Анатолий Онегов - За крокодилами Севера
— Согласен, Ялмари?
— Хюве-хюве, хорошо-хорошо.
— А то, может быть, никуда и не пойдем, останемся здесь, на Пелусозере, в более-менее цивилизованном мире, где есть и печь, и крыша над головой.
— Ей-ей. Нет-нет. Давай — экстремаль-рыбалка.
Словом, мой финский гость уже вжился в нашу экстремальную рыбную ловлю, рыбную ловлю, действительно, по-русски, когда, чтобы встретиться с рыбой, надо поработать, постараться, преодолеть километры пути, преодолеть трудности в дороге и только потом взять в руки свою снасть. А там поработать-отдохнуть на воде, затем развести костер и с удовольствием отведать и нашу замечательную таежную уху, разлитую по кружкам, и наших щук и окуней, только что сваренных в ухе и выложенных на досочке или на лопатке весла…
И до желанного озера мы добрались, хотя и с приключениями, но все-таки добрались, и щук, что хозяйничали там, немного побеспокоили… Но это уже тема для другого рассказа из серии «Рыбная ловля по-русски»…
P.S.
Еще задолго до приезда Ялмари как-то путешествовал я по карте от озера к озеру по нашей северной тайге. Какие-то озера я знал — встречал сам, о каких-то слышал рассказы. Все это были, как правило, не очень большие водоемы, т. н отхожие озера, к которым раньше можно было добраться только по таежным тропам.
Потом к некоторым нашим отхожим озерам проложили лесорубные дороги, какие-то озера испортили, выбив там почти всю рыбу… И мне очень хотелось теперь проверить, кто из наших отхожих озер остался жить своей прежней, богатой и щедрой жизнью.
Как попасть туда?.. Когда-то по нашей тайге было достаточно жилых деревень, откуда и можно было начать задуманное путешествие. Сейчас число таежных живых поселений значительно сократилось, и теперь от людей до некоторых отхожих озер многие километры ненаселенного никем простора… Но попасть в такие места все-таки хотелось.
Сначала добраться на моем «уазике» до какого-то последнего жилого поселения, оставить там машину и уже оттуда с поклажей за плечами в путь-дорогу, которая, очень может быть, займет теперь не один день. И наконец, встреча с желанной таежной водой, почти позабывшей людей… Вот это будет действительно экстремальная рыбная ловля.
Ялмари внимательно слушает меня — глаза его говорят, что все рассказанное мной не проходит мимо:
— Сейчас скоро пора домой. Следующий год пойдем туда, далеко-далеко. В тайгу.
— Хювя-хювя. Хорошо, Ялмари. Я согласен. Приезжай. Буду ждать. Вот тогда у нас с той и состоится действительно экстремальная рыбная ловля по-русски…
А где еще нынче найдете вы такие, как у нас, отхожие озера, по берегам которых до сих пор бродит хозяином только бурый медведь
ЖИВАЯ ВОДА
Пожалуй, многие любители рыбной ловли еще помнят то, не очень далекое от нас, время, когда, как говорится теперь, информационную поддержку нам оказывали всего два печатных издания: журнал «Рыболов» и альманах «Рыболов — спортсмен». Теперь же почти в каждом газетном киоске встречают нас красочные рыболовные журналы… А рыболовные газеты? А сонмище различных энциклопедий и настольных книг, адресованных как действующим, так и потенциальным рыболовам? А многочисленные инструкции и руководства, советующие нам, как поймать ту или иную рыбу? А прилавки, предлагающие любому и каждому самую современную снасть на все возможные случаи жизни?.. Честное слово, такого несусветного затоваривания торгующих точек блеснами, катушками, лесками, удилищами и так называемыми сопутствующими товарами я не наблюдал даже в Хельсинки, в столице вроде бы самой рыболовной страны Европы, хотя в свое время знал почти все основные рыболовные магазины главного города Финляндии.
Что происходит у нас сейчас? Может быть, все это не вполне организованное множество и прессы, и снасти-снаряжения говорит о том, что в нашей стране вдруг открылся некий рыболовный Клондайк — это только во времена различных «золотых лихорадок» имел место подобный хаос самых разных предложений: мол, в дороге к успеху все может пригодиться, а потому, мол, и все скупят.
Но обнаружился ли действительно в нашей замороченной стране хоть где-то этот самый Клондайк? Отыскались ли и вправду какие-то богатые на рыбу водоемы, неизвестные или недоступные ранее нашему рядовому рыболову-любителю? Или же весь этот информационный шум-рынок преследует совсем иные, рекламные цели: сбыть конкретный продукт, навязать его обывателю, а уж там пускай он сам самостоятельно ищет свою желанную рыбу?..
Положа руку на сердце, надо сказать, что какие-то водоемы, гарантирующие на свои берегах человеку с удочкой тот или иной успех, у нас за последние годы появились. Это так называемые культурные (платные, частные) водоемы (по большей части пруды), где рыбу разводят, действительно следят за ее качеством, а потому и продают вам не кота в мешке, а возможность реальной встречи с тем или иным обитателем данных вод.
Такая практика была известна тем же столичные рыболовам еще задолго до нынешних лихих времен. Вспомните хотя бы ту же «Озерну», куда и сам автор этих строк частенько выбирался на веселую подледную ловлю подлещиков. И пусть среди пойманной рыбешки, размером всего в ладонь, нет-нет да и попадались и больные, пораженные гельминтами экземпляры, но все равно «Озерна», где водохранилищем действительно старались заниматься, дарила тебе настоящую радость.
Но, увы, и прежние, и новые культурные (платные, частные) водоемы всего лишь капля в море по сравнению с нашими реками и озерами, которые по-прежнему живут своей, по большей части, «некультурной» жизнью. Разве что где-то раз-два в году появится здесь так называемый рыбнадзор, попугает, если решится, любителей незаконного промысла… А в остальном, безразличная тишина ко всему, чем живет, как мучается и теряет силу та или иная река, то или иное озеро… И это, увы, так. И это вовсе не слезы некоего старика-ворчуна по поводу того, что, мол, раньше рыбы в реке было побольше и цветы на лугу были куда богаче цветом и запахом. Увы, все так и есть — процесс деградации природы, к сожалению, идет, природа теряет свои естественные жизненные силы. И разумеется, не без нашего участия…
Свой первый рыболовный опыт я приобретал сразу после войны на пруду в дачном поселке Кратово. Тогда это был красивый, задумчивый водоем, покой которого не особенно тревожили немногочисленные по тем временам дачники-купальщики, собиравшиеся на берегу пруда в теплые летние дни. Здесь я ловил своих первых окуней на живца-карасика, здесь постигал науку охоты за вполне приличной плотвой — плотву полагалось ловить на хлеб, забрасывать снасть надо было как можно дальше, за полосу подводных зарослей, вытянувшихся вдоль всего берега. Настоящего длинного удилища у меня в то время еще не было, удилище я изготовил себе всего-навсего из ольшинки, а потому леску с поплавком, грузом и крючком приходилось раскладывать сзади себя на дороге, выжидая, когда поблизости не будет пешеходов, а затем, работая коротким удилищем, как кнутовищем, все-таки отправлять насадку в нужное место. И плотва размером в полторы ладони взрослого человека мне исправно попадалась.
