17 мгновений рейхсфюрера – попаданец в Гиммлера том II - Альберт Беренцев
— Хех, — я хмыкнул, — Это правда, дружище Тауберт. В 2023 году этот бункер так и не найден.
— Рейхсфюрер! — вмешался главный археолог Аненербе Шляйф, — Существует ли в 2023 году Рейх? И покончено ли там с евреями?
Эту хрень я ответом не удостоил.
Одно радовало: мои сотрудники Аненербе меня на самом деле обожали, они боготворили меня, мои россказни о том, что я живу уже тысячу жизней, их не смутили ни на секунду. Вот если бы хунта состояла из этих молодчиков, а не из скептиков-Ольбрихтов, я бы уже давно закончил войну и, пожалуй, на самом деле правил бы после этого Германией еще тысячу лет.
Но увы. Люди уровня Шляйфа власть не захватывают, собственно, Шляйф вряд ли мог адекватно управлять даже взводом.
Внизу нас уже ждали, на болотистой полянке перед бункером стояло человек пятнадцать мужиков — мои сотрудники, прибывшие сюда со стороны Борхена. В отличие от моей группы, эти топали не по скалам, а по весенним болотам, так что наверняка промочили себе сапоги.
Нам потребовалось еще несколько минут, чтобы спуститься вниз, к дверям бункера, для этого пришлось искать пологий склон каменного холма.
Уже внизу Гротманн представил мне прибывших:
— Вот это люди из вашего личного штаба, рейхсфюрер…
Я пожал руки нескольким офицерам, Гротманн тем временем привычно объяснил им, что у рейхсфюрера проблемы с памятью из-за черных ритуалов.
Далее Гротманн отрекомендовал мне ведущих эзотериков Рейха:
— Карл Крафт, он не сотрудник Аненербе, но виднейший в Германии астролог. Я счел необходимым доставить его вам сюда. Мне пришлось выручать его из концлагеря, из Заксенхаузена… Как вам известно, Гитлер ненавидел астрологию. А вот это Карл Виллигут, его я привез сюда из другого, хм, учреждения… Виллигут — прямой потомок древнего бога Тора, если вам будет угодно, рейхсфюрер. Ранее он исполнял роль верховного жреца во время ритуалов ᛋᛋ, пока фюрер не приказал вам избавиться от господина Виллигута и не запретил публичные языческие ритуалы. Вальтер Вюст — директор Аненербе. Вольфрам Зиверс — куратор Аненербе в вашем личном штабе. Рудольф Левин — шеф зондеркоманды «H», по вашему указанию собирал в тайне от фюрера материалы по оккультизму и ведьмам. Герман Вирт — бывший шеф Аненербе, крупнейший специалист по Гиперборее, уволен приказом фюрера, с запретом занимать государственные должности. Ну и Юрьё фон Грёнхаген, антрополог и собиратель фольклора.
Мда… Ну и команда.
Познакомившись с этим сборищем оккультистов, я осознал, что Гитлер на самом деле в свое время разгромил Аненербе практически полностью. То, что я видел сейчас, было жалкими ошметками былого величия. Да и то, этим мужикам еще повезло, что фюрер не отправил их в газовые камеры или на фронт.
Неудивительно, что Гиммлер все это время скрывал от фюрера секретный бункер. Судя по биографиям вот этих господ, оккультизма Гитлер не переносил в принципе. Это теперь многое объясняло, например, зачем Гитлер вызвал меня к себе первого мая, и почему фюрер был в такой ярости по поводу гиммлеровских ночных ритуалов в замке.
— Ну хорошо, — кивнул я, — Рад вас всех видеть, друзья. Бункер сейчас будет вскрыт. У кого второй ключ?
Первый ключ был у меня самого, мне его передал еще в замке Тауберт. Но чтобы открыть бункер — требовался и второй ключ. Второй оказался у Зиверса.
Однако, прежде чем лезть за Копьем Лонгина или дисколетом, я решил все же уточнить:
— Как вам уже пояснил Гротманн, у меня провалы в памяти. И я не помню, что в этом бункере. Что-то опасное?
Ответил мне директор Аненербе Вальтер Вюст:
— Отчасти, герр рейхсфюрер. Если не совершать определенные действия — то объект в бункере полностью безопасен.
— Определенные действия?
— Не вскрывать контейнер, рейхсфюрер. Вот этого делать нельзя.
— Что? А зачем я, по-вашему, сюда приперся, как не вскрывать контейнер? Ладно, плевать. Нет времени. Заходим. Объясните мне все по ходу дела, господа.
Замочную скважину на огромных дверях я обнаружил только с помощью Тауберта. Мой ключ повернулся легко, а вот с ключом Зиверса пришлось повозиться. Тауберт, конечно, все эти годы смазывал замки, но сюда никто не входил уже шесть лет, с самого 1937.
Наконец Зиверсов ключ провернулся в скважине, двое моих эсэсовцев не без труда распахнули тяжеленные ворота, уже успевшие частично врасти в болотистую почву.
Я ожидал, что из бункера на меня пахнет сыростью и плесенью, как это обычно бывает, но ничего подобного. Выдолбленный в скальной породе бункер был дополнительно отделан бетоном, так что внутри царила полная стерильность.
Тауберт тут же включил фонарь и бросился к стоявшему в углу бункера генератору, чтобы залить горючее и дать освещение. Бункер был электрифицирован, Аненербе в свое время позаботилось даже об этом.
Я уже хотел войти, но Гротманн остановил меня:
— Может, лучше дождемся света, шеф?
Я удивился:
— Боитесь древней мистики, Гротманн? Не ожидал от вас. Впрочем, вы правы, подождем. А пока что расскажите мне, что тут вообще хранится.
— Пусть Грёнхаген вам расскажет, рейхсфюрер, — переложил ответственность на товарища директор Аненербе Вюст.
Я поглядел на Грёнхагена.
Конечно, шизофреники из Аненербе все были людьми примечательными. Прилично тут выглядели только измученный концлагерями астролог, явно интеллектуал, да еще сам директор Вюст — типичный эсэсовец-служака, с абсолютно стандартной немецкой мордой.
Но остальные — явно патентованные безумцы. У специалиста по оккультизму Левина вообще рожа такая, что мне уже захотелось возродить святую инквизицию и отправить его на костёр.
Однако самым странным был указанный фон Грёнхаген. Собственно, этот не похож ни на шизофреника, ни даже на эсэсовца. А похож больше всего на типичного советского геолога, из фильмов. Суров, бородат, одет в куртку и свитер, только оленей на свитере и гитары не хватает для полного соответствия образу. И он единственный из всех здесь догадался надеть на нашу прогулку нормальные болотные
