Три побега из Коринфа - Витольд Маковецкий
— О, Калиас. Я тоже подумал о нем, но где его сейчас найдешь? Правда, он мог бы нам пригодиться потому, что не только силой и храбростью иногда можно добиться желаемого.
— У человека дела всегда идут нормально, когда рядом хорошие друзья и верные мечи, — сказал Ксенон. — Ради всех богов, Диомен, если бы вы увидели своего сына в той битве там, в Коринфе! Я сам сражался неплохо и мне нечего стыдиться. Но прежде чем я одолел одного стражника, Полиникос расправился с двумя, а затем бросился на остальных и разбросал их, как мусор. Они бежали так, что затолкали друг друга в дверях, а он все еще доставал их своим мечем. Вот это было зрелище, Диомен! Пока я жив, я не забуду такого.
Старый офицер просиял. Он с энтузиазмом посмотрел на сына.
— Доставал их своим мечем, говоришь?
— Да, Диомен! Наш учитель фехтования в Египте, старый Евтихиан, захлопал бы в ладоши от восторга. В конце концов, это он научил его тому самому удару, которым Полиникос сразил Терпноса. Знаешь, мы всегда называли его ударом Евтихиана.
— Я знаю, — грудь Диомена раздулась от гордости. Но это сложный удар для того, кто его наносит. Не каждый может это сделать.
— Но это же, Полиникос! Он почти как Ахиллес, но, я ничего не знаю о твоих друзьях, но если они похожи на Полиникоса, я готов был бы пойти с ними, даже до Колхиды.
— Как Ясон, за золотым руном.
— Если бы только за золотым руном!
Когда Диомен сказал это, он снова нахмурился, и все разговоры прекратились. Ведь встреча уже закончилась, и время пошло. Сам Меликл должен был подготовить корабль к отплытию, а Тиреосу он приказал быстрее сбегать к своим друзьям и сообщить им новость об отплытии. К Софрониску тоже должен был пойти один из них.
— Итак, до завтра, — сказал Меликл, — как только рассветет, все пусть приходят на мой корабль в порт с оружием: шлемом, броней, мечем и щитом – как будто идут на войну. Мы отплывем на рассвете.
Диомен остался в комнате один. В этот момент в мегарон вошла Анита. Ей не разрешалось присутствовать, когда разговаривали мужчины. Но сейчас она вышла и посмотрела на отца беспокойными глазами.
- И что? Ты отговорил их? - спросила она трепещущим голосом.
Диомен пожал плечами.
— О нет, они уезжают завтра.
Аните сложила руки.
— И ты не мог остановить их, отец? Хотя бы задержать? Полиникос вряд ли тебя бы послушался, а Меликл ведь твой зять.
Старый офицер покачал головой.
— Я бы, доченька, возможно, мог отговорить даже Полиникоса. Да, конечно. Но это было бы не совсем справедливо к этому мальчику, и этим карийцем в Коринфе. Жаль, что он кариец, полукровка, очень жаль, но это всё равно было бы несправедливо. И поэтому я их не стал отговаривать. Ты меня понимаешь, Анита?
— И что теперь будет, отец?
— Пусть делают, что задумали Я отдал им все деньги на вояж, но завтра я взыщу с моего правителя, с Поликрата, задолженность по жалованью, и куплю двух бычков. Одного мы принесем в жертву Посейдону, другого Аресу. За их счастливое возвращение.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Море было спокойным и гладким, словно зеркало. Не предвиделось ни малейшего ветерка, небо отливало синевой и на нем не было ни облачка, а на море ни малейшей ряби. Корабль Меликла плыл только на веслах, бесполезный парус беспомощно свисал и отбрасывал тень на корабль. Солнце нещадно палило.
— Завтра будет также, как сегодня, — сказал старый рулевой Коройбос.
— Жаль, что мы идем слишком медленно, пользуясь только веслами.
— И мы все устали, — сказал Софрониск, — у меня, по крайней мере, руки одеревенели.
— Хорошо, — ответил Меликл. — Мы немного отдохнем. Мы уже и так прошли больше половины пути..
Хлюпанья весел прекратились. Гребцы потянулись, распрямили позвоночники и потерли руки.
— Жалко, что я такой слабый, — сказал Софрониск, — и от меня мало пользы. Мне стыдно. Я вообще не гожусь ни для гребли, ни для парусов. Ты знаешь Меликл, иногда мне кажется, что у тебя самая прекрасная жизнь, ты всегда на корабле, всегда в пути. Что может быть лучше?
Меликл кивнул.
— Да, я бы не променял его ни на что другое, — сказал он. Затем он повернулся друзьям: — Послушайте. Я хочу сказать кое-что важное. Правда, сейчас не время, но у нас его предостаточно... Я говорил об этом в Сардах, когда я последний раз плавал туда и с тех пор это бспокоит меня и днем и ночью.
— О чем ты?
— Мой друг и уважаемый учитель Нехурабхед, ну вы знаете, тот, что стал теперь мидийским послом к царю Лидии, Крезу в Сардах, принял меня как сына, и я даже не могу об этом спокойно говорить. Он убеждал мне остаться, и переехать с семьей на Сардинию. Он пообещал мне, что там я добьюсь высокого звания и многочисленных наград. Но, вы же знаете, что у Креза и так целые толпы греков. Так что, для меня, конечно, все это было неприемлемым. Я сказал ему, что я не могу жить без моря, без моих друзей и брата. Он меня понял. Он понял и многое другое, поэтому не настаивал. И именно тогда он сказал мне одну очень важную вещь, по крайней мере, важную для меня. Он сказал, что хотелось бы через Милет установить связь и с другими ионийскими городами-государствами прямо по морю, потому что торговые пути по земля через всю Лидию неудобны для караванов и лидийцы намеренно усложняют эту задачу. Дальше он сказал, что если бы кто-нибудь основал торговое поселение на берегу Эвксинского моря недалеко от Персии, то оно имело бы большое значение для Милета и Мидии.
— Но, ведь уже есть такое поселение, — сказал Софрониск, — которое, еще несколько лет назад было основано. Это, Милет. Но кроме того, есть
