Тайна Моря - Брэм Стокер
Взяв фонарь Марджори с карниза, я побежал по пещере, бросив на ходу:
— Обожди минутку, дорогая, хочу посмотреть, насколько высок прилив.
Из-за изгибов туннеля уровень воды трудно было сразу определить на глаз; оценить обстановку получилось, только когда я повернул на прямой участок до моря. С тех пор как я вышел из зала с сокровищами, вода поднималась все выше и выше, но опасений это не вызывало: я знал, что, пока остается просвет до потолка, смогу плыть сам и взять Марджори с собой. Но на прямом участке с моими надеждами было покончено. Здесь к уровню моря опускался не только пол, но и потолок. Я знал, что в одном месте даже при низкой воде мы прошли с трудом, но не был готов к увиденному. Вода поднялась уже так высоко, что этот отрезок — при взгляде с того места, где я стоял по пояс в воде, — совершенно скрылся из виду: каменный потолок попросту уходил в неподвижную, ровную гладь. На миг я задумался, не стоит ли здесь поднырнуть. Меня бы направляла веревка, а ближе к устью, я знал, пещерные своды снова поднимаются. Но нельзя было забывать о Марджори. Она не такой хороший пловец, как я. В худшем случае, конечно, можно было протащить ее по затопленному промежутку на той же веревке. Но оборвись она или случись что… Сама мысль была ужасна! Я поспешил обратно к Марджори, чтобы посмотреть, стоит ли совершать попытку, пусть даже опасную, чтобы не утонуть в затапливаемой на глазах пещере или не задохнуться, если оставшееся под потолком пространство будет слишком мало.
Я нашел Марджори на карнизе, куда она забралась при помощи носовой фигуры святого Кристобаля. Она высоко подняла факел и внимательно осматривала стены и свод. Услышав плеск, она обернулась — я увидел, что, хоть и побледнев, она сохраняла спокойствие и самообладание.
Она тихо произнесла:
— Я поискала высшую отметку воды, но не вижу ни следа. Полагаю, в этой темной пещере, где не существует ни водорослей, ни зоофитов, ее и нет. Если только, конечно, вода не заполняет всю пещеру полностью — в таком случае надо готовиться к худшему.
С этими словами она поднимала факел все выше, пока его свет не озарил, сколько возможно, куда-то уходивший склон стены. Я забрался к ней, взял факел и, пользуясь своим ростом, протянул его подальше, уперевшись рукой в камень. У меня еще оставалась тайная надежда найти какую-нибудь расщелину, которая если не пропустит наши тела, то хотя бы воздух. Эта надежда была пресечена на корню: стена упиралась в глухую скалу, и не было там ни проема, ни даже щелочки.
Не имея подсказок, на какую высоту в прилив поднимается вода, я попытался пойти от обратного и произвести измерения, отталкиваясь от уровня отлива, насколько мне в этом не изменяла память. Судя по глубине воды там, куда я дошел, пол пещеры опускался фута на три. И он почти полностью покрывался водой, не считая спуска под нависающим потолком и подъема к бассейну, где лежали сундуки с сокровищами. Поскольку здесь, на границе Северного моря, без усиливающих прилив эстуариев, море обычно поднимается на одиннадцать-двенадцать футов, нам грозило еще восемь-десять футов воды. Карниз высился на фут от поверхности. Если мои расчеты были верны, места для головы и воздуха хватало, ведь, даже стоя на карнизе, я намерил фута два от макушки до самого высокого места потолка. Впрочем, я не мог быть уверен, что в расчеты не вкралась погрешность в пару футов. Следовательно, если оставаться на каменном карнизе и вытерпеть холод, мы еще сможем отсюда выбраться. Но холод — не шутки. В Крудене, где на берег в полную силу обрушивается ледяное течение Северного моря, от воды и в самое жаркое время года зубы сводит. И уже давала о себе знать промокшая одежда — даже в безмолвной пещере, где казалось жарче, чем снаружи. Еще когда мы оглядывали драгоценные камни, я чувствовал, что мерзну, и видел, как время от времени ежится Марджори. Собственно, я и собирался предложить вернуться, когда вспомнил о приливе.
Впрочем, от сожалений уже не было никакого проку. Мы оказались взаперти в пещере, и единственный наш шанс — хоть как-то продержаться, пока не сойдет вода. В Марджори пробудилась практическая сторона. Она молча заполнила оба фонаря и с немалым трудом снова зажгла мой, оброненный в воду.
Когда оба фонаря были готовы, она погасила факел и убрала в жестяной ящик, вручив тот мне со словами:
— Нам понадобится весь воздух для дыхания, какой есть, а факелы его выжигают. У нас должно быть два фонаря, на случай если один подведет. Задвинь ящик в угол пещеры как можно дальше по склону — там он будет в безопасности, по крайней мере не меньше нас, раз окажется выше наших голов.
Пока она говорила, меня посетила новая идея. Высоту карниза можно увеличить, навалив на него слитки! Не теряя времени, я тут же соскочил и бросился тягать их один за другим на карниз. Работа была тяжелая, и никто, кроме очень сильного человека, не смог бы оторвать слитки от земли, не то что поставить на карниз. Более того, за ними приходилось окунаться в воду, а за годы, которые они пролежали вместе, их срастили какие-то отложения соли или морской извести. Впрочем, стоило отделить первый, как дело пошло легче. Марджори помогала, раскладывая их по местам: там их удерживал собственный вес.
Странно, как мало стоило сокровище в эти мгновения. Горстка рубинов на каменной полке лежала позабытой, и когда, спеша перетащить слитки, я смахнул несколько камней в воду, ни Марджори, ни я не стали тратить времени, чтобы хотя бы отложить их подальше, в безопасное место. Один из металлических ящиков шумно опрокинулся в воду, но мы и бровью не
