Кэрри Гринберг - Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в Трансильвании
Вампир встал позади девочки, положив руки ей на плечи.
– Успокойся, никто ее убивать не собирается. Мы возьмем ее с собой в свадебное путешествие. Ее должно хватить на неделю… Но тебе не терпится отведать ее крови прямо сейчас. Я вижу, как ты дрожишь. Кусай.
– Не хочу.
– Или не можешь? А если бы могла?
Девушка покраснела и сникла под его насмешливым взором. Что-то теперь будет? Дверь совсем близко, но ведь не убежишь, вампиры вмиг догонят. Оставалось лишь топтаться на месте, дожидаясь заслуженного наказания. Однако Виктор не спешил сводить с ней счеты.
– Хотя бы скажи, милая девушка, как твое имя? Не Бертой же тебя называть, в самом деле.
– Эвике.
– Очень приятно, – в его интонации ничего не изменилось. – Ты, как я понял, служишь в замке? Простолюдинка, притворившаяся госпожой. Вот уж и правда, второй раз как фарс.
Тут вампир напрягся, но вновь просиял и притянул к себе маленькую Жужи.
– Чу! Я слышу чьи-то шаги. Они слишком суетливые для шагов Командора, поэтому осмелюсь предположить, что это мой заграничный – точнее, заканальный – приятель торопится всех спасти. Подготовим для него сцену. Спи, дитя, – он коснулся ее головы, будто нажав невидимую кнопку, и девочка упала.
Эвике подалась вперед, чтобы подхватить ее, но вампирша заступила ей дорогу. В следующий момент девушка почувствовала, что ее тело окоченело. Шевельнуть рукой – да что там рукой, мизинцем – тоже не получалось. Давясь бессильной яростью, она вперила взор в Изабель, которая, издеваясь, помахала пальцами, еще туже затягивая узы.
– Сделаешь Эвике больно – всю вечность будешь раскаиваться, – мимоходом заметил Виктор. Он поднял девочку, чья голова мотнулась из стороны в сторону, и бездумно швырнул ее на диван.
Прошипев что-то, Изабель ослабила хватку, но Эвике уже не обращала на нее внимания. Ее взгляд бы прикован к вампиру, который облокотился о спинку дивана, словно позируя для портрета. И не было на его челе ни жестокости, ни гнева, ни досады на деревенщину, что вырядилась его невестой. Наоборот, он улыбался довольно, словно все они приятно проводили время вместе. Он был счастлив. И Эвике почувствовала, что еще немного, и ее сердце разорвется от страха.
А шаги приближались. Тяжело дыша, в комнату ввалился Уолтер. Фрак его был расстегнут, манишка топорщилась, одна из манжет успела расстегнуться. В руке он сжимал распятие, так что Виктор с Изабель невольно попятились. Воспользовавшись моментом, Эвике бросилась к дивану и сгребла девочку в охапку, прокричав:
– Не смотри им в глаза!
Уолтер потупился – но слишком поздно. Всего лишь на миг схлестнулись их взгляды, но и этого хватило, чтобы Виктор набросил на него невидимую сеть. Разом парализовало и тело, и волю. Конечности сковало льдом, который добрался и до сердца, замедлив его бой, забив клапаны колючими снежинками. Уолтер резко вздохнул. Распятие выпало из онемевших рук, а вампир поддел его носком ботинка и оттолкнул в дальний угол. В то же мгновение Изабель вцепилась в Эвике.
– Ба, мистер Смит! Рад вас видеть, – промурлыкал виконт, пододвигаясь поближе.
Больше всего Уолтеру хотелось с размаху съездить по этой смазливой физиономии, но к рукам, словно гири привязали. Заметив его порыв, Виктор потрепал пленника по щеке.
– Чем обязан внезапному визиту? Или жениху уже нельзя остаться наедине с невестой? Это не соответствует вашей чопорной морали? Что скажете? Ничего? Как, право, скучно с вами, – Виктор зевнул и томно махнул рукой. – На колени, мистер Стивенс. Вы сегодня наказаны.
Как подрубленный, Уолтер упал на колени. Тогда Виктор повернулся к Эвике и выражение его лица изменилось. От прежней скуки не осталось и следа. Властным жестом он подозвал девушку и она, уложив свою протеже на диван, встала перед ним.
– Твой обман раскрыт, но я тебя не виню и никому не позволю.
Изабель, которой предназначались последние слова, закусила губу так, что по подбородку скатились две алые капли.
– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, – продолжал Виктор.
– Да откуда тебе знать? – горько усмехнулась Эвике.
– Какая разница? Главное, что я на твоей стороне. Я позволю тебе уйти.
Девушка вскинулась – неужели правда?
– Только мне? – догадалась она.
– Только ты и заслужила. Остальные участники этой аферы получат свое. Но ты сможешь уйти… или остаться – это уже по желанию. Каким бы ни был твой выбор, ты не пожалеешь. Я приготовил еще один подарок к нашей, увы, несостоявшейся свадьбе.
– Какой?
– А ты не догадываешься?
– Куда ж мне, простолюдинке?
– Бессмертие, Эвике. Ты станешь одной из нас.
– И только-то? – девушка вдруг громко, со всхлипами расхохоталась и согнулась от смеха, хватаясь за бока, чтобы хоть чуточку ослабить тугой корсет. – Ой, умора! А я-то думала, ты мне сережки подаришь! Ни воображения у тебя нету, ничего! А подарок свой можешь вернуть в ту лавку, где ты его купил со скидкой! Мне он не по нраву! Некрасив и плохо упакован!
– Хочешь воды? – предложил вампир, протягивая ей бокал, в котором еще плавало красное облачко.
– Нет уж, спасибо!
– Ты говоришь в состоянии аффекта, – заговорил Виктор ласково. – Подумай, разве тебе хочется умирать? Став вампиром, ты получишь все. Ну, чего бы тебе хотелось? Денег? Деньги у тебя будут, и с годами их станет все больше. Что еще? Положение в обществе? Ты сможешь уничтожить любого, кто бросит на тебя косой взгляд. Но все это второстепенно, так? Я уже понял, Эвике. Позволь мне дать тебе то, что ты хочешь на самом деле. Все детство ты простояла у приютских ворот и ждала – по лицу вижу, что угадал. Я распахну ворота, ты вольешься в нашу семью…
– Семью? – взвизгнула Эвике. – Семья, как же! Ты бы видел со стороны, как твои приспешники тебя боятся. Они б давным-давно глотку тебе перегрызли, кабы дрожь в коленках не мешала. А эта злючка, что за тобой как осел за морковкой таскается – ей ты тоже семью пообещал?! То, что у тебя с ней – это, по-твоему, семья? Да катитесь вы к чертям со своим бессмертием, – она устало махнула рукой.
Вампир пожал плечами. Что ж, ее право. Дар слишком велик, чтобы делиться им с недостойными. Он приготовил для маленькой дикарки испытание, она с ним не справилась. Ей же хуже. Одним трупом больше, велика беда…
Но почему? На него накатила волна ярости, слепящей и ледяной, как метель. Почему, почему, почему? За что ей цепляться? У нее ничего нет, ничего! Она кусок угля, который он хотел превратить в бриллиант. Невозможно. Никто не отказывается от вечной жизни! Но его собственные ворота с лязгом захлопнулись, и в руках снова была пустота.
Взять эмоции под контроль было не так-то просто. Впившись когтями в плечи Эвике, которая зажмурилась, а он прокричал:
