Хозяин острова Эйлин-Мор - Сергей Валерьевич Мельников
Хозяин беспокойно следил за приближающейся громадиной. Он спешил как мог, но на каждой ноге будто повисло по тысяче его жертв: вцепились обглоданными ручонками и не пускают в родную стихию. Корабль сменил курс и шел теперь прямо на него. Луч света уткнулся в его голову и больше не терял. Он был холодным, не жегся, как солнце, от него не горела кожа, но он слепил. От этого сияния болели и слезились глаза. Хозяин потянул руку вверх, чтобы прикрыть лицо.
Как же они вернулись тогда, на той лодке? Хозяин произнес магическое заклинание. Оно очень короткое: «Убью!» Подействовало безотказно. Едва шеи не переломали, но быстро разобрались с парусом. Свалиться с реи не так страшно, как испытать на себе гнев Хозяина. Кое-как, похабно вихляя задом, но лодка двинулась куда надо. У родного берега чудом раз десять не напоролись на камни. Пару весел сломали. Близко подходить не рискнули: он обвязал веревкой одного из бойцов и отправил вплавь на берег. Подбежали другие бойцы и вытянули их на мелководье.
Хозяин опустил ногу в песок и начал поднимать вторую. Вода омывала прохладой его босые ступни, звала и дразнила. Он шел бесконечно долго, но море все еще плескалось ниже колен. Корабль медленно приближался. Его темные борта не были усыпаны дырами, плюющимися раскаленными шарами. Хозяин видел всего одну не слишком толстую трубу, обращенную к нему, но из нее тянуло смертью сильнее, чем из десятков пушечных портов старого парусника. Чтобы не думать о враге, отвлечься от слепящего света, воздуха, густого, как овсяный отвар, боли, разрывающей голову, Хозяин попытался вспомнить, как называлась лодка, которую он угнал у чужаков.
Дра… «Дракон», что ли? Воины на берегу трясли бородами, заплетенными в смешные косички, и кричали: «Дракон! Дракон!», что-то на их лающем языке и опять: «Дракон!» Нет, не так, а как – не вспомнить. Он свое имя не помнит, а тут – лодка. Какой огромной она ему казалась, а это железное чудовище раздавило бы ее и не заметило.
Хозяин скосил взгляд в сторону вражеского корабля, и даже это движение причинило боль: хитрый здешний бог насыпал песок в его глазницы, не иначе. Труба изменила свое положение: круглый провал по центру скрыл ее целиком. Что-то сверкнуло, но так слабо, что эта вспышка утонула в сиянии света. Скала за левым плечом Хозяина взорвалась, и каменные осколки впились в его бок. И только потом грохот, отставший от снаряда чудовищного калибра в тринадцать с половиной дюймов, ударил в уши Хозяину. Шок и страшная боль выбили из Хозяина остатки воздуха. Напрягая непослушные мышцы, он начал долгий и мучительный вдох.
Противник оказался смертельно опасным, но у Хозяина есть еще одно оружие, о котором он забыл: его песня. Враг медлил: второй выстрел запаздывал. Хозяин набрал полную грудь воздуха и запел. Эта песня была на гаэльском, он сочинял ее на ходу – о трусливом боге неба и суши, пославшем вместо себя на битву железное чудовище. Его хриплый голос взлетел вверх и покатился под гору, все быстрее и тише, пока совсем не исчез. Как только затихла его песня, взмыли со скал птицы и заметались в ночном небе, врезаясь друг в друга и падая в море.
Глава 30. Билли
Майская ночь, 1902 год.Вахтенный офицер нашел Этвуда на носу. Сжав побелевшими пальцами край фальшборта, Билл не отрываясь смотрел на приближающееся чудовище. Пирсон похлопал Этвуда по плечу. Матрос развернулся, увидел офицера и вытянулся в струнку, рука взлетела ладонью ко лбу.
– Вольно, – сказал Пирсон, бросив недовольный взгляд на пижамные штаны. – Следуйте за мной.
Не дожидаясь ответа, он направился к башне главного калибра. Этвуд побежал за ним. Орудийный расчет встал по стойке «смирно». Канонир отдал честь, но вахтенный прервал его стандартный рапорт.
– Вольно, Маллиган. Вы временно отстраняетесь от своих обязанностей. На ваше место заступает матрос Этвуд.
Канонир удивленно посмотрел на стоящего по стойке «смирно» босого матроса в кителе поверх больничной пижамы и перевел взгляд на Пирсона.
– Но, сэр… – попытался возразить Маллиган.
– Это приказ капитана! – отрезал вахтенный. – Вопросы?
– Никак нет, сэр! – вытянулся канонир.
– Послушайте, Маллиган, – сказал, смягчив тон, Пирсон. – Вы видели тварь прямо по курсу? Капитан думает, что матрос Этвуд сможет поразить ее с первого выстрела.
– Хотя бы один пристрелочный, сэр, – робко сказал Билл за его спиной.
– Вы слышали, Маллиган?
– Сэр! Я был лучшим на стрельбах в нашей эскадре во время кипрской кампании!
– Я это помню. Поверьте, сегодня же вы вернетесь к исполнению своих служебных обязанностей.
– Есть, сэр! – гаркнул Маллиган.
Вахтенный кивнул и шагнул к люку.
– Сэр, – услышал он сзади голос Маллигана. – Разрешите остаться на должности помощника канонира. Я уже сделал необходимые расчеты, орудие готово к выстрелу.
– Вы не против, Этвуд? – спросил Пирсон через плечо.
– Нет, сэр! – ответил Билл.
– Капитан не давал по этому поводу никаких распоряжений. Разрешаю, – сказал Пирсон и, перед тем как покинуть башню, добавил: – Этвуд, капитан сказал, что в голове этой твари – ваш офицерский патент.
Билл смущенно переминался на пороге. Маллиган с помощниками угрюмо рассматривали неожиданного командира: почти мальчишку, босоногого, с красными пятнами на щеках.
– Сэр, – нарушил тишину бывший канонир. – Вы готовы произвести выстрел?
От такого обращения у Этвуда запылали уши. Он выдохнул, отгоняя волнение, и спросил срывающимся голосом:
– Я могу посмотреть ваши расчеты по упреждению, сэр?
Маллиган протянул ему листок. Быстро пробежав по нему глазами, Этвуд прильнул к окуляру прицельной трубки. Линзы сорокапятидюймовой трубы приблизили великана на расстояние вытянутой руки. Он смотрел Этвуду прямо в глаза: обычный человек, но лишь до кончика носа. У Билла пересохло в горле. Он нервно сглотнул и покосился на канонира. Маллиган не сводил с него ревнивого взгляда.
Этвуд внес поправки. Он заметил, что канонир выставил угол ствола так, чтобы попасть в голову. Снаряд весит больше тысячи двухсот фунтов, какая разница, куда он попадет? Билл опустил ствол ниже и развернул орудийную башню на пару градусов. Он замер в ожидании. Использовать оптическую прицельную трубу было непривычно: этой новинки не было на «Дриаде» в день, когда он метко поразил со второго выстрела цель.
Свободные члены команды вместе с канониром следили за каждым его движением. Биллу было очень неуютно: металлический рифленый пол холодил ноги. Он сильно пожалел, что остался на палубе наблюдать за диковинным существом вместо того, чтобы привести себя в надлежащий вид для главного события
