Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев
– Ты теперь хочешь убить меня?
– Не хочу, – прозвучал ответ, – Хоть мне это удалось бы, я – не царица.
– Царица? – подняла бровь египтянка, – да, ты на женщину не похож! Но и на мужчину похож не больше. Слишком труслив!
– На что ты надеешься, оскорбляя меня? Думаешь, что я отпущу монаха, если сорву на тебе всю злость?
– О, нет, я не столь наивна! Я понимаю, что твою ненависть ко всем людям не утолят океаны крови!
Князь улыбнулся. Но он при этом стискивал кулаки. Стоял он у ног Роксаны, ступни которых были белее, чем простыня. Внезапно начав задыхаться под его взглядом, полураздетая египтянка тряхнула всем невообразимым обилием чёрных своих волос и вскричала:
– Убей же меня! Убей!
– Сперва ты ответишь на мой вопрос.
– На какой?
– Скажи мне, кого ты всё-таки любишь – Равула или монаха?
– Хватит! Оставь меня, Святослав! Отдай меня Богу!
– Ты, как я вижу, ждёшь от него наград за верную службу?
– О боже, как я устала! – вымолвила Роксана и закатила глаза. Святослав продолжил:
– Но вряд ли ты так старалась меня сгубить от любви к одному лишь Богу. Уж я-то знаю, кого ты любишь на самом деле!
– Я рада, что ты всё знаешь.
– Всё, кроме имени.
– Неужели?
– Но ты мне скажешь.
– Что я должна сказать?
– Я хочу знать имя человека, из-за которого Феофано пыталась тебя зарезать. Он с её помощью хочет стать ромейским царём. Два года назад, когда я пошёл войной на хазар, он тебя отправил к кагану, чтоб ты в случае падения Итиля меня соблазнила и погубила в нужный момент. Всё верно? Так было дело?
– Великий князь! Ты просто сошёл с ума!
– Это правда. Два года тому назад я сошёл с ума. И убил Фарлафа. Он был мне больше, чем друг! И больше, чем брат.
– О, так я и знала! Я сердцем чуяла, что когда-нибудь ты припомнишь мне смерть Фарлафа, скорбя о нём! И возненавидишь меня с не меньшею силою, чем Свенельд! Но знай, что и я скорблю о Фарлафе. Он был гораздо лучше тебя! Я его любила! Слышишь? Любила!
– Вот оно что! Почему же ты говорила мне о Фарлафе совсем другое, когда он был ещё жив?
– Как раз для того, чтобы он оставался живым и впредь! Мой милый Фарлаф! Два года я проклинаю себя за это враньё! Сейчас я не пожалела бы душу свою за то, чтоб он был живой, а ты гнил в земле!
Лицо Святослава всё ещё было вполне спокойным. Роксану это бесило. Она хотела продолжить, но он прервал её:
– Это ложь. Ты даже и не всплакнула над его телом!
– Но ты не знаешь, сколько я слёз пролила потом! – вскрикнула Роксана, сжав кулаки, – Фарлаф никогда не поднял бы руку на беззащитного! Никогда! Он был благороден!
– И это ложь. Фарлаф своими руками резал пленных хазар. Да, конечно, он брал их в честном бою! Но не он один. А вот убивал только он.
– А не исполнял ли он твой приказ?
– Он вызвался его выполнить.
– А Лидул?
– Лидул отказался.
– Даже Лидул отказался исполнить то, что ты приказал! Перебить всех пленных! Это ужасно!
– Не всех, а десятерых из двадцати тысяч, что были взяты под Итилём! К тем десятерым у меня имелись личные счёты.
– Фарлаф немножко превосходил тебя красотой, хоть ты и гордишься собой, как девка! – не унималась Роксана, – голос его был звонче, чем твой! И взгляд у него был, как у архангела Михаила! О, мой Фарлаф! Зачем ты покинул меня, зачем?
Святослав молчал. Он был очень бледен. Роксана, не замечая этого, продолжала:
– Лучше б умерла я, а Фарлаф остался! Он мог бы меня забыть, а я не могу позабыть его!
– Да ты просто демон, – без всякого выражения бросил князь. Роксана сквозь слёзы расхохоталась.
– Ах, боже мой, что я слышу! Князь Святослав – обличитель демонов!
– Я не только их обличитель, – проговорил Святослав, сняв с пояса хлыст, – ещё и мучитель. Если не скажешь прямо сейчас, кого вы с царицей не поделили, я тебя выдеру!
Взгляд Роксаны мгновенно утратил лихость. Очень внимательно наблюдая за Святославом, она соскочила на пол.
– Меня? Хлыстом? Ты что, обезумел? Ты не посмеешь! Ведь я же старше тебя!
– Ещё как посмею, – тихо сказал Святослав и двинулся к ней, помахивая хлыстом. Она отбежала.
– Чего ты от меня хочешь?
– Ты уже слышала.
– Ничего не знаю! Какая ещё царица?
– Та самая. Феофано.
– Я никогда не встречалась с нею!
– Откуда у тебя шрам внизу живота?
– Сто раз уже говорила – пьяный купец во Флоренции расквитался со мной за то, что я ему отказала!
– Довольно сказок! Кто твой дружок, которому очень хочется стать царём? Говори!
И князь поднял хлыст. Поняв, что он в самом деле готов идти до конца, Роксана с присущей ей быстротой кинулась к стене. На ней висел ятаган. Схватив рукоять, египтянка выдернула клинок из чеканных ножен, направила остриё себе прямо в грудь и предупредила:
– Сделаешь один шаг – получишь мой труп!
Святослав застыл. Его губы дрогнули, как у маленького ребёнка, готового зареветь.
– Брось эту штуковину, – сказал он, уже почти жалобно глядя в безжалостные глаза.
– Уйди, Святослав! Я тебя прошу, убирайся вон! Ты мне отвратителен! Пошёл к чёрту!
Если бы они были только безжалостными, большие глаза её! Но в них был уже ясно виден болотный огонь безумия. Святослав разжал пальцы. Хлыст упал на пол.
– Да будь ты проклята, сука, – прошептал князь и быстро ушёл. Роксана, отбросив нож, легла прямо на пол и зарыдала. К ней сразу же прибежали все её девки.
Глава четырнадцатая
Весь остаток дня и всю ночь Святослав встречался с боярами и послами, в том числе с Дмитром, родственником болгарского самодержца. Он целый день потом спал, а ночью позвал Гийома поговорить, но не во дворце. Гийом спросил, где. Святослав сказал, что возле реки. Вскочив на коней, они поскакали к пристани. У причалов стояло десятка три кораблей. Туман, который плотнел и ширился над Днепром, прятал корабли до верхушек мачт. Нарубив две охапки хвороста в ивняке, Святослав и франк развели костёр у самой воды. Своих лошадей они пустили пастись.
Ночь выдалась тихая. Небо вызвездило от края до края. Туман висел и над степью. Запах её, приносимый ветром, тревожил князя.
– Рядом с Днепром печенеги рыщут, – произнёс он, усевшись на землю возле потрескивающего костра, – ты слышишь, Гийом?
– Не слышу, но вполне верю, что слышишь ты, – ответил Гийом, рубя саблей ветки, – а нам-то что до того?
– Напомни мне завтра, чтоб я удвоил охрану терема.
– Я напомню. Но ты бы лучше построил Роксане терем где-нибудь в Киеве. Это очень нехорошо, что она живёт возле леса.
– Она не хочет жить в Киеве, – возразил Святослав, – и это понятно. Около леса проще встречаться с нужными ей людьми.
– Да как такое возможно, князь? За ней неусыпно следят
