопнуть за собой дверцу.
В кабине было невыносимо тесно, и что-то мешало закрыть кабину, а лифт без этого – отказывался ехать, сколько бы я не жал на кнопку. Я вновь начал действовать наощупь и обнаружил гладкий потолок и стены позади и справа от меня. Но мои ноги упирались во что-то твердое, и, кажется, именно это мешало мне сдвинуться с места. Я пригнулся так низко, как мог, чувствуя, как громко хрустят мои суставы. Двумя руками я принялся обшаривать пространство напротив и наткнулся на что-то гладкое и продолговатое.
Я не мог идентифицировать предмет, но чувствовал, что он был здесь не один. Рядом с нераспознаваемыми на ощупь элементами лежали два листа бумаги.
Чертыхнувшись на Оуэна, я отворил дверцу кабины и выпинал ногами все то, что мешало лифту двинуться с места.
Дверь в чулан открылась.
Прежде, чем я увидел того, кто догнал меня, я посмотрел на пол, который теперь был освещен утренним светом из окон в комнате Мари.
Перед кабиной лежали фрагменты человеческого скелета и две распечатанные картинки, соединенные скрепкой.
Моя детская фотография и копия одиночного акварельного портрета подросшего Реймонда Бодрийяра.
* * *
Этой ночью я не мог нигде найти Сэма. Наверное, Мари снова выпустила его гулять прямо перед тем, как уложить меня спать! Лучше бы она так заботилась о моем бедном дядюшке.
Но я уже хорошо знал, к какому часу начнется то, что я сумел превратить в игру. Да, мне все еще было очень-очень страшно, но Герман любил играть со мной в прятки, и я знал, что однажды это поможет ему вспомнить о том, как все было раньше. О том, как сильно я его люблю и жду его возвращения!
Часы внизу пробили полночь. Я зашел в нашу ванную комнату и внимательно прислушался к тому, что происходило в соседней спальне. Кажется, дядя уже поднимался. Нужно было поспешить и скорее спускаться на первый этаж.
Я тихо закрыл дверь своей комнаты и побежал к лестнице. Благодаря нашим постоянным играм, мне больше не нужны были свечи, и я отлично ориентировался в двух коридорах. Прямо сейчас мне нужно пойти направо, добраться до развилки и затем повернуть налево. Так я окажусь на лестнице и спущусь на первый этаж.
А еще я научился передвигаться бесшумно, босиком! Мне больше не нужны никакие тапочки. Было бы здорово, если и на улицу не нужно было бы надевать ботинки.
Сегодня на ужин Мари подавала пирог из почек, и я съел целых три куска. Если она не убрала его на кухне слишком высоко, можно будет перехватить еще один, и тогда прятаться будет не так уж и скучно.
Я нашел блюдо с остатками вкуснейшего ужина прямо на обеденном столе, взял с собой немного и вновь накрыл тарелку платком. Вот бы Сэм сейчас был со мной рядом – немного начинки для него мне никогда не жалко!
Но есть пирог придется уже в укрытии – я слышал, что дядя уже спускался по лестнице. Отворив дверцу кухонного шкафа, я быстро юркнул в кабину, устроился поудобнее и нажал кнопку. Ура, едем наверх! На продуктовом складе он точно не додумается меня искать, ведь ни лифтом, ни этим местом мы совсем не пользуемся.
Добравшись до второго этажа, я съел свой пирог, и не заметил, как уснул. Когда я проснулся, то обнаружил, что сижу здесь уже довольно долго, потому что мои ноги сильно затекли и болели.
Я стучал, звал на помощь, но никто меня не слышал.
Я пробовал нажимать на эту кнопку сотню раз, но она мне не поддавалась!
Кажется, я ворочался так сильно, что задел что-то острое своим затылком. Теперь мне очень больно, а все руки испачканы липким.
Еще я пробовал взломать дверцу, но мне не хватило сил.
Как жаль, что я взял с собой так мало пирога. Кажется, мне придется пробыть здесь вечность.
Как же хочется спать…
Глава 10
Голоса пробивались ко мне сквозь толщу головной боли.
Они все и всегда твердят одно и то же.
– Боузи. Боузи, ты слышишь меня?
– Боузи, пожалуйста! Может быть, мы вызовем скорую?!
– Не паникуйте. Он обязательно придет в себя сам.
– Он очень долго уже так!
– У него было сильное потрясение. А, вот, посмотрите. Он открывает глаза.
Передо мной начинал проявляться высокий образ доктора Константина. Казалось, он был не один. Я чувствовал, как моего лица касаются длинные белые пряди. Это была Иви.
– Боже! Ура! – слишком громко воскликнула она.
– Боузи, ты с нами? – тревожным тоном уточнил мужчина.
Пространство вокруг расплывалось, но достаточно быстро приобретало черты знакомого мне кабинета. Как всегда чисто и никаких следов присутствия живых людей. Комната использовалась в медицинских целях и потому, видимо, не могла быть менее стерильна, чем больничная палата. Интересно, помогает ли проветривание освобождать пространство от чужого негатива?
Несмотря на то, что кабинет специалиста был просторным и светлым, я все еще чувствовал, как невидимые стенки по бокам, сверху и снизу сжимались вокруг меня. Невидимая коробка, в которой я был заперт, теперь имела реальный прототип. Это не воображаемый ящик, нет. Это – кабина кухонного лифта.
– Я… – губы ссохлись от долгого недостатка влаги, и разлепить их было не так уж и легко. – Был в лифте.
