Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев
– Силы небесные! – выдохнул Калокир, сделав шаг вперёд, – Рагдай! Ты ли это? За каким чёртом ты здесь?
– Вот за этим самым! – весело крикнул Рагдай, отпустив коня, и хлопнул патрикия по плечу. Они обнялись.
– Ты спасся тогда? – спросил Иоанн, всё ещё не веря своим глазам.
– Как видишь. Теперь служу Святославу.
– Да как же всё это вышло-то? Расскажи!
Рагдай в двух словах поведал о том, как он был прикован цепью к скамье галеры и как сбежал.
– А дальше-то, дальше? – поторопил патрикий, – как ты попал к великому князю?
– Это история очень долгая.
– Время есть у нас! Начинай.
Рагдай стал рассказывать. Его конь, тем временем, жадно ел мокрую траву и пил из прибрежной лужи. Паслись и другие кони. За час Рагдай успел изложить всё то, что случилось с ним за два года. Его рассказ закончился описанием драки между Роксаной и Святославом. Упомянул Рагдай и о золоте князя Игоря. Лишь о том, где находится одноглазый певец Трувор, намеренно умолчал. За этот же час отроки успели перетащить на место недавней битвы три корабля, стоявшие ниже гряды порогов. Они спустили их на воду, вставили в уключины вёсла. Работой руководил Всеслав. Лидул чесал языком, сидя на траве с ранеными воинами и Хватом.
– Ну, что же – если Джафар стал себя вести как грязная крыса, придётся мне его раздавить, – сказал Иоанн, дослушав Рагдая, – он сам не оставил мне никакого выбора.
– Думаешь, это он Святослава ссорит с Роксаной?
– Не только думаю, но и знаю наверняка. Роксана ему стоит поперёк дороги.
– Какой дороги? Куда?
– В визири, – проговорил Калокир и смолк. К нему шёл Лидул, вдоволь натрепавшийся со своими приятелями. Ещё раз обняв патрикия, он воскликнул:
– Тебя прямо не узнать! Исхудал, оброс!
– Зато ты – всё тот же. Скажи мне, сколько скакать отсюда до Киева?
– Рысью – сутки.
– Дай мне коня.
– Бери сразу двух! У меня – четыреста отроков. Двести за вёсла сядут, другие с тобой поскачут. Каждый возьмёт второго коня. Меняя коней, вы примчитесь в Киев к рассвету. Я поплыву в ладье, чтобы наконец-то поспать!
– Отлично. Когда мы тронемся в путь?
– Как только загрузим лодки. То есть, часа через полтора.
– Такая задержка может стоить Роксане жизни! Я поскачу сейчас же.
– Один?
– С Рагдаем. И запасных коней нам не нужно, я не люблю так скакать.
Лидул согласился и приказал подать Калокиру своего рыжего иноходца. Вскочив в седло, патрикий окинул прощальным взглядом ладьи, в одной из которых он путешествовал четверть года. Отроки волокли к ним сундуки с золотом и товары в мешках, с большой осторожностью несли раненых. За работой снова следил Всеслав, который уже едва стоял на ногах. Он был ещё очень слаб. Настася сидела на бугорочке, подставив своё бледное лицо холодному ветру и обхватив коленки руками. В последний раз на неё взглянув, патрикий ударил плетью коня. Рагдай своего пришпорил, и они поскакали во весь опор вдоль реки на север.
Рагдай забыл про усталость. А вот вороной и рыжий после пары часов напряжённой скачки начали выдыхаться. Всадники дали им перейти с галопа на рысь. Какая-то небольшая речка, струившаяся к Днепру, была преодолена вброд, через мелководный и узенький перекат. На линии горизонта, слева от серой ленты Днепра, показалась более тёмная, чем река и степи, полоска. Это был лес, который тянулся к северу и к закату необозримо. С другой стороны Днепра по-прежнему простиралось Дикое Поле. Здесь начинались владения Святослава. Днепр делил их на лес и степь вплоть до Любеча, а за ним и правобережная Русь была сплошь покрыта лесами до самой Волги и дальше. К югу от Киева Святослав позволял селиться возле Днепра лишь полянам, торкам и берендеям, так что Рагдаю с патрикием предстояло ехать несколько сотен вёрст по очень глухим местам.
Приблизившись к лесу на полтора полёта стрелы, они вдруг заметили на опушке, среди берёз, верхового. Всадник был неподвижен. Он подпустил их чуть-чуть поближе, потом погнал коня в лес и скрылся среди деревьев.
– Это Равул! – вскричал Калокир, натянув узду. Рыжий иноходец вскинулся на дыбы. Не менее резко остановил Рагдай своего коня и спросил:
– Равул? Приятель Сновида? А разве ты его где-то видел?
– Около Буга, также издалека! Я его узнал по манере сидеть в седле.
– А может быть, ты всё же обознался?
– Нет, этого быть не может. Царица предупреждала меня в письме именно о нём. В лесу нас ждёт смерть, Рагдай!
– Так давай вернёмся!
Патрикий заколебался. Потом ответил:
– Нельзя. Роксану надо спасать.
И тронул поводья. Вскоре въехали в лес. Тропа шла вдоль берега. Он был крут, высок. Широко и быстро тёк под ним Днепр.
Глава тринадцатая
После Совета Святослав час лежал в своей спальне, глядя на потолок, расписанный красками. Иногда по его щеке на подушку соскальзывала слеза. В дверь несколько раз стучали – слуги, дружинники. После них постучалась мать. Но князь не открыл. А чуть погодя он вскочил, умылся, выпил вина прямо из кувшина, бегом спустился во двор и велел подать себе Ветра. Тот сразу понял, куда Святославу нужно. Ему ли было не знать ту одну-единственную особу, из-за которой глаза хозяина могут делаться как счастливыми, так и страшными!
Почти трезвый Лешко, который вместе со всей своей удалой ватагой открыл ворота, сразу спросил:
– О чём ты, князь, плакал?
– Ступай за мной, – сказал Святослав голосом спокойным и твёрдым. Спрыгнув с коня, он зашагал в терем. Лешко, приказав ребятам слушать внимательно, не начнётся ли опять драка, и, если что, скакать сразу за Гийомом, кинулся догонять великого князя. На крутой лесенке, что вела к светлице Роксаны, им повстречалась Хлеська.
– Ты ещё здесь зачем? – спросил Святослав, схватив её за руку.
– Князь, ты ведь знаешь, что моя тётка – ворожея! – возмутилась Хлеська, – я уже второй год приношу от неё Роксане разные снадобья!
– С гусляром она сюда ходит, – сказал Лешко.
– С каким?
– С Вирадатом.
– Я мог бы и догадаться сам, – Кивнул князь, – всем известно, кому он песни поёт! Сюда он приносит весточки от Равула, дураку ясно. Возьми, Лешко, эту девку и отвези её во дворец! Скажи, чтобы заперли.
– Нет, не трогай меня! – с яростными воплями начала отбиваться от Лешка Хлеська. Но он без труда с ней справился, и, взвалив её на плечо, понёс вниз по лестнице. Осознав бесплодность борьбы, Хлеська замолчала, и её тело стало как будто тряпочным.
Святослав без стука вошёл к Роксане. Она в одной лишь рубашке сидела на своём ложе, согнув коленки и стиснув пальцами голени. Рядом с ней стояли три девки. Они старались в чём-то её убедить, но так горлопанили, что мешали одна другой. Лишь только открылась дверь и грозно, как молния, появился в комнате Святослав, всех трёх будто сдуло.
Князь и Роксана долго смотрели в глаза
