Христиан Вульпиус - Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников
— Где же их арестовали?
— На вилле. Ночью ее захватили солдаты. Всю прислугу тоже посадили под арест. Мне удалось сбежать. Князя у нас не было, думаю, его арестовали бы тоже.
— Недоразумение, которое скоро разрешится, — сказал Ринальдо.
— Дай-то Бог! Если бы только знать, куда мне теперь податься.
— В Салонетте у меня есть квартира. Ее легко найти. А пока вот тебе немного денег на пропитание. Если ты поторопишься, то к вечеру доберешься до места.
Едва слуга исчез из виду, как Ринальдо свернул направо и поехал по другой дороге. Он долго размышлял, взвешивал, прикидывал и так и эдак, но не мог ничего придумать, что обеспечило бы ему безопасность. Мрачный, сошел он с коня у горного перехода и лег под деревом.
Однако так он пролежал недолго. К нему приблизились трое вооруженных, о ремесле которых он сразу же догадался по их виду. Он вспомнил своих товарищей и быстро принял решение сделать Сардинию новой ареной своих былых деяний и вывести себя самого из создавшегося положения, которое не сулило ему ничего хорошего. Вооруженные люди еще стояли, советуясь, в отдалении. Он призывно помахал им. Один из них спросил неохотно:
— Господин желает, чтобы мы подошли?
— Хочу с вами поговорить.
— Господин сбился с дороги?
— Направляясь к вам.
— К нам? Вы разве нас знаете?
— Мы узнаем друг друга.
— А вы уверены, что нас это волнует?
— Меня это несколько волнует.
— Вас? Но по всему же видно, что вы нас впервые видите.
— Твое имя?
— Это допрос?
— Твое имя? — повторил Ринальдо.
— Меня зовут Санардо.
— Как зовут твоего атамана?
— Моего атамана?
— Ну же! Атаман у вас, черт побери, еще есть?.. Ведите же меня к вашему атаману!
— Что? Господин вынужден нас разыскивать? Он скрывается от правосудия? Или что-то еще привело его к нам?
— Старое знакомство с вашим достохвальным ремеслом.
— Где же вы изучали его?
— В Апеннинах, в Калабрии, у известного мастера Ринальдини.
— Значит, господин кое-что умеет! Ринальдини, говорят, знал свое ремесло. Мы часто говорим о нем. Среди нас есть два бедовых парня, Джордано и Филиппо, они тоже учились у мастера Ринальдини. Они часто говорят о нем. Стало быть, они и тебя тоже знают.
— Вполне возможно! Мы, впрочем, всегда делились на отряды. А вас сколько?
— Месяц назад наш отряд был большой. Но мы понесли значительные потери. У Сан-Микеле висят восемнадцать наших, а двенадцать голов насажены на колеса; голова моего брата — в середке. Теперь мы все уместились в одной пещере. Нас не больше восемнадцати — двадцати человек.
— Всего ничего!
— То-то и оно! Но виселицы нашпигованы до отказа. А это и самых смелых отвадит.
— А разве не пользуется ваш атаман доброй славой?
— Наш атаман лежит в Таборго в цепях. Теперь у нас временный командир. Мы меняем их каждый месяц.
— Это никуда не годится! И вообще, сдается мне, вы не великие герои.
— В грязь лицом мы не ударим. Но что верно, то верно: мы стали немножко опасливы, суды дали нам здорово по носу.
— У Ринальдини случались бои, когда он терял от пятидесяти до шестидесяти человек. Но у оставшихся не убавлялось мужество, ибо сам Ринальдини не ведал страха.
Тут один из разбойников заметил всадников. Те подъехали ближе. Это был патруль из трех драгун.
Санардо посоветовал как можно скорее скрыться. Но Ринальдо крикнул:
— А теперь останьтесь здесь и докажите, что вы действительно в грязь лицом не ударите. Меня вы теперь тоже узнаете.
Он вскочил на коня, а Санардо воскликнул:
— Мы докажем!
Драгуны подъехали ближе и еще издалека приказали разбойникам сложить оружие.
— Скачите обратно и доложите, что Ринальдини никогда еще не сдавался, — сказал Ринальдо.
Всадники остолбенели.
— Ринальдини? — пробормотали они.
Ринальдо вытащил пистолет.
Всадники развернули лошадей и ускакали. Ринальдо обратился к разбойникам и спросил:
— Ну как, вы мной довольны?
— Но ты же не Ринальдини? — спросил Санардо.
— Я и есть Ринальдини.
Все трое сложили оружие, поцеловали ему руку, и Санардо сказал:
— Мы просим тебя быть нашим атаманом!
— И я этого хочу, — ответил Ринальдо. — Хочу опять приняться за старое свое ремесло и жизнь свою окончу так, как должен ее кончить. Прочь, дивные мечты!.. Вперед! Я следую за вами.
Джордано и Филиппо вскочили, когда увидели своего атамана. Они целовали ему руки, плакали. Другие разбойники стояли с непокрытыми головами и подходили к нему только по его знаку. Он распорядился собрать всех. И сказал:
— Отныне я беру вас всех в свои товарищи, а вы поклянетесь мне как вашему атаману в верности, послушании и повиновении моим законам, кои вскоре получите от меня. Вы этим довольны?
Прогремело дружное «Да!».
Ринальдо продолжал:
— Кто хочет разделить мою участь, должен сражаться вместе со мной и, если понадобится, умереть. Что ждет вас, если вас схватят живыми, вы знаете, и любой суд строже и убедительней докажет вам это, чем самые красноречивые уста. Горстка отважных мне дороже, чем сотни, не обладающие мужеством, умеющие только грабить, но не сражаться. Помните, бедняк и без того несчастен. И еще я советую вам бережно относиться к женщинам, детям и старикам. Мы должны действовать как истинные мужчины и сообщать нашему ремеслу столько благородства, сколько возможно ему сообщить. Вот что я советую вам и что от вас требую. Будете выполнять это?
— Будем! — вскричали все.
— Ну что ж! Тогда я готов править вами.
— Да здравствует наш атаман!
И Ринальдо со всем сообществом отправился в горы, в самые укромные уголки…
Ринальдо лежал на походной кровати, под соломенной крышей хижины в горах. Уютным его пристанище не было, но он пытался сам себя обмануть.
Он огласил законы разбойников и повелел им присягнуть. Вскоре к ним присоединились еще несколько бродяг, и через несколько дней его отряд уже насчитывал тридцать два человека. Всех учили обращению с оружием, в чем особенно преуспели Джордано и Филиппо, заслужив самое высокое признание.
На вершине одной из гор, среди которых обитали люди Ринальдо, стояли, почти совсем скрытые от глаз высокими елями, развалины небольшого бастиона разбойников. Некогда там устроил себе гнездо пресловутый Бранколино, жестоко притеснявший жителей окрестных долин. Он пал в сражении с испанскими солдатами, и жилье его было разрушено. Время тоже сделало свое дело, а поскольку место пустовало, то страх деревенских жителей населил его привидениями, о действиях и нравах которых они могли многое порассказать. Любой из них мог говорить о развалинах, но никто даже не осмеливался к ним подойти близко.
