Хозяин острова Эйлин-Мор - Сергей Валерьевич Мельников
Черт-искуситель шепнул мне в ухо малодушную мыслишку бросить мальчика тут и спасать собственную шкуру. За то, что мы с Лорной сделали, прощения не будет: валяться нам в яме до скончания веков. И даже если Хозяина не станет, я догадываюсь, кто займет его место. От Нэрна пощады ждать глупо. Я осенил себя крестным знамением, и стало чуть легче на душе, хоть ни у Господа, ни у Дьявола здесь власти не было.
Оставался один выход, но очень опасный. Я силой склонил голову мальчика к плечу. Он сразу разревелся, но я не обратил на это внимание. Я слегка прокусил кожу на его шее. Малыш обмяк. Он не мог сопротивляться, но был в сознании и продолжал дышать. Теперь мне нужно было заткнуть рот и нос рукой так плотно, чтобы он не смог вдохнуть воду, а я не был уверен, что получится. Нырнуть я не успел.
Не знаю, что я ощутил, – это не было даже слабым колебанием воды, просто холод коснулся моих ног. Стараясь двигаться плавно, я положил мальчика на камень и медленно опустился под воду. Далеко впереди двигалась смутная фигура. Я забился в щель между скалами и с ужасом следил за тем, как кто-то приближается к гроту. Заметить меня было очень сложно, но сдвинутая в сторону решетка могла привлечь внимание. Давление воды усиливалось: тот, кто плыл сюда, сильно торопился. Если плыл, то – один из охотников, не Хозяин. За все время, что я ему служу, ни разу не видел, чтобы тот отрывался от дна.
Охотник приблизился, и я разглядел оскаленную морду Нэрна. Он замедлил движение и завис в толще воды. Черные глаза внимательно осмотрели решетку. Я приготовился к драке. Вся моя бурная жизнь на суше говорила: шансов победить Нэрна почти нет. И она же напоминала: не один раз этого «почти» хватало, чтобы выжить.
Я ждал, не шевелясь, – Нэрн так же неподвижно висел с той стороны решетки, всматриваясь в темноту. Неожиданно он оттолкнулся ногами и исчез из виду. Минута сменяла минуту, а Нэрн не появлялся. Я не знал, что делать. Меня не было уже достаточно долго: Лорна в любой момент могла примчаться сюда, чтобы узнать, что меня задержало.
Я больше не мог безучастно ждать. Зажав рукой рот и нос мальчика, я ушел с ним под воду. Стараясь не шуметь, но двигаться быстро, я поплыл к решетке. Времени было очень мало. Нет никакой разницы: нахлебается ли мальчик воды или задохнется от нехватки кислорода под моей рукой. Я должен успеть и не привлечь внимания дьявольски чуткого Нэрна.
Скользнув в щель между решеткой и скалой, я завертел головой, но никого не заметил. До пещеры Хозяина было не больше двухсот ярдов. Понизу, над самым дном, я осторожно поплыл вперед, стараясь не баламутить ногами воду. Сегодняшняя ночь до конца жизни будет сниться бедному мальчику в кошмарах, а насколько длинной будет его жизнь, зависело сейчас от меня. Я плыл и яростно торговался с Богом, которого здесь не было. Мне очень хотелось к нему вернуться.
Глава 29. Хозяин
Майская ночь, 1902 год.«Энсон» вышел из-за мыса и начал плавный поворот. Хозяин никогда не видел таких кораблей, ведь очень редко выходил на поверхность. В его жизни был один интерес: живое мясо. Его вдоволь приносили охотники. Последний раз он покидал шельф у Эйлин-Мора много лет и три фута роста назад. Трудно сравнивать события, между которыми пролетела пара веков, но ему и в прошлый раз было тяжело. Может, тот, другой бог, который царствует на суше и в небе, так намекал, что не рад ему? Жалкий трус – боится спуститься к нему в океан и прячется от него на земле.
Да, он помнил, как сдавливало грудь, как воздух с трудом входил в легкие, но это был пустяк по сравнению с тем, как тяжело далась ему эта вылазка. Тогда рядом с побережьем тоже болтался военный корабль, похожий на раздувшего грудь голубя. Над палубой, кишащей живой едой, полоскались на ветру паруса, почти такие же, как на его… Как называлась эта проклятая лодка? Бр… Др… Кр…
Он увел ее из-под носа чужаков. Пока те грабили пиктскую деревню, он с двумя бойцами вскарабкался на борт. Водить судно под парусом никто не умел, но Хозяин не любил строить планы. Острый меч и крепкая рука надежнее. Конец меча он упер в шею здоровяка, храпящего на корме. А чтоб случайно не напоролся раньше времени, поставил ему на лоб ногу.
С кормчим чужаков они поставили парус, и корабль медленно пополз прочь: ветер дул слабый, а на весла посадить было некого. Дро… Дра… Лодка отошла на глубину, чудом миновав торчащие из воды камни, когда на берегу появился первый чужак с тюком на плече. За зелеными холмами потянулись в небо черные дымы. Пришлые воины натешились с пиктскими женами и дочерями и потащили на берег нехитрую добычу, а лодки-то и нет. Вот она, рядом, а не достать. Как они орали, бегая по берегу и тряся бесполезным оружием! Несколько топориков улетело в море, булькнув в паре локтей от борта.
Трое самых отчаянных сбросили одежку, и, зажав в зубах короткие мечи, прыгнули в воду. Глупо: можно захватить лодку, когда тебя не ждут. Что может быть беспомощнее могучего воина без доспехов, который вцепился обеими руками в борт и пытается забросить грузное тело? Все трое ушли на дно с расколотыми черепами.
Хозяину этого показалось мало, он мечом вспорол пузо пленному кормчему. Намотал кишки ему на шею и швырнул в сторону берега. Не докинул, но вызвал новый взрыв рева и проклятий. Пустое сотрясание воздуха. Без кормчего их чуть не вынесло в открытое море. Кое-как разобрались тогда с парусом и рулем.
Хозяин не боялся смерти: она неизбежно следует за жизнью, вечно стоит за левым плечом воина и выжидает удобный момент. Можно умереть в горячке от пустяшной царапины, оступиться на краю обрыва, сгореть, задохнуться во сне, умереть от голода и жажды на лодке посреди океана. Какая из этих смертей легче – рассказать некому.
Кормчего он убил не потому, что надо, а потому, что захотел. Хозяин всегда делал, что хотел, потому что знал: он – бог. Он знал это с самого рождения, и оказался прав. Он живет сотни лет, а остальные – сколько он позволит.
Где все те, кто таскал ему добычу? Если хорошенько покопаться в яме, дорыть до самого дна, можно найти тех скоттов, что сбросили его в море. Хозяин
