Хэрриет Гилберт - Медовый месяц

Харриет Гилберт

Медовый месяц

— Я, в самом деле, не понимаю, Ринальдо, почему ты упрямишься. Неужели не видишь, что это был бы идеальный выход из создавшегося положения?

— Ничего подобного!

Уставившись на тщедушного пожилого человека в инвалидном кресле, Ринальдо Аккилини изо всех сил пытался обуздать обуревающие его раздражение и досаду.

Ринальдо не только любил своего дядю Витторио. Он еще и прекрасно осознавал, что ему следует быть крайне терпеливым со стариком, которому пришлось после тяжелого сердечного приступа передать бразды правления семейным бизнесом племяннику.

— Да, я согласен, что ситуация непростая, — признал Ринальдо, ероша свои густые кудрявые черные волосы. — Что совершенно необходимо обновить весь процесс виноделия. Да, я понимаю, — произнес он, пожимая плечами, — что найти несколько миллионов будет нелегко. Однако, как мне кажется, эту проблему я уже практически решил. И ваше предложение нахожу неприемлемым!

Дядя тяжело вздохнул. Нет, не понять мне нынешнюю молодежь, печально сказал он самому себе. Они совсем не торопятся найти себе пару. И Ринальдо — красивый, богатый, за которым бегала чуть ли не половина римских девушек, — не стал исключением из правила. Однако племяннику исполнилось тридцать четыре: пора бы подыскать себе пригожую благоразумную невесту с хорошим приданым и остепениться.

— Меня и твою покойную тетушку поженили наши родители. Хотя это был брак по расчету — породнились два семейства, испокон веку занимавшихся виноделием, — он оказался на редкость счастливым. Несмотря на то что, увы, Господь не благословил нас детьми, — ворчливо добавил дядя Витторио.

— Знаю, дядя. И я очень ценю вашу заботу.

— Что ж, надеюсь, у тебя хватит ума не связываться с Лоренцой, — пробормотал он. — Эта твоя «кузина», может, и смазлива, но она еще доставит тебе немало проблем, вот увидишь! — заметил старик и, взглянув на окаменевшее лицо племянника, понял, что зашел слишком далеко.

— Благодарю за… добрый совет, — холодно произнес Ринальдо. — Однако должен вам сказать, что, как это ни странно, я уже достаточно взрослый, чтобы самому разобраться со своей личной жизнью. Без посторонней помощи.

— Тогда… — старик пожал плечами, — должно быть, я действительно несколько перестарался со своими добрыми советами.

С губ Ринальдо сорвался угрюмый смешок.

— Не «должно быть», а точно! Как бы то ни было, погоня за богатой невестой вовсе не входит в число моих жизненных приоритетов.

— Однако я бы очень хотел, чтобы…

— Откровенно говоря, я гораздо больше думаю о новых контрактах, — решительно произнес Ринальдо, меняя тему разговора. — В частности нам необходимо пробиваться на рынки Франции и Германии. Я также надеюсь заинтересовать кое-какие фирмы в Штатах, — добавил он и бросил взгляд на часы. — Вот почему я сейчас должен вернуться к работе. А завтра я уезжаю в деловую поездку по Европе, — сказал Ринальдо, поднимаясь и направляясь к двери. — К несчастью, у меня нет возможности покинуть Фоджу больше чем на неделю. Но если я добуду эти контракты, то смогу сделать передышку… И позволить себе строить серьезные планы на будущее.

— Ты упомянул об Америке. А как насчет Великобритании?

Уже положив руку на ручку двери, Ринальдо медленно повернулся к дяде и нахмурился.

— Вообще-то, я не собирался туда. Но, похоже, вы правы: мне придется заехать в Шотландию. Что-то я беспокоюсь о наших лучших винах, которые мы отправили в Эдинбург Маккормику уже с месяц назад.

— А в чем дело?

— Пока не знаю, — признался молодой человек, слегка пожав плечами. — Затерялся груз, что ли. Я провисел на телефоне два дня, пытаясь его найти. Но безуспешно.

— Ну, такую большую партию нетрудно обнаружить…

— Что я и хотел втолковать этим упрямым шотландцам! — Ринальдо иронически рассмеялся. — Я знаю, дядя, что Энгус Маккормик — ваш старый друг, но его фирма работает так, будто на дворе девятнадцатый век!

— Можешь считать нас с Энгусом недовымершими динозаврами, — сердито проворчал дядя. — Но если бы ты навестил его, тебе бы это не повредило. Он все же один из умнейших людей в нашем бизнесе.

— Хмм… Я поразмыслю над вашим предложением, — пообещал Ринальдо, снова берясь за ручку двери. Но по всему было видно, что его не очень-то вдохновляет идея общения со старым другом дяди. — А пока… будьте здоровы, дядя Витторио, берегите себя. Я вернусь к следующему понедельнику, — добавил он с улыбкой и вышел из комнаты.

Торопливо шагая по коридору к главному входу дядиного дома, Ринальдо с сочувствием думал о пожилом больном человеке, отныне прикованном к креслу. Однако он прекрасно понимал: если бы дядя покинул место главы компании сразу, как только узнал о том, что у него больное сердце, семейный бизнес не пришел бы в такой беспорядок. К несчастью, старик тогда отказался слушать врачей и продолжал заниматься делами. Он уступил место племяннику, только с трудом оправившись после очень серьезного сердечного приступа.

И потому Ринальдо пришлось, бросив Рим и многообещающую карьеру юриста, специалиста по налогообложению, мчаться в апулийское захолустье. Дома, в Фодже, он столкнулся с множеством неотложных проблем.

Самая серьезная из которых — это модернизировать бизнес, уходящий корнями в позапрошлый век, напомнил себе Ринальдо, выйдя из дому и сбегая по ступенькам к спортивному автомобилю, припаркованному в тени олив.

На виноградниках семейства Аккилини выращивали виноград, из которого производили чуть ли не лучшие на юге Италии вина. Однако создавалось впечатление, что синьор Витторио никогда не слышал даже о пишущих машинках. Он даже не считал нужным толком вести записи: чем меньше бумаг, тем лучше, любил говорить старик…

Побарабанив пальцами по рулю, прежде чем включить зажигание, Ринальдо подумал, что, если ему повезет, сегодняшняя встреча с банкирами поможет решить большую часть проблем. Чем раньше он начнет перестраивать семейный бизнес, тем лучше!

Проводив взглядом серебристый «ламборджини», который исчез за поворотом в облаке белой пыли, Витторио некоторое время сидел в задумчивости перед открытым окном. Старик прекрасно отдавал себе отчет в том, что Ринальдо было нелегко отказаться от весьма успешной юридической карьеры. Нет, племянник не жаловался… Но внезапно бросить друзей, коллег и чудесную холостяцкую квартирку в Риме — и все почему? Да потому что он один из всех Аккилини способен был заниматься семейным делом… На это отважился бы не каждый.

Увы, ему, немощному старику, никак не облегчить ношу Ринальдо. Но… вдруг у него получится помочь племяннику найти необходимые деньги?