10. Побег стрелка Шарпа. 11. Ярость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл
– Нас это не касается, – ответил Шарп.
Харрис, любивший иногда показать себя знатоком устава и мастером на всякие заковыристые вопросы, уже открыл рот, чтобы изложить свое мнение, вкратце сводившееся к формуле «это не наша драка», но вовремя перехватил взгляд здоровяка-ирландца и предпочел придержать язык за зубами.
– Мы просто прогуляемся по бережку, – объявил Харпер, – тем более что и денек подходящий. – Он вопросительно взглянул на Шарпа. – Я вот подумал, сэр, там наши бедняги, парни из Дублина. А ведь настоящего ирландца они и в глаза не видели.
– Но драться-то мы не собираемся? – спросил Харрис.
– А ты кем себя считаешь? Уж не солдатом ли? – язвительно осведомился Харпер. На Шарпа сержант старался не смотреть. – Конечно нет. Никаких драк. Вы же слышали, что сказал мистер Шарп. Прогуляемся по чертову бережку, и ничего больше.
Никто не возражал, и они отправились на прогулку.
Сэр Томас, твердо уверенный, что тыл надежно прикрыт оставленной на Черро-дель-Пуэрко бригадой, подбадривал своих солдат, идущих по проложенной через сосновый лес прибрежной дороге.
– Уже недалеко, ребята! – покрикивал он, проезжая вдоль колонны. – Уже близко! Веселей!
Каждые несколько секунд генерал поглядывал вправо, ожидая кавалериста с известием о неприятельском наступлении. Уиттингэм взялся выставить конные посты по другую сторону леса, но пока никто из дозорных так и не появился, и сэр Томас уже склонялся к тому, что французы решили не препятствовать бесславному возвращению союзной армии в Кадис. Стрельба впереди прекратилась. Блокировавшие побережье части были, очевидно, отогнаны, а огонь на юге тоже стих. Скорее всего, дело закончилось легкой стычкой; может быть, кавалерийский патруль слишком близко подошел к испанской бригаде на вершине Черро-дель-Пуэрко.
Проезжая вдоль колонны, сэр Томас видел, как усталые красномундирники расправляют плечи и спины. Они любили его, и он любил их.
– Уже недалеко, парни. Храни вас Бог.
Недалеко? До чего недалеко? Эти парни прошагали всю ночь, нагруженные ранцами, оружием, пайками. И ради чего? Чтобы, поджав хвост, вернуться на Исла-де-Леон?
С севера донеслись невнятные крики. Сэр Томас вскинул голову и посмотрел вперед. Сначала – никого. Потом стук копыт. И вот из-за поворота вылетел конный офицер из «Серебряных хвостов». За ним еще двое. Люди были в цивильном, но с мушкетами, саблями, пистолетами и ножами. Партизаны. Те, благодаря кому Испания превратилась для французских оккупантов в ад.
– Они хотят поговорить с вами, сэр, – доложил офицер.
Партизаны заговорили разом, торопливо, возбужденно, и сэр Томас успокоил их:
– Я не очень хорошо знаю испанский, так что говорите помедленнее.
– Французы, – сказал один и указал на восток.
– Вы откуда? – спросил генерал.
Партизаны объяснили, что они в составе небольшой группы незаметно следили за французами в течение последних трех дней. Шесть человек шли за врагом от самой Медины-Сидонии, и только двое остались в живых, потому что утром, на рассвете, они столкнулись с драгунами. Французы гнали их к морю, и партизаны только что пересекли пустошь.
– Они там. И их много, – сказал второй.
– Идут сюда, – добавил первый.
– Сколько их? – спросил сэр Томас. – Французов?
– Они там все, – ответили оба.
– Что ж, давайте посмотрим.
Генерал повернулся и вместе с двумя партизанами и адъютантами поехал через лес. Лес был широкий и глубокий, густой и темный. Низкие ветки заставляли кланяться. Землю укрывали осыпавшиеся сосновые иголки, заглушавшие стук копыт.
Закончился лес как-то вдруг, и за ним открылась растянувшаяся под утренним солнцем холмистая пустошь. И всю ее, весь открывшийся от края и до края мир заполнили белые кресты ремней на синих мундирах.
– Сеньор? – произнес один из партизан, делая в сторону французов широкий жест, как будто это он сам перенес их сюда каким-то невероятным фокусом.
– Боже! – вырвалось у сэра Томаса, и некоторое время он молчал, взирая ошеломленно на приближающегося врага.
Партизаны решили, что генерал опешил. В конце концов, он ведь узрел надвигающуюся катастрофу.
Они ошибались – генерал думал. Сэр Томас уже обратил внимание, что французы идут с мушкетами на ремне. Не видя впереди противника, они шли не в бой, а навстречу бою. Пуля в мушкете могла и быть, но курок еще точно не взведен. Артиллерия не развернута, значит потребуется еще какое-то время, чтобы развернуть пушки, поднять тяжелые стволы. Короче говоря, решил сэр Томас, французы драться не готовы. Они ожидали драки, но не сейчас, не сию минуту. Сначала они собирались выйти из лесу и только потом начать убивать.
– Нам нужно уходить за генералом Лапеной, – нервно сказал офицер по связи.
Сэр Томас не слышал. Он думал, постукивая пальцами по луке седла. Если продолжать идти на север, французы отрежут бригаду на холме над Барросой, развернутся вправо и атакуют по берегу. И тогда ему придется спешно организовывать оборону с открытым левым флангом. Нет, уж лучше драться здесь. Будет тяжело, но все лучше, чем идти на север, заливая кровью берег.
– Милорд, – с нехарактерной вежливостью обратился генерал к лорду Уильяму Расселу, – передайте мои заверения в совершенном почтении полковнику Уитли и передайте, что ему надлежит привести бригаду сюда и встретить здесь неприятеля. И пусть как можно быстрее высылает стрелков! Они задержат врага до подхода остальных сил. Пушки тоже прислать сюда. Сюда! – Он ткнул пальцем вниз, под ноги коню. – Поспешите! Промедление недопустимо. Джеймс! – Генерал подозвал другого адъютанта, молодого капитана в красном с синим кантом мундире 1-го полка гвардейской пехоты. – Отправляйтесь к генералу Дилксу. Его бригада нужна здесь. – Сэр Томас указал вправо. – Пусть займет позиции между пушками и холмом. И обязательно вышлет вперед стрелков! Быстрее!
Оба адъютанта исчезли за деревьями. Сэр Томас задержался еще на минуту, наблюдая за французами, которые были сейчас не более чем в полумиле от леса. Он понимал,
