Рафаэль Сабатини - Скарамуш. Возвращение Скарамуша (сборник)
Поймите, сударь, что я совершенно искренне считаю, что не совершил ничего, в чем должен раскаиваться, – напротив, когда Франция получит это великое благо – конституцию, я смогу гордиться тем, что сыграл свою роль в создании условий, при которых это стало возможным.
Наступила пауза. Лицо господина де Керкадью побагровело.
– Ты кончил? – отрывисто спросил он.
– Если вы меня поняли, сударь.
– О, я тебя понял и… и прошу тебя уйти.
Андре-Луи пожал плечами и опустил голову. Как он стремился сюда, как радостно ехал – и только для того, чтобы получить окончательную отставку. Он взглянул на Алину. У нее было бледное и расстроенное лицо. Теперь она не представляла себе, как помочь Андре-Луи. Его чрезмерная честность сожгла все корабли.
– Хорошо, сударь. Но прошу вас помнить одно, когда меня здесь не будет: я не пришел к вам, гонимый нуждой, просить о помощи, как блудный сын. Нет, я пришел, ни о чем не прося, как хозяин своей судьбы, и меня привели сюда только привязанность, любовь и благодарность, которые я к вам питаю и всегда буду питать.
– Да-да! – воскликнула Алина, повернувшись к дяде. Вот, по крайней мере, довод в пользу Андре, подумала она. – Это так. Конечно…
Господин де Керкадью что-то невнятно прошипел в ответ, сильно раздраженный.
– Возможно, впоследствии это поможет вам вспоминать обо мне более доброжелательно, сударь.
– Я вообще не вижу оснований вспоминать о вас, сударь. Еще раз прошу вас удалиться.
Андре-Луи взглянул на Алину, все еще колеблясь.
Она ответила ему взглядом в сторону своего разгневанного дяди, слегка пожала плечами и подняла брови, и вид у нее был унылый.
Она как бы говорила: «Вы видите, в каком он настроении. Ничего не поделаешь».
Андре-Луи поклонился с той особой грацией, которую приобрел в фехтовальном зале, и вышел за дверь.
– О, это жестоко! – воскликнула Алина сдавленным голосом и бросилась за ним.
– Алина! – остановил ее голос дяди. – Куда вы идете?
– Но мы же не знаем, где его искать.
– А кто собирается искать этого негодяя?
– Мы никогда больше его не увидим!
– Именно этого я больше всего хочу.
Алина вышла в сад.
Господин де Керкадью звал ее, приказывая вернуться, но Алина заткнула уши и поспешила через лужайку к аллее, чтобы перехватить Андре-Луи.
Когда он показался, опечаленный, она вышла из-за дерева ему навстречу.
– Алина! – радостно воскликнул он.
– Я не могла допустить, чтобы вы вот так ушли. Я знаю его лучше, чем вы, и уверена, что скоро его доброе сердце растает. Тогда он будет сожалеть, захочет послать за вами и не будет знать вашего адреса.
– Вы так думаете?
– О, я знаю. Вы появились в самый неудачный момент: он раздражен, бедный, с тех пор, как сюда приехал. Дядя чувствует себя здесь не в своей тарелке. Он тоскует без своего любимого Гаврийяка, охоты и работ в поле и в душе обвиняет вас за эти перемены. В Бретани стало неспокойно. Несколько месяцев назад сожгли дотла замок Латур д’Азира. Если снова начнутся волнения, может прийти черед Гаврийяка. Во всем этом дядя винит вас и ваших друзей. Но скоро он отойдет и будет сожалеть, что вот так отослал вас, – ведь я знаю, что он вас любит, несмотря ни на что. Когда придет время, я уговорю его, и тогда нам надо будет знать, где вас искать.
– В доме тринадцать на улице Случая. Число несчастливое, да и название подходящее, так что легко запомнить.
Она кивнула.
– Я провожу вас до ворот.
И они не спеша пошли рядом по длинной аллее. Светило июньское солнце, и на аллею падали тени от деревьев, стоявших по бокам.
– Вы хорошо выглядите, Андре. А знаете, вы сильно изменились. Я рада, что у вас все в порядке. – Не дожидаясь ответа, она сменила тему и заговорила о том, что занимало ее больше всего. – Я так хотела увидеть вас все эти месяцы, Андре. Вы – единственный, кто мог мне помочь и сказать правду, и я злилась, что вы так и не написали, где вас искать.
– Вы считаете, что ваше поведение при нашей последней встрече в Нанте должно было вдохновить меня на письмо?
– Как? Вы все еще обижены?
– Я никогда не обижаюсь, и вам бы следовало это знать. – Он очень гордился этой чертой характера. Ему нравилось считать себя стоиком. – Но у меня еще остался шрам от раны, и вы бы пролили на него бальзам, взяв обратно то, что сказали в Нанте.
– Ну что же, в таком случае беру свои слова обратно. А теперь скажите мне, Андре…
– Но вы не бескорыстны: вы уступили лишь для того, чтобы что-то получить взамен. – Он добродушно рассмеялся. – Давайте же, приказывайте.
– Скажите мне, Андре… – Она остановилась в нерешительности, затем продолжила, опустив глаза: – Скажите мне… правду о том, что случилось в Фейдо.
Андре-Луи нахмурился. Он сразу же понял, что именно подсказало эту просьбу. Очень просто и сжато рассказал он Алине свою версию этой истории.
Она внимательно слушала. Когда он закончил, она вздохнула, и лицо ее стало задумчивым.
– Это мне уже рассказывали. Правда, добавляли, что господин де Латур д’Азир приехал в театр специально для того, чтобы порвать с мадемуазель Бине. Не знаете, так ли это?
– Не знаю, да и не вижу причин для разрыва. Мадемуазель Бине была для маркиза развлечением, до которого так падки он и ему подобные…
– О, причина была, – перебила Алина. – Этой причиной была я. Я побеседовала с госпожой де Сотрон и сказала ей, что отказываюсь принимать того, кто является ко мне, вывалявшись в грязи. – Она говорила с большим трудом, отвернув вспыхнувшее лицо.
– Если бы вы ко мне прислушались… – начал Андре-Луи, но она вновь перебила его:
– Господин де Сотрон передал маркизу мое решение и рассказал мне потом, что он в отчаянии, полон искреннего раскаяния и готов представить мне любые доказательства преданности. Господин де Латур д’Азир поклялся, что сразу же покончит с этой связью и больше никогда не увидит мадемуазель Бине. И вот буквально на следующий день я узнаю, что он чуть не погиб во время скандала в театре. Сразу же после разговора с господином де Сотроном, после всех торжественных клятв он отправился прямо к этой Бине. Я была возмущена и заявила, что ни при каких обстоятельствах больше не приму господина де Латур д’Азира. И вот тут мне стали докучать с этим объяснением его поступка. Я долго не верила.
– Значит, теперь вы поверили, – быстро сказал Андре. – Почему?
– Я не сказала, что верю. Но… но я не могу и не верить. С тех пор как мы приехали в Медон, господин де Латур д’Азир находится здесь, и он поклялся мне, что это так.
– О, если господин де Латур д’Азир поклялся… – Андре-Луи рассмеялся, и в смехе прозвучала саркастическая нота.
– Разве вам известно, чтобы он когда-нибудь солгал? – резко оборвала она, и это его сдержало. – В конце концов, господин де Латур д’Азир – человек чести, а люди чести никогда не лгут. Вы иронизируете – следовательно, вам известен случай, когда он солгал?
