Убей фюрера, Теодор - Анатолий Евгеньевич Матвиенко
– Что вы предлагаете?
– Дождаться отъезда объекта из Берлина. Он часто ездит в Прагу как глава чешского рейхспротектората. Конечно, его везде будут пасти. Но шансов больше.
– А вы? Сможете проследовать за ним?
– Конечно! – фон Валленштайн в полоборота повернулся к пассажиру. – Напишу рапорт о встрече с вами, меня непременно прикомандируют к охране обергруппенфюрера от СД.
– Выдадите меня?! – оригинальность ходов этого человека шокировала больше, чем его признания в геноциде.
– Да. А что изменится? Мои коллеги и без того непрерывно ожидают покушения на руководителей СС. Я получу сведения об организации охранных мероприятий, вам будет проще вычислить уязвимое место.
Лейтенант молчал долго, растрачивая время поездки к Берлину.
– Возможно, герр гауптштурмфюрер, придётся готовить несколько групп.
– Рискну предположить: одна из них будет ложной, жертвуемой ради основной. Спецоперации абвера и СД довольно часто проходят по этой схеме. Не думаю, что методы Сикрет Сервис сильно отличаются.
– Мы не относимся к людям как к расходному материалу. Но, если нет другого выхода, не жалеем ни себя, ни товарищей.
– То есть методы одинаковые, – удовлетворённо заключил эсэсовец.
До середины мая они встретились ещё несколько раз. Ни доверия, ни симпатии у лейтенанта не прибавилось. Валленштайн снабдил списком подразделений местной полиции и гестапо в Праге, предупредил о приезде Гейдриха, показал его обычный маршрут движения из замка Юнгферн Брешан в центр чешской столицы. Всё это полезно, но могло быть добыто куда проще, без рискованного контакта с душегубом из СД!
Уорингтон оставил без внимания предложение подорвать сразу всех бонз германской разведки, они собрались на совещание в резиденции Гейдриха в Градчанах. Рейхспротектор свёл вместе начальников отделов военной разведки и СД, Канариса и Шелленберга. Встреча сопровождалась такими мерами безопасности, что впору было задуматься о ловушке. Лейтенант принял решение точно придерживаться плана, утверждённого в Лондоне, и не посвящать немца в его детали.
Глава 15. Четыре «аш»
Утро двадцать седьмого мая встречает меня (или я встречаю это утро – не важно) во Дворце Петчика. В действительности железобетонный дом, стилизованный под старину, строился не как дворцовое здание, а центральный офис банка того самого Петчика. Поэтому здесь уютно обосновалось пражское гестапо, охватывающее протекторат Богемии и Моравии.
Тянет на зевоту. Вчера рейхспротектор проводил дорогих коллег-разведчиков, между которыми пытался наладить сотрудничество вместо обычных ведомственных склок. После открыл фестиваль камерной музыки малоизвестного композитора. Недавно умерший Бруно Гейдрих создал не только скучные пьесы, но и зачал руководителя РСХА, отчего удостоился отдельного концерта.
Пока сын непризнанного гения вещал высоким голосом о величии культуры, мы с ног сбились. На массовом мероприятии подобраться к объекту ликвидации проще, вычислить всех потенциальных убийц сложнее. Мне же пришлось хуже других. Нужно было изобразить служебное рвение и одновременно повысить шансы группы Уорингтона. Наутро офицеры гестапо смотрят на меня волком, без слов заклеймив паникёром. Никакого покушения не произошло. Паннвиц, местный шеф, предлагает арестовать известного мне лейтенанта и наплевать на шпионские игрища СД. Я жму плечами – как вам угодно.
Радио транслирует победные марши. В перерывах между ними диктор сообщает очередные новости о триумфальном наступлении танковой армии фон Клейста южнее Харькова и разгроме советского Юго-Западного фронта.
Конечно, успехи преувеличены. После провала под Москвой огорчённому населению рейха как воздух нужны оптимистические известия. Но стопроцентно ясно: вермахт вернул себе инициативу в Восточной кампании, захватывает новые территории. За его передовыми частями неотступно следуют зондеркоманды. Просто праздник какой-то на немецкой улице.
Ситуация меняется около десяти. Телефоны буквально взрываются звонками. «Мерседес» Гейдриха и машина с охраной расстреляны группой партизан. Благодаря моему предупреждению рейхспротектор отправился на другом авто.
– С охраной? В закрытом бронированном «Мерседесе»?
– Насколько я знаю, вдвоём с водителем, – отвечает мне Паннвиц. Мол, я не могу приказывать обергруппенфюреру.
О нескольких возможных группах я тоже говорил. Остаётся ждать.
К полудню раненого Гейдриха доставляют в госпиталь Буловка и оперируют. Вторая группа подкараулила генерала на запасном маршруте.
Богемия отныне – огромный концлагерь. Всюду патрули. Деревни, где могут находиться злоумышленники или их родственники, уничтожаются подчистую. Аресты идут повальные. Кошмар утраивается, когда газеты сообщают о смерти Гейдриха от заражения крови.
Вдобавок ко всем прелестям Прагу накрывает жара, чрезмерная для начала лета. Я стою в карауле у парадного дворцового входа в Градчанах. Сорок в тени, тёмная стальная каска на полуденном солнце накалилась, как сковородка. Струйки пота стекают по физиономии, привлекая мух, но даже щекой дёрнуть нельзя, не говоря уж о том, чтоб отогнать рукой. Мимо плотной толпой шествуют горожане, несут цветы дорогому усопшему. Гейдрих настроил лагерей для евреев, но к чешскому населению относился либерально, люди начали надеяться на лучшую жизнь. Сейчас сравнивают короткий период его правления с предыдущим и с нынешними репрессиями. А ведь фюрер даже не утвердил его рейхспротектором, покойник только исполнял обязанности.
Моя следующая смена – под утро, у самого гроба. Стены завешаны флагами со свастикой и чёрным крепом. Ночью во дворце прохладно, можно шевелиться. Мы тихонько перебрасываемся фразами с напарником по караулу, и наш разговор слышит только Гейдрих, но он никому не расскажет.
– Говорите, наш шеф мог поправиться? – во второй раз спрашивает Шелленберг.
– Ранение было тяжёлым, но несмертельным. Потом из Берлина приехал врач, представился личным эскулапом кого-то из верхушки, и Гейдрих нас покинул.
– Гиммлера. Что и следовало ожидать.
– В чём связь, герр оберштурмбаннфюрер? – мне, конечно, давно уже ясно, что в убийстве генерала замешаны многие, не только британская самодеятельность и я в качестве нештатного консультанта.
Шелленберг задумчиво трёт щёку.
– Гиммлер считал Гейдриха сторожевым псом, РСХА – личной псарней. Гейдриху показалась тесной собачья будка, он нахватал должностей. И Канарису стал поперёк горла, и Риббентропу, урвав для Шестого управления львиную долю разведывательных функций. Увидите в Берлине – на похоронах громче всех будут рыдать те, кто сильнее других желал его смерти. В пражской охране вам ничто не показалось странным?
– Всё было странным. С Гейдрихом ехал не личный водитель, опытный телохранитель, а новичок-ефрейтор, что остановил машину при звуке выстрелов. Легкораненый, он умер на первом же интенсивном допросе. «Мерседес» был с бронированными стенками, но водитель опустил верх. Не удивлюсь, что британцы сговорились с кем-то из окружения Гейдриха, а не только со мной.
– Вам конечно же известно, Валленштайн, что с тридцать девятого мы посылаем им сигналы: давайте прекратим воевать, объединимся против большевиков.
– Да.
– Есть мнение, что они не прочь договориться, если бы не четыре «аш».
– Простите?
– Четверо деятелей рейха с фамилиями на «аш»: Hitler, Himmler, Heß, Heydrich. Англичане считают их главными военными преступниками. Гесс и Гейдрих выведены из игры. Гиммлер не будет препятствием, если отойдёт на второй план, отдав власть армейским генералам. А какой генерал не желает жезла главнокомандующего?
– То есть от мира Германию отделяет всего лишь…
– Я не призываю вас открыть охоту на Гитлера, Валленштайн! Не удивлюсь, если она уже идёт.
– Ясно. Какие будут приказы?
– Уйти в глухую оборону. Вас не в чем упрекнуть. Но Мюллер, получивший от фюрера нагоняй, рвёт и мечет. Похороны окончатся – попытается перевалить вину на СД.
Формально я сделал всё правильно, предупредил гестапо о грядущей атаке. Точно отхватил бы какую-то побрякушку, если бы Гейдрих не
