10. Побег стрелка Шарпа. 11. Ярость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл
– Из Барросы, сеньор.
– Из Барросы, да, то уже мы нанесем удар по их флангу. Сильнейший удар! – Лапена ударил кулаком по столу, показывая, сколь сильным будет удар. – Да, конечно, они попытаются двинуться наперехват, но им придется идти через город! А это нелегко. И мы успеем разбить армию Виктора еще до подхода подкреплений. Ну? Я убедил вас? – Испанец улыбнулся. Сэр Томас промолчал. Не потому, что сказать было нечего, а потому, что приходившие в голову слова не укладывались в рамки приличий. – Кроме того, – продолжал Лапена, – командую здесь я, и я уверен, что победа, которой мы оба желаем, может быть достигнута маршем по побережью. Погружаясь на корабли, мы этого знать не могли, но командующий обязан быть гибким, не так ли? – Не дожидаясь ответа, он постучал по пустому стулу. – Садитесь, сэр Томас. Составьте компанию. Пост начинается в среду, а там до самой Пасхи никаких курочек. Вы только посмотрите, как прекрасно капитан Бруар ее разобрал.
– К черту вашу птичку, – бросил сэр Томас по-английски и, повернувшись, шагнул к лошади.
Проводив шотландца взглядом, Лапена покачал головой, однако ничего не сказал. Между тем капитан Бруар, ставя тарелку, раздавил фасоль, а когда смахнул кашицу на землю, на карте возле Барросы осталось буро-красное, цвета крови пятно.
– Какой я неловкий, – пробормотал француз.
На генерала Лапена сие происшествие впечатления не произвело.
– Прискорбно, что Господь в мудрости своей определил нашими союзниками англичан, – вздохнул он. – С ними так трудно.
– Грубые создания, – сочувственно заметил Бруар. – Им недостает утонченности, свойственной испанцам и французам. Позвольте положить вам кусочек, ваше превосходительство. Предпочитаете грудку?
– Вы правы! – воскликнул генерал, приятно пораженный тем, что капитан так ловко ухватил суть проблемы. – Им недостает нашей утонченности. Нашего изящества. Нашего… – Он щелкнул пальцами, не находя нужного слова. – Нашего вкуса. Благодарю вас.
Генерал уже все решил. Он пойдет той дорогой, что предлагает кратчайший путь домой. Он пойдет на Кониль.
Другой спор случился после полудня. Лапена хотел выступить той же ночью, сэр Томас протестовал, указывая на то, что противник уже близок и что солдатам следует идти в бой свежими и отдохнувшими, а не измотанными после ночного марша по незнакомой местности.
– Тогда выйдем вечером, – уступил испанец, – и устроим привал в полночь. До рассвета отдохнем и будем готовы.
Но прошла полночь, потом и вся ночь, а они все еще шагали. Колонна снова заблудилась. Армия останавливалась, отдыхала, снималась с места, шла, снова останавливалась, шла в обратном направлении, разворачивалась, ждала и снова шла. Солдаты тащили на себе ранцы, патронные сумки и оружие, и, когда останавливались, никто не смел снять с себя хоть что-нибудь, потому что сыграть подъем могли в любой момент. Отдохнуть толком не удалось, и к утру все едва держались на ногах. Сэр Томас в очередной раз проехал в голову колонны. Сидевшие у дороги красномундирники хмуро поглядывали на командующего, как будто именно он был виноват в том, что им не удалось выспаться.
Генерала Лапену и его адъютантов шотландец нашел на лесистом пригорке. С десяток окружавших их гражданских горячо о чем-то спорили. Увидев сэра Томаса, испанец кивнул:
– Не уверены, куда идти.
– Кто они такие?
– Наши проводники.
– И они не знают дороги?
– Знают. Но каждый предлагает свой маршрут. – Лапена улыбнулся и пожал плечами, как бы говоря, что и такое тоже случается.
– Где море? – резко спросил сэр Томас. Проводники смолкли, посмотрели на него и указали на запад. Никто не возражал. – Что ж, похоже, так и есть, – язвительно сказал он, указывая туда, где уже светлел край неба, – если учесть, что солнце обыкновенно встает на востоке. И в таком случае Барроса – там. – Он вытянул руку на север.
Лицо Лапены приняло обиженное выражение.
– Ночью, сэр Томас, солнца не было.
– Ночами такое случается! – проворчал сэр Томас.
Колонна снова тронулась в путь по неровной дороге, проложенной через пустошь с редкими сосновыми рощицами. После восхода солнца они увидели море. Дорога шла на север вдоль песчаного берега, о который разбивались накатывающие одна за другой волны. Над горизонтом появились и исчезли верхушки парусов какого-то спешащего на юг корабля. Поднявшись на очередной холм, ехавший во главе своей бригады сэр Томас увидел далеко впереди три сторожевые башни, напоминания о тех днях, когда мавританские пираты отплывали от Геркулесовых столпов, чтобы грабить, убивать и брать в полон.
– Ближайшая к нам, – сказал офицер по связи, – это башня Пуэрко, за ней башня Барросы, а самая дальняя – Бермехи.
– Где Кониль?
– Кониль? О, его мы прошли ночью, так что теперь он позади.
Сэр Томас оглянулся на своих солдат, понурых и молчаливых. Потом он снова посмотрел на север и увидел за наблюдательной башней Бермехи ведущий к Кадису длинный перешеек – белое пятно на горизонте.
– Столько времени потрачено впустую.
– О нет, сэр Томас, – возразил офицер по связи. – Уверен, генерал Лапена намерен атаковать.
– Он возвращается домой, – устало сказал сэр Томас, – и вы это знаете.
Он наклонился к луке седла, ощутив вдруг на плечах тяжесть прожитых лет. Всех шести с лишним десятков. Теперь он знал – генерал Лапена торопится домой. Донья Манолито вовсе и не собирался поворачивать на восток, чтобы
